Дюна: Пауль - Герберт Брайан (чтение книг .txt) 📗

Корабли Атрейдеса приблизились к Эпиру без всякого предупреждения, командиры не вели никаких переговоров и не стали предъявлять ультиматум о капитуляции. Были отключены все каналы связи, кроме связи между кораблями, так что никто из экипажей не слышал воплей ужаса, мольбы о пощаде, а потом гулкой безжизненной тишины. Тяжеловооруженные суда зависли над населенными пунктами — и истребление началось.

По радостным крикам толпы, собравшейся вокруг стадиона Кала-Сити, Джессика поняла, что ее заявление вполне соответствовало тому, что хотели услышать люди. Стоя на трибуне редко используемого теперь амфитеатра, где некогда старый герцог Пауль устраивал показательные бои быков, Джессика звонким голосом обратилась к своим подданным. Рядом с ней стоял Гурни, облаченный в черную форму гвардии Дома Атрейдесов.

— Пусть никто не думает, что мой сын забыл свой возлюбленный Каладан, — говорила Джессика. — Галактика знает его как императора, фримены превозносят как своего Муад’Диба. Он — военный вождь джихада, равного которому не было на протяжении последних десяти тысяч лет. Но он, кроме того, мой сын. И сын почитаемого вами герцога.

В ответ люди принялись радостно размахивать зелеными флагами.

Гурни рыкнул что-то одобрительное, а потом выступил вперед и начал рассказывать, как Торвальд намеревался привести свои корабли к Каладану, сжечь деревни и убить их население, причинив непоправимый ущерб родовой планете Атрейдесов.

— Но мой Пауль спас вас, — продолжала Джессика. — Он защитил Каладан. Он не допустит, чтобы вас постигло несчастье.

Над большой ареной возникло гигантское изображение выброшенных в космос и обреченных на гибель кораблей мятежников, оставленных дрейфовать без запасов воздуха, еды и питья. Теперь все они мертвы, а тела их будут доставлены на Дюну лайнером Гильдии.

— Пауль никогда не забудет о Каладане. — Теперь голос Джессики звучал мягко и задушевно. — Император никогда не забудет народ, среди которого он жил ребенком, народ, который помог ему стать настоящим мужчиной. Он не может сейчас быть только вашим герцогом, но это не значит, что он отвернулся от вас. Пауль сохранит и упасет вас. Он высоко ценит красоту Каладана, и вы всегда будете ощущать на своем плече его нежную и сильную руку.

Она улыбнулась, придав лицу блаженное выражение. Люди, казалось, почувствовали облегчение. Все были довольны. Да, они всегда знали, как предан своему народу и Каладану Дом Атрейдесов, каким милостивым может быть их герцог. Они будут всегда это помнить.

Бомбардировка Эпира продолжалась тридцать шесть стандартных часов. Боевые корабли летали над местностью, обстреливая ее из всех видов бортового оружия и забрасывая бомбами. Когда все было кончено, на планете не осталось ни одного целого дома, ни одного не сожженного дотла населенного пункта, ни одного поля, пригодного для вспашки и сбора урожая. Леса исчезли, превратившись в обгорелые стволы и кучи пепла. Небо было затянуто едким дымом и кислотными парами. Океаны превратились в коричневую отравленную жидкость, ядовитую для всех форм сухопутной и водной жизни. От некоторых зажигательных снарядов выгорала сама атмосфера.

После этого боевые корабли в течение двух суток на малой высоте несколько раз облетели планету, проверяя, не ведутся ли на поверхности радиопереговоры, нет ли где-либо признаков жизни, и беспощадно расстреливали те места, где жизнь не была полностью уничтожена. Записи в бортовых журналах и голографические съемки сотни кораблей должны будут сохранить для потомства картину абсолютного уничтожения.

Жизнь никогда не сможет возродиться на Эпире. Теперь эта планета стала рубцом на теле галактики, который невозможно будет ни игнорировать, ни забыть.

