Падший ангел (Женщина для офицеров) - Арнольд Марго (читать книги онлайн регистрации .txt) 📗
Сейчас он больше чем когда-либо напоминал армейского полковника. Он смотрел на меня, а я широко раскрытыми глазами смотрела на него. Так нас и застала Белль, которая, появившись на пороге, воскликнула:
– Крэн, хвала небесам, наконец-то вы вернулись! Нам нужно поговорить.
– Мне тоже так кажется.
Когда они выходили, лицо Крэна было хмурым. Уже от двери он обернулся и увидел, что я сижу на кушетке, одинокая и всеми забытая. Тогда он решительно вернулся ко мне и произнес:
– Я совсем забыл сказать тебе, моя дорогая весна, что я страшно рад вновь оказаться дома.
Он поцеловал меня и вынул из кармана небольшую коробочку.
– Пусть вот это развлечет тебя, пока я буду заниматься делами.
В коробочке оказалась оправленная в бриллианты миниатюра, изображавшая Крэна в молодости.
Их, казалось, не было целую вечность. Наконец Крэн вернулся один, а за окном раздался звук отъезжающей кареты Белль. Я видела, что он до сих пор вне себя от бешенства. У Крэна было обостренное самолюбие, поэтому он очень болезненно реагировал, когда кто-то оставлял его в дураках, а миссис Мур занималась этим в его же доме. Он не мог простить ее. Крэн стал мерить комнату шагами, не замечая меня.
Спустя несколько минут я не выдержала.
– Что теперь будет? – жалобно спросила я, но ответа не получила. – Я ужасно себя чувствую из-за того, что оказалась такой дурой. Белль была права? Миссис Мур действительно жульничала с отчетными книгами?
Крэн хмуро кивнул.
– Да. Наворовала фунтов на сто. Белль настаивает на том, что именно она несет за это ответственность, поскольку наняла эту женщину, и хочет возместить ущерб. Почему, черт побери, – вдруг взорвался он, – ты позволила ей прибрать себя к рукам?! Уж, наверное, ты знакома с людьми подобного сорта.
– Нет, – спокойно ответила я, не обращая внимания на его гнев. – Я ничего не знала о людях подобного сорта. Белль пыталась сохранить мою «невинность», не рассказывая мне о многих вещах, боюсь даже – о слишком многих. В тот момент, когда мне был нужен друг, а рядом никого не было, миссис Мур проявила ко мне доброту. Она научила меня некоторым вещам, которые мне необходимо было знать. Что же касается джина, то после первого раза я сама просила ее об этом, так что, как бы ни были низменны ее намерения, я виновата не меньше нее. Поэтому, если ты собираешься се уволить, ты…
– Уволить? – заревел он. – Ее бы надо было бросить в Ньюгейт, эту мерзкую воровку! Ее счастье, что Белль уговорила меня не делать этого. Поскольку она собирается возместить ущерб, я уступил ей. Такие, как миссис Мур, должны быть стерты с лица земли, и чем скорее, тем лучше.
Крэн подошел и сел возле меня. Он смотрел на меня с некоторой опаской, словно собираясь задать вопрос, ответ на который боялся услышать.
– Тебе приходилось пить джин из-за меня? Неужели все это, – он неопределенно повел в воздухе рукой, – так для тебя отвратительно? Я спрашиваю потому, что если это так… – и Крэн замолчал, не в силах продолжать.
– Крэн… – мягко начала я, сидя по-прежнему на некотором расстоянии. Я пока сознательно избегала малейших проявлений ласки, хотя видела, как ему этого хочется. – Подумай сам: сколько раз на прошлой неделе ты оставлял меня одну хотя бы на несколько минут?
– По-моему, раза три или четыре, – пробормотал он.
– И какой я была все это время?
– Ты была такой, как обычно. – Его лицо немного смягчилось.
– Если ты это признаешь, то сам должен понять, что в эти дни мне не было никакой нужды накачиваться джином.
– Да, я признаю это.
Он уже почти улыбался.
