К своей звезде - Пинчук Аркадий Федорович (читаем книги онлайн TXT) 📗
Не узнал Колю Муравко!
Он возбужденно заерзал, толкнул локтем Пашу Голубова, тихо шепнул:
– Веселая работа будет. Это Коля Муравко. – Ефимов указал глазами на соседа командующего. – Космонавт.
– Не знаю такого, – прогудел под нос Пашка.
– Еще узнаешь.
Командующий встал, обвел взглядом присутствующих.
– Вчера вы слышали сообщение ТАСС, – начал он тихо, – космический экипаж завершил работу на станции «Салют» и готовится к возвращению на землю. Читали, наверное, что были неполадки в топливной системе объединенной двигательной установки. Космонавты выходили в открытый космос, занимались ремонтными работами.
Командующий сделал паузу, о чем-то подумал.
– В народе говорят: пришла маята – открывай ворота, – продолжил он в том же тоне. – В космонавтике, видимо, как и у нас в авиации, беда в одиночку не ходит. За одним отказом может последовать другой, в сложной технике все взаимосвязано. Короче, корабль «Союз» при спуске на землю отклонился от расчетной траектории и приводнился в Большом озере. Группа вертолетов вашей эскадрильи включается в состав поисково-спасательной службы. Трем экипажам, – командующий посмотрел на часы, – через пятьдесят минут необходимо вылететь в район Большого озера, квадрат семь-тринадцать, – он показал на карте похожий на дельфина изгиб берега, – и работать в дальнейшем под руководством полковника Волкова Ивана Дмитриевича. Он уже выехал в указанный район с передвижным СКП. Там же разворачивается со своим хозяйством инженерно-саперное подразделение, другие вспомогательные службы. Сложность, товарищи, предстоящей работы заключается в том, что Большое озеро вскрылось, идет активная подвижка льда, возможность использовать плавсредства исключена полностью. Вся надежда на винтокрылую авиацию. Через несколько минут здесь будет представитель Центра со всеми необходимыми полномочиями. А пока несколько слов его помощнику, майору Муравко. Пожалуйста, Николай Николаевич.
Муравко встал, привычно одернул свою легкомысленную курточку. Было заметно, что чувствовал он себя в этой одежде, да еще рядом с генерал-полковником, не очень уютно. Тем не менее заговорил уверенно, как хозяин положения.
– Вертолеты поисково-спасательной службы сейчас находятся в расчетном районе приземления спускаемого аппарата. В квадрат семь-тринадцать они прибудут несколько позже. Но ситуация такова, что каждая минута может стать решающей. Спускаемый аппарат надежен на воде, хотя наши корабли, как правило, возвращаются из космоса на сушу…
«Он стал другим, – подумал Ефимов, рассматривая своего товарища по истребительному полку, – исчезла мальчишеская непосредственность в голосе, на щеках и переносице – острые складки. Говорит убежденно, дело свое знает. Заматерел. Но почему не космонавт? Почему помощник представителя Центра? Не принято, что ли, называть космонавтами тех, кто не летал?»
– Ситуация осложнена тем, что космонавты не могут открыть отверстия для забора атмосферного воздуха. Корабль затерт льдами, раскачивается, через эти отверстия проникает вода. В спускаемом аппарате есть регенератор, воздух, пригодный для дыхания, можно «производить» на борту. Однако ресурс регенератора не беспределен. Установка уже работала на старте и на орбите. Другая сторона проблемы – энергия. Ее запасы тоже ограничены. Регенератор без энергии мертв. Корабль в ледяной воде быстро остывает, космонавты уже сняли скафандры, теплой одежды у них нет. Все это требует от нас решительных действий. Задача экипажам – найти спускаемый аппарат и с помощью внешней подвески доставить на берег. Детальное решение на операцию будет принято на месте после разведки в квадрате семь-тринадцать. – Он повернулся к Александру Васильевичу и по-военному четко подвел черту: – У меня все, товарищ командующий.
Командующий кивнул, мол, садитесь, и встал. Подумав, посмотрел на Шульгу. Тот сидел строго и прямо. Птичка бровей четко копировала птичку на разрезе губ.
– Игорь Олегович, представьте командиров экипажей.
Шульга встал и, глядя на командующего, представился:
– Подполковник Шульга, командир первого экипажа. Летчик первого класса. Имеет боевой опыт.