Таково было кровавое послание Муад’Диба.

9

От своих частных осведомителей принцесса Ирулан узнала о предстоящем приезде делегации ордена Бене Гессерит с Валлаха IX, но относительно цели этого визита Ирулан могла только строить более или менее правдоподобные догадки. Ясно было только одно — эти женщины решили обратиться к ней лично и без предупреждения. Надо было подготовиться. Для того чтобы не раскрывать своих информаторов, ей придется разыграть искреннее удивление.

Три высокопоставленные Преподобные Матери смело вошли в цитадель с таким видом, словно их влияние и власть остались такими же, какими были при Шаддаме IV. Пауль запретил своей заклятой противнице Гайус Элен Мохиам ступать на землю Дюны, но другим членам Общины Сестер было позволено с небольшими ограничениями свободно перемещаться по планете, хотя, конечно, политическое влияние ордена было значительно поколеблено. В отличие от падишаха-императора Паулю были не нужны личные Вещающие Истину, не нуждался он и в советах Преподобных Матерей, если не считать Алии и леди Джессики.

Ирулан понимала, что Бене Гессерит весьма болезненно переживал утрату влияния. Потребуют ли они содействия принцессы в восстановлении былого положения ордена в империи? С мимолетной улыбкой Ирулан была вынуждена мысленно констатировать, что это напрасные надежды. Муад’Диб уже хорошо понял, что такое Община Сестер.

Несомненно, они станут нашептывать ей посулы и прибегнут к тайному языку жестов, чтобы склонить к участию в каком-нибудь заговоре или интриге. Хотя сама Ирулан воспитывалась и обучалась в ордене, она пришла к выводу, что, несмотря на тысячелетия изучения человеческой природы, даже сестры Бене Гессерит оказались не в состоянии понять, кем был Муад’Диб и на что он был способен. И не его дело учить их уму-разуму.

Может быть, стоит дать им первый том «Жизни Муад’Диба»?

Одетая в официальный повседневный наряд Ирулан занялась своими обычными делами. Она осмотрела небольшую беседку, построенную специально для нее внутри огромной оранжереи, в центре лабиринта живых изгородей и тропинок — превосходное место для писательства и размышлений. Косые лучи освещали уютное помещение беседки, падая сквозь высокое плазовое окно. На ветке склонившегося к крыше беседки дерева Ирулан заметила неизбежную камеру наблюдения.

По настоянию Пауля Корба придирчиво прочел каждую страницу последнего наброска Ирулан, сделал на полях массу замечаний и поправок, но на самом деле не нашел ничего, что вызвало бы у него возмущение. Ирулан и не ожидала никакого недовольства. Она была достаточно опытной и умела объясняться тонкими, недоступными Корбе намеками. В целом, Корба, кажется, был доволен и сгорал от нетерпения, ожидая выхода в свет следующего тома.

Плотник в это время заканчивал отделку небольшого садового сооружения, укрепляя на дверном косяке придуманные Ирулан украшения. В ее юные годы, когда Ирулан жила на Кайтэйне, у нее было в императорском дворце такое же частное крыло. Она помнила его с тех времен, когда была еще совсем маленькой девочкой. Здесь, в этом чужом мире, к которому она так и не привыкла, Ирулан надеялась в своем искусственном саду чаще вспоминать о более безоблачных временах.

Плотник был пожилой человек с морщинистым лицом, снежно-белыми волосами и кустистыми бровями. Одет он был бедно, но сравнительно чисто. Он закончил работу и аккуратно принялся укладывать в ящик свои инструменты — каждый в особое гнездо. Выпрямившись, мужчина посмотрел на принцессу, явно ожидая похвалы.

— Никогда не видела такой красивой работы. Муад’Диб будет доволен.

Она сомневалась, что Пауль вообще заметит эту беседку; она устраивала убранство сада по собственному усмотрению; жалкая карикатура на реальное влияние и власть. На лице плотника появилась нерешительная благодарная улыбка. Он поклонился и ушел.