– Так как же ты можешь думать, дорогой мой, что мое пристрастие к джину имеет хоть какое-то отношение к тебе! Когда ты находился рядом со мной, это было все, что мне нужно, потому что с тобой я чувствовала себя надежно и безопасно, я любила и была любима. Только когда ты уезжал от меня, во мне начинали расти всякие страхи, не имеющие к тебе никакого отношения, и вот тогда я чувствовала необходимость в джине. Белль сегодня доказала мне, какой я была глупой и в отношении страхов, и в отношении джина. Я могу попросить у тебя прощения за свою глупость, но никогда я не думала плохо о тебе. – С этими словами я протянула к нему руки. – Разве ты не знаешь, как я отношусь к тебе? Если тебе этого мало, если помимо меня ты нуждаешься в чем-то еще…
Крэн схватил меня и крепко поцеловал.
– Ты все, что мне нужно, и даже гораздо больше того. Для меня была невыносима сама мысль о том, что у нас ничего не получится. Если ты повела себя глупо, то что же говорить о нас с Белль! Мы вознесли тебя на пьедестал богини Весны и Невинности, а сами стали ждать, что ты будешь вести себя, как богиня Мудрости. Дураками оказались именно мы.
Не выпуская меня из объятий, он спросил:
– Тебе понравилась миниатюра?
– Очень, но ты нравишься мне больше таким, как сейчас.
Глаза Крэна блеснули.
– Это был верный ответ, и в награду я приглашаю тебя на ужин. Давай забудем все неприятности. А после возвращения я преподам тебе пятую главу второго урока. Или она будет уже шестой? А ты будь повнимательнее.
Как и всегда, Крэн сдержал свое слово.
8
Крэн был усердным учителем. Для мужчины его возраста, а к тому времени, когда началась наша связь, ему уже стукнуло пятьдесят, он обладал на удивление могучей потенцией. В то время мне еще не с кем было его сравнивать, и это меня не особенно удивляло. Только потом я поняла, насколько он отличался от других мужчин. Впоследствии я часто думала о том, каким он был в молодости – его жена, вероятно, не знала ни минуты покоя и даже, может быть, испытала облегчение, когда, сделав ей четырех дочерей, он устремил свой ненасытный аппетит на сторону.
Его познания в области любовных утех были безграничны. У Крэна было много иллюстрированных книг, в которых описывались всевозможные способы любви, и он часто требовал, чтобы мы воспроизводили в жизни то, что было изображено на гравюрах. Иногда эти попытки приводили к поистине смехотворным результатам, и мы оба разражались беспомощным, но искренним хохотом. Иногда я начинала протестовать, когда тот или иной рекомендуемый способ казался мне противоестественным – особенно тогда, когда предлагалось воспроизводить нормальные позы «с точностью до наоборот». Однако Крэн всегда отбрасывал мои возражения в сторону.
Главный его довод заключался в том, что слияние мужчины и женщины должно приносить им обоим самое большое наслаждение в жизни, а потому абсолютно все, что бы они ни делали для достижения этой цели, может считаться оправданным. Он был моим единственным учителем в этой области, и в то время мне ничего иного не оставалось, как соглашаться на все его причуды. Только потом я поняла, насколько необычным был этот его подход к любви. Даже сейчас, спустя много лет, общество все еще не приемлет таких взглядов.
Как бы то ни было, первый год нашей связи вспоминается мне как время бесконечных экспериментов. Иногда Крэн впадал в раж и после ухода слуг обнаженный гонялся за мной по всему дому. В такие минуты он удивительно походил на огромного волосатого сатира, я же была робкой нимфой. Настигнув, он неистово бросался на меня, как Бахус на нимфу, и овладевал мною похотливо и с криками. Иногда он бывал таким нежным и предупредительным, как сам Казанова, подолгу лаская каждую чувствительную точку моего тела и медленно доводя нас обоих до высшего наслаждения.
Как это ни странно, но при всем своем умении ему никогда не удавалось подарить мне полного счастья. Очень часто, когда он уже спал, я лежала без сна, испытывая странное чувство неудовлетворенности. Может быть, это объяснялось тем, что в пору нашей с Крэном связи мое тело еще не окончательно созрело, а может быть, разгадку надо было искать в другом: я еще не знала подлинной любви, а без нее, мне кажется, полное удовлетворение для женщины невозможно. Мне удалось испытать истинное наслаждение гораздо позже, когда я встретила свою настоящую любовь.
