Площадь диктатуры - Евдокимов Андрей (читать хорошую книгу .txt) 📗
– Я не понятой, я в гости, - сказал Рубашкин.
У него тут же отобрали паспорт и посадили в угол.
– Придется подождать до конца обыска, - сидевший за столом майор повернулся, и Рубашкин его узнал. Это был муж учительницы, которая работала в одной школе с Катей. Они познакомились на какой-то вечеринке, где были одни женщины и, выпив, хорошо поговорили. Майор, видно, тоже узнал Рубашкина и едва заметно покачал головой: дескать, не признавайся.
Наконец, пришел второй понятой. Пожилой человек - бледный с трясущимися руками.
– Что же вы так волнуетесь? Обыск ведь не у вас, - сочувственно сказал Рубашкин.
– Вы не понимаете, не понимаете…
– Прекратить разговоры! Всем молчать! - прикрикнул один из милиционеров.
– Какое вы имеете право? - начал Рубашкин, но его прервали:
– Еще одно слово и будете арестованы за оскорбление сотрудников милиции! - обернувшись, не сказал, а скорее прошипел штатский.
– Но вы же не в форме, а мы не лягушки, чтобы молча квакать, - возразил Рубашкин.
– Да, уж вы помолчите, гражданин Рубашкин, э-э-э, Петр Андреевич, - заглядывая в паспорт, сказал майор.
– Иванов, Ваня Иванов, а его жену зовут Ира, она преподает биологию, - вспомнил Петр.
– Федоров, обыщи этого, - показав на Петра, сказал штатский.
– Не имеете права меня обыскивать, у вас ордера нет, - крикнул Рубашкин. Он не на шутку испугался, поскольку привез с собой целый портфель разных бумаг.
– Я сказал - досмотреть!
– Товарищи! Подтвердите, что он сказал - обыскать, - обратился к понятым Рубашкин. Те дружно кивнули.
– Хватит! - неожиданно грохнул кулаком по столу майор, - пора начинать. Гражданин Брусницын, арестован ваш приятель, некто Половинкин…
– Кто-кто? - переспросил Брусницын и тут же добавил: - Никогда не знал такого.
– Санитар Куйбышевской больницы, где вы недавно лежали. Он арестован за хищение наркотиков. Свидетели утверждают, что вы с ним находились в приятельских отношениях и вместе ходили курить. Вот, в его показаниях так и написано: "Передавал наркотики для перепродажи Брусницыну, а он хранил их на своей даче в поселке Комарово, там у него хранится много наркотических веществ…"
– Нет у меня наркотиков! Найдете - все ваши, - сказал Брусницын.
– Предлагаю добровольно выдать наркотические вещества, оружие, боеприпасы и антисоветскую литературу, а также иные предметы, запрещенные к хранению и распространению на территории СССР, - сказал майор.
– Нет у меня ничего, - повторил Брусницын. Он все время глядел куда-то в сторону, стараясь не встречаться взглядом с Рубашкиным.
Два милиционера и штатский разбрелись по комнате, а Иванов остался за столом, держа наготове шариковую ручку, Обыскивающие не столько искали, сколько делали вид. Один из них зачем-то развинтил тюбик губной помады, столбик выпал под его ботинок, на полу осталось густое бордовое пятно.
– Осторожно, брюки не замажь! - сказал кто-то. Так продолжалось минут десять, пока низенький с погонами капитана не подошел к книжной полке.
– Там мои книги! - воскликнул Брусницын.
– Книги видим, а это, объясните, что? - сказал капитан, доставая с полки картонную коробочку. - Товарищи понятые! Убедитесь: коробка из-под папирос "Казбек", внутри пакетик, завернутый в фольгу. Разворачиваем… так! В пакетике - порошок светло-серого цвета. На вкус пробовать не будем! Все видели? Гражданин Брусницын, что скажете?
– Вижу впервые! Может, Рита знает? - хрипло сказал Брусницын.
– Ваша жена задержана с точно таким же порошком, и, уверен, уже дает показания, - сказал штатский. - Записали в протокол, товарищ майор?
– Записал, - хмуро откликнулся тот.
– Надо еще поискать в книгах! Смотрите внимательно - нет ли там наркотических бланков?
– Э-э, да тут заграничные издания! Что будем делать?
– Это не по нашей части, - ответил Иванов.
– Брать все подряд, потом разберемся, - приказал штатский и откинул крышку пианино.
