Гений - Лангеланн Хенрик (полная версия книги .txt) 📗
Несколько месяцев? Это значит, что вдова Шелдруп-Бёдкер сразу рассказала своим дочерям о его визите, едва он вышел за порог. Что же она в таком случае наплела Вильяму Нюгорду, который, как она сто раз повторяла, обедал у нее первое воскресенье каждого месяца?
— Мой отец не в своем уме, вы же могли это понять! Вы посмеялись первым, Холл, но не будете смеяться последним. Так знайте: устное торговое соглашение не имеет юридической силы, во всяком случае, с чокнутыми, вроде моего отца и этой старой курицы Шелдруп-Бёдкер, и я позабочусь о том, чтобы у вас начались серьезные проблемы…
Пока Кристиан слушал все более агрессивные вопли Скрамстада-младшего, в дверь позвонили. Тесса пошла открывать, и через минуту в гостиную ввалился Лео Доби собственной персоной. Тесса проскользнула мимо него, притащила из кухни стул, сняла со стены картину и протянула ему холст двумя пальчиками, словно держала ядовитую змею. Кристиан повернулся к Лео спиной. «Вот гад, — подумал он, — ведь не вернет семьдесят тысяч-то…»
— …дочери Шелдруп-Бёдкер тоже заодно, они собираются переубедить свою мать. Поэтому мы экстренно соберемся, и крику будет много, уж в этом вы можете быть уверены.
Тесса вернулась в гостиную и отряхнула руки, словно от муки. На стене над камином снова было белое пятно.
— Никогда в жизни мы не отдадим законное наследство СМГ по заниженной цене, — продолжал орать дальше молодой Скрамстад, — без того чтобы учесть интересы других. У «Ашехоуга» есть ценности, которые были бы реализованы давным-давно, если бы только Уильям перестал продавать то, что не пользуется спросом.
Кристиана утомил поток слов Скрамстада-младшего. Эрленд был прав, этот паяц не особо опасен, просто любитель повыкрикивать пустые угрозы. Даже если этот молодой дурень и созовет форс-мажорное генеральное собрание, то сделает лишь короткое предупреждение. А Кристиан за это время успеет презентовать официальное закупочное предложение, и будет это уже в середине следующей недели. Это закупочное предложение будет иметь максимально короткий срок ответа. И Кристиан был готов приложить максимальные усилия, чтобы уверить: все, кто дал ему устное обещание продавать, хранят свои обещания.
— А как ты думаешь, Йорма Каймио согласится на встречное предложение? — прервал он.
Магнус Скрамстад-младший замолчал и прокашлялся.
— Откуда вы знаете?
— И раз уж я все равно с тобой на проводе, — Кристиан пошел ва-банк: теперь либо получится, либо нет, — я сегодня говорил с Бьёрнаром Экхольмом. И он упомянул что-то про тебя. Вроде что ты пытался рассеять слухи, что СМГ собирается захватить «Ашехоуг».
— Он это сказал?
«Да, а ты думал, легко врать именем „Экономического ежедневника“?»
— Я рассказал ему про твои шашни с Каймио. Прикинь, что подумают другие акционеры «Ашехоуга», прочитав такое? Или, к примеру, Каймио и оставшиеся из управления концерна «Санома», когда они посмотрят новости? Но матч получился увлекательный, Скрамстад.
Кристиан бросил трубку. Он поставил юниора на место, хотя бы на какое-то время.
Едва он положил трубку, как услышал, что звонит его мобильник из кармана куртки в прихожей. Он успел взять трубку до включения автоответчика.
— Добренького утречка!
— Фритьоф?
Фритьоф, как обычно, перешел сразу к делу.
— Ты помнишь, я упоминал UMTS в «Театральном кафе» как-то по осени?
Помнил ли он? Что за вопрос?
— Ты знаешь, что министр транспортного сообщения выделил вчера четыре лицензии?
— Да… но я не расслышал, кто еще получил лицензию, кроме вас, естественно, — соврал Кристиан. Должно быть, это было в «Экономическом ежедневнике», но в киоске в «Тоссен-центре» он только заглянул в газету, чтобы удостовериться, что Экхольм ничего не напечатал о проекте «Сехестед».
— Хорошо, — Фритьоф пыхтел и кашлял на том конце провода, — знаешь, Кристиан, все пропало. Концерн, в который мы входим, не получил лицензию.
