Домой на Рождество - Тейлор Келли (книга регистрации txt, fb2) 📗
– Лучше не бывает. Послушай, Бет. Я хочу тебе сказать, что забронировала для тебя билет в Австралию.
– Как?
У моей мамы был действительно процветающий бизнес в Великобритании (ее компания занималась подбором персонала). Настолько процветающий, что мама собиралась открыть филиал в Австралии и уехать туда, чтобы находиться поближе к работе. И она пыталась убедить меня поехать с ней, на три месяца.
– В Австралию, Бет. Вылет 24 декабря. – Мама настроилась серьезно. – Только подумай, как здорово будет начать новую жизнь с Рождества!
– Мам, – вздохнула я, – я уже говорила тебе, что не хочу переезжать в Австралию. Мне нравится в Брайтоне, у меня тут хорошие друзья, Айден. Да и работа у меня тоже здесь.
Было слышно, как мама фыркнула на том конце провода.
– Ну что ты фыркаешь?
– В моем понимании, хорошая работа – это не сидеть на кассе кинотеатра и продавать билеты на сеансы. Я уверена, что ты займешься пиаром и преуспеешь в этом, стоит тебя только чуть подтолкнуть…
– Но я совсем не хочу…
– Нет ничего плохого в том, чтобы быть пиарщиком, молодая леди. Я вот начинала в должности обычного секретаря, и посмотри, кем я стала теперь.
– Директором очень успешной компании по подбору персонала, – я повторила, что повторяла уже миллион раз. – Я знаю, кто ты, мам. И действительно нет ничего плохого в том, чтобы быть пиарщиком, но это не мое. Мне нравится работать в киноиндустрии.
– Киноиндустрии? Не смеши меня. Это все равно как если бы официант забегаловки в «Вулвортс» решил, будто он шеф-повар.
– «Вулвортс» закрылся много лет назад.
– Ты подумай, а! – Мама умела всегда воскликнуть так, словно даже контраргументы были в ее пользу.
– Ладно. – Я старалась скрыть раздражение. – Согласна, работать в кинотеатре и продавать билеты – не то же самое, что «работать в киноиндустрии», но эта работа делает меня счастливой…
– Что общего имеет счастье с твоей работой? Вот я, к примеру, думала, что счастлива, когда вышла замуж за твоего отца, и посмотри, как оно все для меня обернулось. Мне сорок четыре, муж меня покинул…
– Не он тебя, а ты его.
– Но он все сделал, чтобы так произошло! Твой отец относился ко мне, как к предмету мебели. Он с попугаем больше разговаривал, чем со мной. Эгоист, вот кем он был. В свой день рождения я садилась за стол в праздничном наряде, а он мог сказать: «Красивый прикид, Эдвина. Передай, пожалуйста, соль».
– Мам, довольно!
Она издала странный долгий звук – вздохнула.
– Понятно. Так ты хочешь видеть вещи? Сейчас ты все равно не хочешь со мной говорить, но я могу сказать тебе, что будет дальше…
– Дело не в этом. Я просто не хочу, чтобы ты так говорила о папе. И мне действительно пора, Айден с минуты на минуту придет, и у нас сегодня будет совершенно особенный вечер, я на это очень надеюсь.
– Особенный? – Мама снова фыркнула. – Ты думаешь, он сделает тебе предложение?
Не скрою, данная мысль посетила меня, но я ее очень быстро отогнала. Ладно, я вру. Каждый день минут пять я мечтала о том, что Айден сделает мне предложение. Представляла, как он войдет в мою дверь, скажет, чтобы я срочно паковала вещи в чемодан, потому что мы вот-вот отправимся в таинственное путешествие, он готов сделать нам с ним сюрприз. И вот мы уже в Сент-Панкрас, бронируем номер в парижском отеле, чтобы потом подняться на Эйфелеву башню, а там…
– Бет! – Мамин строгий голос прошил мой мозг, словно раскаленная игла. – Чем быстрее ты поймешь, что жизнь – это не романтическая комедия, тем для тебя будет лучше. Ты так похожа на своего отца, всегда мечтаешь, всегда представляешь то, что могло бы быть, вместо того чтобы представлять то, что реально есть. Вот твой отец тоже всю жизнь считал, что он герой фильма «Назад в будущее», хотя работал простым инженером в Восточной Кройдоне.
– Кстати, отец создал несколько прикольных гаджетов. Вспомни тот будильник, который срабатывал в кухне, когда на улице начинался дождь? Это устройство спасало нас много раз.
