Жонкиль - Робинс Дениз (книга жизни TXT) 📗

— О, Ролли, мой дорогой мальчик! — воскликнула она. — Зачем ты приехал?

Роланд несколько мгновений не отвечал. Он был явно взволнован встречей с бабушкой. Он тоже любил ее и знал, что был ее любимцем, так же, как его мать была любимицей этой большой семьи. Он знал, конечно, и то, что бабушка держала его сторону в той мучительной ссоре девять лет тому назад, что она горевала, когда он уехал.

«Сильно постарела», — подумал он. Когда он жил в Риверс Корте, ее волосы отливали серебром, теперь они были абсолютно белыми. И новые морщины прибавились на лице. Блестящие голубые глаза, которые он унаследовал, полиняли. Весь ее облик (она все еще носила старомодные строгие платья, которые он помнил), детское имя Ролли, которое он не слышал с тех пор, как попрощался с ней девять лет тому назад, глубоко тронули его.

— Бабушка! — воскликнул он. — Дорогая старенькая бабушка!

Он, все еще стоя в дверях, взял обе ее руки и поцеловал их. Миссис Риверс была сильно взволнована. Перед ней стоял прежний Роланд, прежний славный, галантный, милый Ролли, которого она любила, несмотря на все его глупости.

— Я счастлив видеть тебя снова, бабушка, — сказал он.

Но она внезапно выпрямилась и поджала губы. Она вспомнила о его браке с Жонкиль. Это был самый худший из всех его дурных поступков, и она не должна проявлять слабости или сентиментальности по отношению к нему.

— Роланд, — сказала она сурово, — тебе не надо было приходить сюда. О, мой дорогой мальчик, что заставило тебя обмануть Жонкиль и уговорить ее выйти за тебя замуж таким бесчестным способом? Это было низко, недостойно тебя. Непростительно, Роланд!

Он со вздохом выпустил ее руки.

— Я забыл, что я в немилости, бабушка. Я был так рад видеть тебя.

— Ну-ну, — говорила старуха, вытаскивая большой носовой платок и громко сморкаясь. — Я удивляюсь тебе, Роланд. Следовало бы быть более деликатным, более тактичным и не приезжать в Риверс Корт, да еще сейчас.

— Я приехал, чтобы увидеть свою жену, — сказал он спокойно, — просить ее простить меня.

— Ну что ты тут стоишь на этом пронизывающем ветру? — сказала она нерешительно. — Но... я, к сожалению, не могу пригласить тебя войти в дом, мой мальчик, и право...

— Не беспокойся обо мне, бабушка, и сама не стой на сквозняке.

Она смягчилась. Но что она могла поделать? Как все женщины, старая леди не могла не поддаться обаянию Роланда. Он всегда был предан ей, заботился о ней. Ничего удивительного, что Жонкиль полюбила его и вышла за него замуж. Миссис Риверс жалела Жонкиль.

— Ролли, — сказала она, — я не думаю, что ты чего-нибудь добьешься. Жонкиль не простит тебя. Ты сильно обидел ее. Ты должен дать ей свободу и снова уехать.

Но пока говорила, она отмечала, каким измученным выглядит красивое лицо Роланда при сером дневном свете, какой он усталый и несчастный. Сердце ее болело о нем. Он был ее собственная плоть и кровь.

Однако ей не удалось продолжить этот разговор. Твердые быстрые шаги по полированному дубовому паркету позади нее заставили ее вздрогнуть и оглянуться.

— Генри! — произнесла она испуганно.

— Ну, сейчас начнется, — тихо проговорил Роланд.

Генри Риверс быстрыми шагами подошел к двери и горящими от ярости глазами уставился на человека, стоящего в дверях.

— Ты! — сказал он. — Что ты здесь делаешь? Убирайся!

Роланд спокойно встретил взгляд Генри Риверса.

— Я не собираюсь убираться, дядя Генри, — сказал он. — Я приехал, чтобы увидеть мою жену, и я увижу ее.

— Ты уже встречался с ней. Она в библиотеке. Я только что разговаривал с ней. Она сказала мне, что ты здесь и что она предпочитает больше не разговаривать с тобой. Не о чем больше говорить. Она должна получить свободу, и, ей-Богу, ты ей дашь ее. Ты — мерзавец!

Миссис Риверс схватила его за руку.

— Тихо, тихо, Генри, — сказала она обеспокоенно. — Не кричи, пожалуйста. Ты хочешь, чтобы слуги услышали, хочешь скандала?

