Мика и Альфред - Кунин Владимир Владимирович (книги онлайн без регистрации полностью TXT) 📗
— Понимаешь, Степаша… — выдавливал из себя Мика, проклиная Альфреда, спрятавшегося в кабинете. — Я получаю грант в их Союзе художников, они оплачивают мою квартирку, страховку медицинскую… (Пока, слава Богу, шла правда…) Налоги я не плачу — там сейчас для меня работы нет…
— Ну так все равно неплохо?! — сказал Степан. — За тебя!
— Будь!.. — Мика приподнял свою рюмку, но пить не стал. — А вот где-нибудь издадут мой альбомчик карикатур или закажут иллюстрации (начиналось самое главное вранье!..), куда им деньги переводить? В Германии очень отлаженная финансово-банковская система — запросто узнают, что я еще где-то прирабатываю!.. Могут и гранта лишить… (Опять правда чистой воды…) А это худо-бедно — восемьсот марок ежемесячно. Только-только на еду и на самое необходимое. Или «квартирных» лишат. Двухкомнатная живопырка, вполовину этой, а тысячу двести в месяц — не греши, отдай!
— Ты мне в долларах говори, я в марках ваших не очень-то…
— Ну, долларов семьсот примерно.
— Ничего себе! Будь здоров, Мишаня… — Степа выпил.
— Спасибо, — сказал Мика. — Вот я и подумал: может, где-нибудь еще открыть счет? Без фамилии и имени. От Европы подальше.
«Какой же мощный стервец этот Альфред! — мелькнуло у Мики в голове. — Надо же как надрессировал меня, сукин сын!..»
— Ну и правильно! — сказал Степан. — На хрен ты мне все это объясняешь?! Сейчас уже поздно, а завтра с утра я поговорю с хозяином и сделаем все в лучшем виде: в любом банке мира откроем тебе счет-инкогнито на предъявителя спецкода, и ни одна собака не узнает, чьи это деньги, сколько их и от кого они появились. И ты сможешь ими оперировать так, что комар носа не подточит. Если у тебя нет конкретных пожеланий, рекомендую «Чейз-Манхэттен-банк». Это нам вообще раз плюнуть! Мы с ними очень сильно повязаны…
Мика почувствовал, как по кабинету в восторге заметался Альфред. «Фантастический слух у авантюриста!!!» — подумал Мика и вежливо спросил у Степана:
— Как дома?
— Да малость подналадилось… А вот на работе — чепэ… Позавчера нашего зама по экономике грохнули. Ты его, наверное, помнишь — бывший секретарь обкома партии по пропаганде Михайличенко…
— Нет. Не помню.
— Две пули в грудь и один контрольный выстрел в голову. Среди бела дня. Как говорится, на глазах у изумленной публики… И знаем, кто «заказал», и знаем, что за этот «заказ» семьсот пятьдесят штук «зеленых» уплачено, а выйти на «исполнителя» не можем! Принимать аналогичные меры? Ответные?… Тогда на кой хрен нужна охранная структура?! Тогда нужно набирать «исполнителей» и объявлять войну конкурентам. Вроде бы несолидно. И Михайличенко жаль чисто по-человечески. Такой мужик был грандиозный — полмира мог вокруг пальца обвести! Жучила, каких свет не видел.
— Неужели за это… За то, чтобы пришить вашего зама, заплатили семьсот пятьдесят тысяч долларов?! — растерянно спросил Мика. — С ума сойти!..
— Это гроши, Мишаня… Наш хозяин стоит раза в два дороже. А если пойти по ВЕРХНЕМУ КРУГУ, там вообще астрономия!..
— Значит, правду, говорил мне один мой дружок, — задумчиво произнес Мика. — Действительно, неплохие бабки…
— Не то слово. Как подумаешь, так и начнешь репу скрести, что лучше: ловить этого убийцу за семь тысяч долларов в месяц и ждать, когда тебя самого грохнут, или самому «заказ» принять за три четверти миллиона?… А, Мишаня?!
— Не хлещись, Степаша. Ты и стрелять-то не умеешь. Ты же еще со времен райкома комсомола все идеологию оберегал от нас, грешных… Так что сиди на своих семи тысячах долларов и не чирикай!
— И ты прав, Михей Сергеич! Размечталась старая ворона… Наливай, Мишутка, по последней. На ход ноги… А завтра все сделаем в лучшем виде! У тебя когда обратный рейс?
— Послезавтра в восемь утра нужно быть уже в аэропорту.