– Хорошо, – улыбнулся Александр Васильевич, – Шульгу мы знаем. Давайте дальше.
– Капитан Голубов. – Паша встал, удивленно вскинул правую бровь. Он собирался лететь на правом сиденье. – Летчик первого класса. Имеет опыт спасательных работ, участвовал в сложных операциях, награжден орденом Красного Знамени.
– Хорошо, – командующий одобрительно посмотрел на Голубова, улыбнулся. – Третий?
– Третьим предлагаю майора Ефимова.
Ефимов встал. Муравко и командующий с одинаковым удивлением повернули головы в его сторону. «Вот так встреча!» – говорили глаза и того и другого. И хотя на лице командующего было больше сдержанности, чем на расплывшемся в улыбке лице Коли Муравко, оба смотрели на Ефимова с радостью.
– Летчик-снайпер, – продолжал между тем Шульга, – владеет всеми типами вертолетов, имеет богатый опыт сложных посадок и эвакуационно-спасательных работ, обладает редкой интуицией в ситуациях, требующих мужества и риска…
«Ну, Игорь Олегович, – подумал Ефимов, – расхваливает, будто задался целью избавиться от меня…»
– Все ясно, – по-доброму улыбаясь, но уже деловым тоном сказал командующий. Ефимову показалось, что он даже подмигнул ему. – Все ясно. Утверждаю. Готовность машин?
Встал инженер. Посмотрел на часы.
– Через десять-пятнадцать минут.
Зазвонил на столе телефон. Командующий снял трубку, выслушал доклад. Опустил трубку на аппарат, встал.
– На посадочном самолет из Центра. Идемте встречать, Николай Николаевич. Экипажи по машинам.
Ефимов сидел в заднем ряду, и поднявшийся народ запрудил проход. Ни Муравко, ни Ефимов подойти друг к другу не могли. В дверях Коля задержался, приподнялся на носках и, поймав взгляд Ефимова, громко пообещал:
– Я найду тебя.
Все, в том числе и Шульга, с интересом посмотрели на Ефимова. Откуда им было знать, что майор Муравко и майор Ефимов еще лейтенантами летали в одном истребительном полку, и лишь благодаря причудам судьбы сегодня за столом рядом с командующим сидел не он, Федор Ефимов, а его друг – Коля Муравко. Жизнь – она такая…
А погода продолжала свирепствовать. Зародившийся где-то над Скандинавией циклон, зачерпнув арктического холода, стал быстро смещаться к юго-западу. Столкнувшись здесь с теплым фронтом, он набрал бешеную скорость, вызвав обильный снегопад. Ожидая в машине ушедшего к руководителю полетов командующего, Муравко видел, как сквозь снежную круговерть начинают пробиваться яркие фары идущего на посадку самолета. Неожиданно все закрыл плотный снеговой заряд, и огни пропали. А в следующую минуту Муравко услышал гул двигателей самолета, набирающего высоту и скорость. Летчик не увидел полосу и не рискнул садиться вслепую. Пошел на второй круг.
В самолете летел Владислав Алексеевич. Муравко хорошо знал командира экипажа – старого аэрофлотовца, заслуженного летчика. Дело свое этот человек знает, работает только наверняка. Его нельзя обвинить ни в чрезмерной осторожности, ни тем более в трусости, но садиться на авось его не заставит никто. А Владислав Алексеевич уже наверняка ворчит и подтрунивает. Его нетерпение понять нетрудно. Ответственность за программу целиком лежит на его плечах.
Муравко позавчера, еще в Звездном, разговаривал с Владиславом Алексеевичем. Весьма довольный результатами работы находящегося на орбите экипажа, он собирался лететь в район посадки корабля «Союз».
– Ты был прав, – сказал он Муравко, – ребята сработали молодцом. Можешь отдыхать теперь со спокойной душой. Или хочешь слетать со мной?
– Юлька и Федор уже на чемоданах, – сказал Муравко, – а с экипажем после отпуска увижусь. Как раз вернутся в Звездный.
– Куда едешь-то?
– В Ленинград, к теще.
– В Ленинград – это хорошо. Сам мечтаю. Жена прохода не дает. Вези в Питер и точка.
Думал ли Муравко, что через сутки они вновь встретятся с Владиславом Алексеевичем?