– И разрушило мои нервы! Послушай, Бет, не знаю, в тебе ли дело или в твоем поколении, но нельзя смотреть на жизнь, как на голливудский фильм. Нельзя получить все и чтобы все было в шоколаде. Жизнь – не сказка. Нет, пойми ты, нет такой вещи, как идеальная работа или идеальный мужчина. Если бы ты могла вообще выкинуть эту романтическую чушь про мужчин из головы и сосредоточиться на работе, это реально сделало бы тебя счастливой.
– И стала бы такой, как ты, мам? Ты это имеешь в виду?
– Именно такой, как я. Я всего лишь желаю тебе лучшего…
Финал маминой эпохальной фразы заглушил звук дверного звонка.
– Должно быть, Айден пришел! – радостно отрапортовала я маме, спрыгивая с дивана. Посмотрев в зеркало, оправив костюм Тыквы и пригладив волосы, попросила ее перезвонить. – Обед готов, ну ты понимаешь…
Мама глубоко вздохнула.
– Пока, мам!
– Пока, моя дорогая! Кстати, да, по поводу билетов в Австралию… Ты сама их выкупишь или мне все сделать и просто передать тебе твой билет на станции, перед отлетом?
Мама меня, похоже, вообще не слушала.
– Я не лечу в Австралию. Вероятно, ты еще успеешь вернуть деньги за мой билет, а я тебе завтра перезвоню, хорошо? Все, Айден идет. – Я вприпрыжку кинулась к входной двери и повернула ручку.
В дверях действительно стоял Айден, точнее, он прислонился одной рукой к дверному косяку, а другую положил в карман. Взглядом из-под полуприкрытых ресниц мой парень изучал меня – снизу вверх и обратно.
– Привет, Бет! – Голос Айдена звучал пугающе равнодушно.
Я улыбнулась, слишком счастливая от того, что он вообще пришел, чтобы обращать внимание на то, что он был в стельку пьян. Ну и опоздал часа на три.
Одет он был буднично, не для вечеринки Дня всех святых. И все равно выглядел очень привлекательно в приглушенном свете, волосы поблескивали, слегка мокрые от дождя, а его креативный пиджак из разных видов шерсти небрежно смялся и топорщился на плечах. Мы могли бы служить в разведке, мы могли бы играть в кино, но… словно Айден спас меня во время шторма, рискуя жизнью, и вот уже вокруг его головы светится нимб, и благороднее его вряд ли кого можно найти на целом свете. Разве он похож на подлеца? Мое сердце часто билось, губы пересохли, пришлось их облизать. Ну, и отказаться от плана признаться Айдену в любви сразу после романтического изнасилования. Потому что уже сейчас было понятно, что все планы идут коту под хвост, не будет ни изнасилования, ни признания… Идеальный, конечно, момент, жаль терять, может, следует перейти к признанию прямо сейчас?
– Айден! – Я прокашлялась и сложила руки на необъятном тыквенном животе. – Я хочу тебе кое-что сказать, хочу уже очень давно.
– Бет! – Он поднял руку, прося меня помолчать. – Нам действительно нужно поговорить.
И надо же такому случиться, чтобы именно в этот адский момент чулок снова съехал с бедра и повис в районе лодыжки.
И сердце отправилось вслед за чулком.
– Что ты хочешь сказать? – Я усиленно моргала, чтобы поскорее проснуться, мне казалось, будто я вижу какой-то кошмарный сон. – Можешь повторить?
Айден одной рукой держался за стену, а другой пытался хоть немного вытереть лицо, чтобы вода не заливала ему глаза. Низкий далекий раскат грома разнесся по дому, молния прорезала небо над Брайтоном.
– Мне нужно немного побыть одному, Бет.
Я уставилась на Айдена, в мозгу бешено крутились шестеренки. Зачем он это сказал? Все ведь шло так хорошо. Ну, или по крайней мере я думала, будто хорошо. Я даже собралась произнести «я тебя люблю», а если бы что-то шло не так, я бы почувствовала. Интуиция помогла бы. Разве нет? Должно же было что-то подсказать мне, всегда так бывает.
– Одному? – повторила я, отступая в глубь квартиры и держа руки перед собой. – Ну вот ты почти один, я подвинулась, теперь у тебя много места вокруг и никого нет. Целый метр квадратный!
Но Айден даже не улыбнулся.
– Пожалуйста, – у меня опустились руки, – зайди в квартиру, с тебя течет. Ты хотел поговорить, лучше всего сделать это здесь, тут теплее. Я купила дорогое вино, которое ты любишь, мы могли бы…