— Отправлю, как президента Международного валютного фонда! Господи… Хоть бы пожить подольше… Протянуть бы еще лет десять. Уехать бы к едрене-фене на какой-нибудь теплый островок в Тихом океане, и…
Вот тут-то в Мике все воспротивилось и взбунтовалось! Он даже почувствовал, как в кабинете в испуге замер Альфред. Ах, как не захотелось Мике впускать Степана в свою вечную детскую мечту…
— Нет, Степан, — решительно сказал Мика. — Ты хоть и друг мой с таких давних лет, что и вспоминать страшно, но на том острове делать тебе абсолютно не хрена! Сиди уж здесь. Так привычнее…
Обратно в Мюнхен летели в самом первом ряду первого салона. Перед носом не спинки предыдущего ряда, а пластмассовая стеночка с откидывающимся столиком. И ноги есть куда вытянуть…
А за стенкой — шебуршение стюардесс, и если чуть наклониться к проходу, то через иногда открывающуюся дверь кабины пилотов можно увидеть и саму кабину. И даже немножко помечтать и подумать: «А смог бы я сейчас, на старости лет, поднять в воздух вот такую бандуру?…»
Весь этот первый, или, как его теперь называют, бизнес-класс, и повышенное внимание аэропланного персонала устроил бывший генерал бывшего КГБ, директор департамента безопасности могучей Санкт-Петербургской банковской системы — старый друг Степаша.
У него сейчас больше двух тысяч подчиненных ему профессионалов из бывшего его Комитета и Министерства внутренних дел.
Ну а то, что вчера Михаил Сергеевич увидел в Степином офисе, вообще никакому описанию не поддается! Техника — американская, японская, немецкая, такая, что в одно прекрасное мгновение Михаил Сергеевич почувствовал себя в Доме кино на просмотре какого-то ну совершенно фантастического фильма-блокбастера, поражающего нормальное человеческое воображение значительно сильнее, чем «Звездные войны» или «Близкие контакты третьего рода»…
Гордо водил Степан Мику по своему «хозяйству», предъявлял все сказочные возможности этой техники — слежение, прослушку, снятие чужих факсовых сообщений, перлюстрации почтовых отправлений, способы вторжения в чужие компьютерные секреты, системы защиты, обороны и нападения…
Узрел Мика и ту техническую новинку, которую германский бундестаг наконец разрешил своему КГБ — Бундес Нахрихтен Динсту применять при записи телефонных разговоров иностранцев. Это про нее Альфред прочитал в «Зюддойче цайтунг» перед отлетом из Мюнхена, а Степа, оказывается, владел ею задолго до решения немецкого парламента…
Туда же, в Степин офис, но уже в его личный кабинет, из Америки пришел и суперсекретный код банковского счета-инкогнито для Мики. Произошло это уже часов в десять вечера, что соответствовало двум часам дня по нью-йоркскому времени.
Степан повел себя деликатно: когда на дисплее — не компьютера, а какого-то необычного низенького прибора, стоящего на его рабочем столе, — вдруг появилась короткая английская фраза, старый друг Степа нажал на кнопку с надписью «транслейтер», и английский текст на экране мгновенно сменился русским переводом этой фразы: «Поступил запрашиваемый вами код и номер вновь открытого счета. Обеспечьте секретность снятия информации. В „память" не вводить!»
— Это для тебя, — коротко сказал Степан. — Я сейчас выйду на пару минут, а ты нажми вот эту голубую кнопочку. Тогда они дадут на экран код и номер твоего счета. Постарайся не записывать. А когда запомнишь, нажми вот эту черную кнопку — она все сотрет из памяти этой хреновины, и, кроме тебя и того банка, порядок этих цифр уже никто никогда знать не будет. Я пошел…
— Да ладно тебе, Степка, — сконфуженно забормотал Мика. — Ты мне все это устроил, а я с тобой еще темнить буду…
— Мишаня, у меня своих секретов полное лукошко! На хер мне еще и твои вешать себе на шею? — И Степан вышел из кабинета, плотно притворив за собой дверь.
… Самолет был переполнен, и поговорить с Альфредом не удавалось — теперь Альфред отсыпался прямо над Микиной головой в багажном отделении для сумок и небольших пакетов. И даже слегка похрапывал там…
Весь вчерашний ленинградский день Альфреда не было дома. К Степану в офис он с Микой не поехал, а до ночи мотался где-то по своим, как он потом сказал, «потусторонним» делам. Домой вернулся позже Мики — в начале второго ночи.