— Мне безразлично, кто меня слышит! — отчеканил мистер Риверс в ответ; лицо его побагровело, скулы ходили ходуном. — Пожалуйста, мама, иди в дом и предоставь мне самому разобраться с этим молодым негодяем.

— Ты можешь обзывать меня, дядя Генри, но это ничего не изменит, — сказал Роланд невозмутимо. — Будь я на твоем месте, я бы воздержался от этой ссоры. Я не хочу устраивать скандала и не хочу, чтобы ты втягивал меня в скандал. Я хочу видеть Жонкиль.

— Ты не увидишь ее. Она не хочет! — закричал мистер Риверс. — Ты сделал все, что мог, чтобы испортить ее жизнь и причинить страдания мне, пытаясь увести мою приемную дочь. Но ты не добьешься своего. Я не позволю Жонкиль уйти. Она хочет уехать и зарабатывать себе на жизнь сама, но я не разрешу ей! Она — моя наследница! Но ты аннулируешь брак, слышишь? Я не хочу, чтобы деньги, которые она получит, достались тебе.

Роланд напрягся.

— Мне не нужны твои деньги, дядя Генри, — сказал он. — Пойми это. Я не хочу ни одного пенса из них. Я намерен сам зарабатывать. Но мне нужна моя жена.

Мистер Риверс задыхался от ярости. Его глаза чуть не вылезали из орбит. Он забыл, что говорил ему врач в Висбадене. Забыл, как его предупреждали, чтобы он не давал волю своей горячности. Вид племянника, которого он ненавидел и который стоял в дверях так спокойно и так хладнокровно требовал Жонкиль, привел его в ярость.

— Убирайся, — сказал он хрипло. — Ты слышишь, Роланд Чартер? Вон! Вон из моего дома, чтобы я тебя не видел, слышишь!

— Генри! Генри! — вскричала его мать.

Мистер Риверс направил трясущийся палец на Роланда.

— Ты слышишь меня?! — закричал он. — Убирайся, или я позову садовников и заставлю их вышвырнуть тебя отсюда!

Роланд твердо смотрел ему в лицо, не теряя самообладания.

— Девять лет тому назад ты приказал мне уйти из дома, и я ушел, — сказал он. — Но теперь я не мальчик, и я не боюсь тебя, дядя Генри. Я не уйду без Жонкиль.

— Она не пойдет с тобой, а если она захочет уйти, я ей не позволю. Убирайся, черт возьми!

— Генри! — пыталась протестовать миссис Риверс.

Мистер Риверс двинулся к племяннику, сжав кулаки и подняв руки над головой; похоже, что он хотел ударить Роланда. Щеки и даже губы Риверса стали фиолетовыми. Вдруг он прижал руку к сердцу. Его выпученные глаза смотрели удивленно, потом испуганно.

— О!.. — задыхался он. — О...

— Генри, что с тобой?! — воскликнула миссис Риверс, испуганная его видом.

Он не ответил. Судорога исказила его черты. Он рухнул на пол и остался лежать без движения.

Старая миссис Риверс закричала:

— Генри! Генри! Сын мой!

Затем позвала еще отчаянней:

— Жонкиль, о Жонкиль, иди скорей!

Жонкиль в течение всего разговора стояла в дверях библиотеки и, дрожа всем телом, слушала гневный голос приемного отца. Теперь, в ответ на крик миссис Риверс, кинулась в прихожую, увидела Роланда, стоящего на коленях рядом с распростертым на полу телом своего дяди, и испуганно вскрикнула:

— О, что случилось?

Миссис Риверс протянула к ней трясущуюся руку:

— Моя дорогая, доктора, быстро, у твоего отца удар... — начала она.

Но Роланд покачал головой. Медленно поднимаясь на ноги, он переводил взгляд с бабушки на девушку.

— Я думаю, что доктор уже не поможет, — сказал он. — Это больше, чем удар, бабушка. Это паралич сердца.

— Ты хочешь сказать, что он мертв?

Роланд наклонил голову.

Глава 11

Жонкиль бросилась вперед и упала на колени у неподвижного тела Генри Риверса.

— Он не мог умереть, о, он не мог умереть! — выкрикивала она.

Но одного взгляда на белое лицо и широко открытые неподвижные глаза ее приемного отца было достаточно, чтобы убедиться, что Роланд был прав. Дрожа всем телом, Жонкиль встала на ноги и пошатнулась; казалось, она сейчас упадет в обморок. Роланд поддержал ее. Но это прикосновение ударило ее, как током. Она оттолкнула его, испепеляя горящими глазами.

— Не смей дотрагиваться до меня! — сказала она. — Ты это сделал... Ты убил его... ты... ты.