Ветер удачи (Повести) - Абдашев Юрий Николаевич (читать книги онлайн полностью без сокращений TXT) 📗
Так прошло минут десять-пятнадцать, но на железном звене не появилось даже маленького надпила. У Кешки от усталости отяжелела рука, а он все продолжал упрямо скрипеть пилкой.
Неожиданно прямо над своей головой он услышал мужской голос:
— Ну чего чиркаешь, чего чиркаешь? Ты что, дурной? Перочинным ножиком якорную цепь перепилить хочешь?
Кешка поднял глаза и увидел вверху свесившуюся кудлатую голову незнакомого человека.
— На кой тебе цепь? — не унимался тот. — Собаку сажать? Так в ней пудов знаешь сколько? О-го-го! Такая разве что на могилку годится. Вместо ограды.
Только тут Кешка понял всю бессмысленность своей затеи, и ему стало очень обидно. Он молча оттолкнулся от нагретого солнцем борта и поплыл к берегу, ощущая на губах солоноватый привкус. Ему не хотелось проявлять слабость, и он утешал себя тем, что это всего лишь обыкновенная морская вода.
А незнакомец стоял у самого борта, держа в руках бензопилу «Дружба», и кричал вдогонку:
— Ножовка не пойдет! Тут автоген нужен!
Но все-таки что же делать? Оставалась последняя надежда на Василь Сергеича, и Кешка бросился его разыскивать. Квартиранта он застал в комнате. Он укладывал вещи.
Путано и сбивчиво Кешка рассказал о том, что видел на доске объявлений и что намеревался предпринять. Его всего колотило.
— Успокойся, — сказал Василь Сергеич, присаживаясь на подоконник. — Стоит ли огорчаться по пустякам? Ты все-таки в чем-то не разобрался, дружок, чего-то не понял.
— Неправда, все я понял, во всем разобрался! Это они…
— Постой! Вся беда в том, что у тебя сместились понятия, — доверительно улыбнулся Василь Сергеич. — Прекрасной бригантины, которую ты вообразил, в природе не существует. То, что ты принимаешь за нее, всего лишь макет, решето, дырявая посудина, изъеденная ракушкой-древоточцем с таким хитрым названием — торедо-навалис. Не стоит жалеть. Эта бригантина никогда не была настоящей и плыть самостоятельно никуда не могла. Какой уж из нее выжиматель ветров, гончий пес океанов! Сожгут, и бог с ней. Зато настоящая «Глори оф де сиз» останется в фильме. Люди будут смотреть и верить. А если человек верит во что-то, значит, оно для него существует!..
Еще с ночи над горами то и дело вспыхивала молния и глухо грохотал гром, словно кто-то скатывал по лестнице пустую железную бочку. Но наступило утро, а ни одна капелька так и не упала на сухую выжженную землю. Неужели и на сей раз гроза прошла стороной?
После завтрака Кешка пошел провожать своего квартиранта. На площади у рыбкоопа стояло штук пять здоровенных желтых автобусов. Кешка поспешил первым занять Василь Сергеичу удобное место возле окна и помог втащить вещи.
В соседний автобус прошла с чемоданом и сумкой юная героиня фильма. Но Кешкино сердце не дрогнуло, как это случалось прежде. На ней были все те же голубые джинсы и серый батник, сплошь исписанный газетными текстами и заголовками на иностранном языке. Казалось, девчонку только что пропустили через цилиндры печатной машины. От нее, должно быть, еще пахло типографской краской. Шла она смиренно, с видом провинившейся школьницы.
Нет, это была совсем не леди Эмма. А может быть, настоящая леди Эмма навсегда осталась в кино? Кто знает, кто знает…
Рядом с ними, на заднем сиденье, какая-то женщина, похожая на якутку, упорно пилила своего сына:
— Выбрось сейчас же этих дурацких бычков!
— Сказал, не брошу! Зря я их ловил, что ли? — упирался паренек с узенькими черными глазками, удивительно напоминающими две маленькие продолговатые рыбки.
— Брось эту дрянь!
— Приедем — я их жарить буду.
— К тому времени они провоняют весь автобус!
— Ничего, не провоняют, — успокаивал ее сын.
Василь Сергеич подмигнул Кешке:
— Битва титанов! Железные характеры!
Подошел герой Миша и долго тряс Кешке руку.
— Молодчина! — похвалил он. — Ты все-таки одолел Большого Генриха. Знаешь, что он сказал о тебе? Сказал, что все это время делал не то. Следующий раз он снимет фильм о пацане, который перочинным ножиком перепиливал якорную цепь…
Потом появились дон Хуан и дон Диего с громадными рюкзаками и олимпийскими сумками фирмы «Адидас». Следом, окончательно ссутулившись под тяжестью своего старенького чемодана, влез в автобус и Генрих Карлович — осветитель. Кешка начал прощаться с ними, но тут в воздухе-сверкнуло, и темное небо над Каменоломней расколол страшный удар грома. Пронесся порыв холодного ветра, закручивая на ходу пыльные вихри, и по дороге заколошматили тяжелые крупные капли.
— Ну все, беги домой, а то промокнешь, — подталкивал Кешку к выходу Василь Сергеич.
— Жми, старик, — хлопнул его пониже спины герой Миша. — Как говорит несравненная Алевтина Никитична, сейчас будет ужасная катаклизма…
Кешка спрыгнул с подножки, и в тот же миг с неба обрушился настоящий водопад. Он успел отбежать всего десятка два шагов, а автобусов как не бывало. Кешка мчался прямо по лужам, по руслам внезапно родившихся ручьев, и рубаха плотно облепляла его грудь и плечи. Ему было беспричинно весело, и он с удовольствием подставлял лицо упруго стегавшим струям…
Но гроза прекратилась так же внезапно, как и началась. Прыгая по острым камням, Кешка сбежал вниз на влажную хрустящую гальку и остановился. Дул свежий ветер. Сквозь разорванные тучи вырывались снопы солнечного света, так похожие на слепящие лучи мощных юпитеров Генриха Карловича. Кешкины волосы прилипли ко лбу, а мокрая рубаха холодила спину.
Он рассеянно огляделся. Вверху шумели старые сосны. Оттуда по скалистым кручам еще бежали с журчанием мутные глинистые потоки. На вздымающейся волне, прямо посреди бухты покачивалась на якоре обреченная «Глори оф де сиз». Мачты ее были уже срезаны, и от этого судно казалось обезглавленным.
Неподалеку из земли торчали сырые обгорелые сваи, еще хранившие запах пожарища, а море все выбрасывало и выбрасывало на берег отмытый от золы и пепла черный древесный уголь.
Но всего этого Кешка не замечал. Над его головой шумели листвой нездешние деревья, и в белой пене прибоя прыгали легкие длинные пироги островитян. Он видел смуглых людей с ожерельями из живых цветов и раковин и отчетливо слышал гортанный голос вождя маленького оскорбленного племени, произносящего заповедные слова туземных мореходов…
Волны, пахнущие устрицами и мидиями, подкатывались к самым Кешкиным ногам. Растревоженно кричали чайки, посвистывал ветер, а в ушах его все звучали не совсем понятные, но волнующие слова:
«Поверни пирогу на заходящее солнце. Пусть дует Марааму — ветер удачи. Пусть море будет зеленоватосиним, и пусть небо будет цвета моря. Пусть плывет в ночи твоя путеводная звезда Фетиа Хоэ…»