— Ты шутишь? — Кристиан покачнулся и привалился к стене — голова закружилась, — но вы же самые квалифицированные? Вы же в одной команде с «Шибстед».
— Да, естественно, но все решает департамент, и, как сказал министр транспортного сообщения, мы вышли из игры.
— Так что это значит?
— Это, к сожалению, то и значит… Просто… Короче, мое предложение больше не в силе. Прости, друг, охотно бы взяли тебя в команду, но такова жизнь.
Боже мой! Кристиан посмотрел на себя в зеркало над комодом. То, что консорциум Фритьофа не получил лицензии, означало, что у него больше нет подстраховки. Другими словами, если завтра он потеряет силу, или «Экономический ежедневник» рассекретит его планы, или руководство не пустит проект, то он останется один на лысой горе! Ему казалось, он стоит на каком-то тряпье и пол качается.
— Но если пойдет твой проект, — продолжил Фритьоф уже добродушнее, — ты сможешь конвертировать твои акции в наличные и произвести со мной расчет. Как настоящий мужчина, я забуду про ренту, которая набежала, если ты рассчитаешься со мной только тем, что брал. У тебя же есть договор об обратном выкупе?
— Что? — Кристиан с трудом понимал, о чем вообще говорит Фритьоф.
— Ты подписывал договор об обратном выкупе с СМГ, когда покупал пятьсот тысяч акций в «Пре-Сехестеде»?
Договор об обратном выкупе? О нет! Внезапно он понял, что имеет в виду Фритьоф.
Взгляд Кристиана скользнул по Тессиной фотовыставке на стене: он и Тесса, Сара, Ханс-Кристиан, тесть с тещей, Тессины старые тетки. В первый раз он заметил, что здесь не было фотографий его семьи. Его мозг сам высветил яркую картину его ближайшего будущего, вернее, вариаций этого будущего. Он «попал» со всех сторон. Если его пошлют в голубую даль на встрече руководства, то рухнет проект «Сехестед», но в этом случае он, возможно, сохранит семью. Но тогда ему предстоят ужасы личного банкротства. Точно так же, как было с его отцом. А если он выдержит этот день и получит согласие руководства разрабатывать проект «Сехестед», и «Экономический ежедневник» не опередит его, то он спасет свои деньги и положение, зато потеряет семью. Точно как у папы.
— Алло, ты еще там? — спросил Фритьоф. — Алло!!!
— Фритьоф, извини, мне сейчас неудобно говорить.
— Это тот самый Фритьоф, на которого ты раньше надышаться не мог? — спросила Тесса, когда он снова вошел в гостиную.
— Надышаться? Может, ты более тщательно будешь выбирать выражения, Тесса?
— Честно говоря, плевала я на вежливость по отношению к тебе. Я сказала так, как сказала. — Она поднялась с дивана. — Я пошла, Кристиан…
Рядом с ней зазвонил телефон. Она подняла трубку но, едва приложив ее к уху, прошипела: «Нет, спасибо» и хлопнула ее на место.
— У «Афтенпостен» новое предложение, — злобно сказала она и взяла пальто с дивана.
Она уже взвалила сумку на плечо и направилась к дверям, когда телефон снова зазвонил. Кристиан бросился к телефону, надеясь, что она еще задержится.
На другом конце провода он услышал шмыганье носом и всхлипы. Затем он разобрал несколько датских слов. Это, должно быть, практикантка.
— Из Дании, — прошептал он и протянул трубку Тессе.
Тесса бросила пальто и сумку и схватила трубку. Некоторое время она напряженно слушала, затем зажала рукой микрофон и одними губами проговорила: «Ибен!»
Кристиан снова сел и стал ждать. Тессе, очевидно, было трудновато понять произношение Ибен. Она нахмурила лоб и что-то удивленно переспрашивала. Через мгновение она прижала трубку к груди и прошептала:
— Она беременна!
Кристиан с интересом слушал.
— Но разве это не прекрасно, Ибен? Тебе станет лучше, когда утренние недомогания пройдут и… как долго? Уже летом? А? Это кто-то, кого мы знаем? Но Ибен, миленькая, у нас нет соседей, которые… ах подожди! Нет! Это возможно! Ибен, этого не может быть… о боже!
Тесса задумчиво стояла в гостиной у телефона. Она только что положила трубку.
— И что? — бросил Кристиан, — она действительно беременна? От него?
