Жизнь других людей - Нортон Шейла (читать книги полностью без сокращений бесплатно .TXT) 📗

– Так ты не хочешь, чтобы я забрала Элли? – холодно спрашивает Фэй, сталкиваясь со мной в дверях.

Умильные улыбки и затуманенные глаза исчезли без следа, после того как я назвала это чушью.

– Нет, спасибо. Я приеду за ней сама.

Прежде чем я придумала, как все устроить, мне пришлось поломать голову. В двенадцать пятнадцать я выеду с Окли-Корт, заскочу в садик, заберу Элли и вместе с ней поеду назад в Окли-Корт, где она будет сидеть тихо, смотреть телевизор Алекса Чапмэна и есть сандвичи, которые я приготовила дома у Алекса в оплаченное им время и положила в коробку для ланча. Не тратить же даром время. Бо?льшую его часть я провожу за компьютером, работая над сценарием. Саму уборку я решила отложить на конец дня, когда со мной будет Элли. Так я смогу сосредоточиться и спокойно поработать, пока я одна.

Я открываю дверь дома 4-а по Окли-Корт, сбрасываю туфли у входа (полы здесь куда чище, чем мои подошвы), иду на кухню приготовить себе чашку кофе и спешу к компьютеру.

Компьютер стоит в маленькой комнате, которую Алекс использует как кабинет. Хотя это нежилая комната, она в таком же безупречном порядке, как и вся квартира. Все стоит на своих местах, никаких коробок с ненужным хламом, запасных одеял и подушек, сложенных в углу, старых абажуров или сумок с книгами, которые бог знает с каких пор ожидают отправки в магазины «Оксфам» [3], ничего, что обычно лежит в комнатах, где никто не живет. Здесь стоит только стол с компьютером в первозданном состоянии, словно им никто ни разу не пользовался. Никаких дисков с компьютерными играми – на столе только самое необходимое. Здесь аккуратно разложены пара запасных картриджей для принтера, коробка дискет и пачка белой бумаги формата А4. Бумаги в этой пачке не убывает, значит, он ей не пользуется. Зачем покупать компьютер, если он тебе не нужен? Но я не жалуюсь. Я пользуюсь случаем. Я не прикасаюсь к бумаге и принтеру, написанное я сохраняю на собственной дискете. Наконец-то я занимаюсь тем, чем хотела заниматься всегда, и если бы я увидела Алекса Чапмэна, я поблагодарила бы его от всего сердца. Но, к сожалению, я не могу это сделать, ведь тогда он узнает, чем я занимаюсь в его квартире, которую должна убирать.

Я всегда хотела писать. Мы говорили об этом все время – Дэниел и я – еще в университете. Он хотел писать романы, а я – сценарии для телевидения. Мы оба собирались стать богатыми и знаменитыми и поселиться в какой-нибудь жаркой стране, где не нужно платить большие налоги. Мы будем давать интервью в разных телешоу и фотографироваться для журнала «Хэлло!». Это было у нас постоянной темой для шуток – мы старались превзойти друг друга в изобретательности, строя планы на будущее, когда станем купаться в богатстве и славе.

– Каждый вечер мы будем устраивать приемы и приглашать разных знаменитостей, – говорила я.

– Лучше банкеты. Каждый вечер мы будем устраивать банкет, – говорил он.

– У нас будет по две машины. Спортивная и джип.

– Почему только по две? Тебе не хватает размаха. А как насчет яхты?

– И еще вертолет.

Мы лежали на узкой кровати в университетском общежитии, курили, слушали музыку и мечтали, как станем знаменитыми писателями, и это вовсе не казалось нам смешным и нелепым. Даже сняв квартиру, мы продолжали играть в ту же игру. Мы отправлялись за покупками в супермаркет, и он начинал:

– Когда мы станем знаменитыми, мы будем покупать для наших вечеринок этот паштет и то шампанское.

– Еще чего! Продукты будет заказывать наш повар! Мы будем только спускаться к ужину, когда стол уже накрыт.

– Ага – у нас будут официанты, дворецкие, повара и ливрейные лакеи…

– Кто такие ливрейные лакеи?

– Наверное, лакеи, которые носят ливрею.

– Или лакеи, которые покупают ливер?

– Или те, что нарезают ливерную колбасу?