– Осторожно - взорвется, - не выдержал Рубашкин, заметив, с какой ненавистью посмотрел на него штатский.
– Доиграешься, гад, - сказал он.
К четырем часам обыск подошел к концу. Штатский и капитан устроились по обе стороны от писавшего протокол майора и по очереди диктовали список изъятых книг. Рубашкин расслышал фамилию штатского - Арцыбулин.
Наконец позвали понятых, и те расписались.
– Все, обыск окончен. Собирайтесь, Брусницын, вы задержаны, - сказал майор и повернулся к Рубашкину, протягивая его паспорт.
– Этого тоже заберем, - сказал Арцыбулин.
– Мне он на фиг не нужен. Хотите - к себе забирайте - огрызнулся майор.
– Охота тебе, Володя, с этим придурком возиться? В плане он не прописан, а уже вечер. После разберемся, куда он, на хер, денется? - сказал один из милиционеров.
– Откройте портфель для порядка, - приказал Рубашкину майор, и Петр открыл портфель так, чтобы другие не видели.
– Водярочка с винтом и закусь в газете, - обрадованно сказал Иванов, порывшись среди содержимого портфеля.
– Возьмите, товарищ майор, устали ведь, - сказал Рубашкин, доставая бутылку "Столичной".
– Ты совсем тронулся, взятку предлагаешь? - закричал майор, и на его лбу выступили капли пота.
– Какая взятка? Не обратно же везти, - оправдывался Рубашкин, доставая вторую бутылку.
– Кончайте дискуссию! Задержанного - в машину, понятые - свободны! - скомандовал низенький капитан, и когда те вышли, повернулся к Рубашкину: - Если заложишь, в говне утоплю!
– Разве вы без меня будете? Как же я заложу, если сам буду пить? - искренне удивился Рубашкин, а тем временем Иванов уже успел вынуть из серванта стаканы. На всех не хватило, и вернувшемуся с улицы лейтенанту налили в кружку. На закуску разломали, взятые Рубашкиным из дома бутерброды.
– В каких частях служил? - спросил лейтенант.
– Радиолокационные средства наземной артиллерии, - ответил Петр. Выпить хотелось отчаянно, до дрожи.
– За что пить будем? - спросил капитан и неожиданно пропел: - Артиллеристы! Сталин дал приказ! - От его злости к Рубашкину и следа не осталось.
– За гвардейскую, орденов Кутузова и Боевого Красного Знамени Красносельскую мотострелковую дивизию, - рявкнул Рубашкин и, не дожидаясь остальных, залпом выпил.
– Что я говорил? Наш человек! - сказал майор Иванов. Прежде, чем съесть, он с удовольствием понюхал хлеб, и его лицо стало благостным.
Он тут же налил снова - всем поровну, грамм по сто. Бутылку с оставшимся на донышке сунул в карман: "Дам задержанному, а то не по-людски получается". Никто не возразил.
– Надо бы убрать, - выпив, сказал Арцыбулин.
– Здесь теперь долго никого не будет, - махнул рукой капитан. - Поехали, нам еще в Управление нужно.
Высыпали гурьбой на крыльцо и милиционеры долго возились, запирая и опечатывая дверь.
– Ну, бывай, артиллерист, - майор хлопнул Рубашкина по плечу и, оглянувшись, подмигнул, - да, смотри, больше не попадайся.
Иванов сел в сине-желтый "Газик", остальные набились в черную "Волгу" с двумя антеннами на крыше.
"Газик" пробуксовал в снегу, и в последний момент Рубашкин увидел в заднем, зарешеченном окне Брусницына.
– С какой стати с чужим объектом пить вздумал - невтерпеж стало? Этот Рубашкин - один из главных фигурантов, по оперучетам числится за Коршуновым, - сказал сидевший на переднем сиденье Арцыбулин.
– Откуда узнал? - спросил Неверхов. Он служил в том же отделении и вовсе не был капитаном милиции.
– Откуда? От верблюда! Как отписываться будем? - раздраженно бросил Арцыбулин, уводя разговор от скользкой темы, и Неверхов понял, что тот узнал про Коршунова окольными путями.
– Напишем, как установление первичного контакта и запросим по учетам, а, что ответит инициатор, там посмотрим, - в отличие от Арцыбулина Неверхов не назвал Коршунова - он недолюбливал обоих - и, хитро ухмыльнувшись, в темноте никто не видел, толкнул локтем соседа: дескать, запомни, как Арцыбулин прокололся [14].