Мы корчились от смеха, держась за тележку с покупками, наполненную гамбургерами и печеньем, купленными со скидкой, недорогим белым хлебом и замороженными продуктами, которые продавались по дешевке, поскольку их срок реализации истекал. Это нас не трогало, мы знали, что это временно. Пока мы не стали знаменитыми.

Мы все время смеялись. Все казалось нам смешным. Мы смеялись, когда у нас не было денег, мы смеялись, когда ломалась машина и нам приходилось идти домой пешком под проливным дождем, мы смеялись даже, когда в замке сломался ключ и в два часа ночи мы не могли попасть домой, причем обоим ужасно хотелось в уборную. Мы были вместе, и это делало жизнь восхитительной. Именно так я всегда представляла себе счастье. Но, видимо, Дэниелу показалось, что этого мало.

Без двадцати двенадцать я сбрасываю написанное на дискету, выключаю компьютер и делаю себе вторую чашку кофе. У меня разболелась голова, и я прекращаю работу, не желая писать спустя рукава. В последний раз я сидела за компьютером очень давно и отвыкла от такой работы – у меня щиплет глаза и затекла шея.

Я беру кофе, иду в гостиную и сажусь у застекленных створчатых дверей, наслаждаясь мягкими лучами зимнего солнца. Мне очень нравится эта комната. Она светлая, просторная и не загромождена мебелью. У Алекса Чапмэна отличный вкус – светло-бежевые кожаные диваны и низкие кофейные столики очень подходят к терракотовым стенам и бежевому ковру. Я бы с удовольствием здесь поселилась, думаю я в сотый раз. Я была бы счастлива, даже если осталась бы одна до конца жизни. Я жила бы здесь как Одинокий Молодой Руководитель, разогревала в микроволновой печи готовые обеды на одного и ела их на крохотной, аккуратной кухоньке, не предназначенной для того, чтобы готовить. Каждый день я работала бы на компьютере в залитом светом кабинете с голубым ковром на полу и сине-белыми шторами. Я ухаживала бы за растениями во дворике и сидела бы там летними вечерами с бутылкой вина и книжкой, и меня бы никто не тревожил.

В этой квартире не предусмотрено лишь одно: здесь нет места для ребенка.

Здесь негде поставить велосипед или кукольный дом. Здесь нет места, где можно возиться с пластилином и красками или делать духи из раздавленных розовых лепестков, лимонного сока, гвоздики и лавандового масла. Негде попить чаю с друзьями, и нет места, чтобы кто-то из них мог переночевать. Или устроить полуночный пир.

Элли!

Я вскакиваю, едва не расплескав кофе, хватаю ключи и как ошпаренная выскакиваю за дверь, бегом спускаюсь по лестнице, прыгаю в машину, моля бога, чтобы она завелась с первого раза, изо всех сил жму на газ, рывком трогаюсь с места, поворачиваю на шоссе, и вот наконец я у детского садика.

Дети только-только начали одеваться. У дверей раздевалки стоит Фэй, поджидая Лорен. Она делает вид, что не замечает меня.

– Мамочка! Ты не забыла мои мультики?

Об этом мы договорились заранее. Я обещала Элли, что возьму с собой видеокассету и, пока я буду убирать квартиру на Окли-Корт, она будет смотреть мультфильмы. Эта видеокассета – одна из тех, что я привезла вчера от Луизы. Спасибо тебе, Луиза!

– Да, кассета лежит в машине. Весело было сегодня?

Она улыбается, никаких капризов и просьб поехать с Лорен. Удивительно, как быстро дети смиряются с неизбежным.

– Мы пели «Колеса автобуса», – она слегка подпрыгивает от удовольствия. – И играли на разных истраментах.

– Инструментах.

– Мне дали тамбурин! А потом барабан, и его схватил Джордж, но Пэт сказала, чтобы он не трогал мой барабан.

– Здорово, – киваю я. Она берет меня за руку и тянет к двери. – Ты не попрощаешься с Лорен?

Мне не хочется повторения вчерашней сцены, но печальное личико Лорен, которая смотрит, как мы уходим, вызывает у меня острое чувство вины.

– Пока, Лорен! – кричит Элли, не оглядываясь в ее сторону. – Пошли, мамочка! Я хочу посмотреть мультики!

Удивительно.

Я включаю видео, усаживаю ее на пол в гостиной с подносом, на котором лежат сандвичи.