Крымский роман - Алюшина Татьяна Александровна (книги txt) 📗
Им было легко, весело и как-то свободно…
У Антона зазвонил телефон. Он извинился, встал и отошел в сторону. Мишка тоже извинился и поднялся из-за стола, давая женщинам возможность поговорить наедине.
– Динка, я по привычке так встревожилась, – призналась Наталья. – Я же сразу просекла, как он на тебя смотрит, даже на Антона наехала.
– Наточка, защитница ты моя, – умилилась Дина и чмокнула Наталью в щеку. – Все в порядке. Он очень хороший: никакого хамства, ни пошлости, ни намеков. – Она задумалась и честно, как и всегда, призналась: – Он мне нравится, очень. Я даже не помню, чтобы мне мужчина вот так, сразу, понравился. Мне с ним легко и спокойно.
– Ну, слава богу! Успокоила подругу, – выдохнула Ната.
– А скажи-ка мне, подруга, как у тебя дела там, в Москве? – перевела разговор на другую тему Дина. – Что, так и не реализовала то, что Серега предлагал?
– Дела у меня хорошо, работаю, живу. Серегу сегодня видела, он тоже меня спрашивал. Отвечаю: не собираюсь. Не хочу я, Дина, в это лезть. Денег мне хватает, зачем мне это?
– Денег не может хватать, у них всего два состояния: их или нет, или их не хватает. А тут дело принципа!
– Да пошел он, вместе с принципом! Вот ты бы полезла?
Дина задумалась.
– Не знаю, может, и нет. А теперь объясни мне, что у вас с Антоном? Курортный роман или что серьезнее?
И Ната рассказала подруге все по порядку: как они с Ринковым встретились в поезде, а потом уже здесь…
Она старалась не делать каких-то далеко идущих выводов, отложив все размышления и страхи на потом.
– Судя по всему, – подвела итог Дина, – твой Ринков – мужчина серьезный. Может, у него получится твои бега остановить. Ты же скоро четыре года как от всех мужчин, словно заяц от охотников, бегаешь. Мне еще поэтому того козла так наказать хочется! Ты и сейчас готова деру дать, придумаешь что-нибудь типа: «Я ему не подхожу, ему дети нужны» – и рванешь, очередные раны зализывать. Уж я-то тебя знаю…
– Ладно, Дин, хватит! Ты, как всегда, права. Давай лучше выпьем!
– Давай.
Они подняли бокалы, и Дина произнесла тост:
– За то, чтобы твой Антон держал тебя очень-очень крепко, чтоб ты не смогла убежать!
– Я вам обещаю, Дина, что не дам ей от меня убежать! – очень серьезно уверил Ринков, который неслышно подошел к столу.
Но смотрел он на Наталью, давая это обещание только ей.
Подтянулся и Михаил – вручил дамам по букету.
Антон протянул Наталье руку, помогая ей встать из-за стола, и объяснил Мишке с Диной:
– Простите, но у нас срочное дело, мы вас покидаем, надеюсь, вы скучать не будете…
Антон пытался разбудить Наталью.
Он ее целовал, щекотал, стягивал с нее одеяло и уговаривал:
– Ната, нам пора вставать… Давай просыпайся, и завтрак уже ждет, кофе остынет.
– Ринков, отстань, у меня законный отпуск, я его полгода зарабатывала!
– Вставай, доспишь в машине, нам в Балаклаву надо ехать.
– На место преступления? – оживившись, спросила она.
– Не совсем так, но рядом.
– Тогда бы дал бедной девушке ночью выспаться, раз так рано надо вставать!
– Не могу, ты меня слишком сильно волнуешь!
Антон поцеловал ее и с тягостным вздохом поднялся с кровати.
– Я лучше отойду, а то мы никуда не поедем. Вставай, Ната, или я тебя сейчас в душ отнесу!
– Не надо нести, зачем нести, мы сами дойдем, – ворчала она, но из постели выбралась и, обойдя Антона по дуге, пошла в душ.
Ринков уверенно, легко и спокойно вел машину, по радио звучала тихая приятная мелодия.
Стояло совсем ранее утро.
Очень яркое, еще не выцветшее от дневного зноя небо почти сливалось с морем. Пейзажи, пролетавшие мимо, просто захватывали дух: горы, подсвеченные рассветным солнцем, сосны, кустарники с яркими желтыми цветами, спускающиеся к самой дороге, серые глыбы скал. И над всем этим плыла музыка!..
Наталья почувствовала такое умиротворение и чистую звенящую радость, словно соприкоснулась с чем-то очень высоким на мгновение… Почувствовала, как замирает сердце, останавливается дыхание от единения с этим миром и этой красотой!
Мелодия закончилась, что-то стал говорить диктор, прерывая этот удивительный миг.
– Я Дине не позвонила, как она там? – вспомнила Наталья.
– Еще очень рано, она, наверное, спит, не беспокойся. Приедем – позвонишь, – успокоил Антон. И спросил: – Скажи мне лучше, о чем это вчера говорил твой друг Сергей?
– Не хочу я об этом. Такая красота вокруг… Смотри! – ответила она, уходя от ответа.
– И все-таки! – настаивал Антон.
– Ты, наверное, был очень хорошим агентом или «шпиёном», как это у вас там называется?
– Не был я ни агентом, ни «шпиёном», я же не разведчик. Я работал в аналитическом отделе. Просто я умный.
– И настойчивый, – добавила она.
– Да. Так что давай рассказывай, о чем речь!
– Да ничего интересного. Он предлагает мне судиться с бывшим мужем. А я не хочу и не буду.
– Что, собственность не поделили? – продолжал настаивать на подробностях Ринков.
– Ничего мы не делили, – ответила Наталья, – я просто ушла – и все.
– Что значит: «ушла – и все»? – допытывался он. – К кому-то конкретно, к другому мужчине?
– Нет, просто в никуда. Взяла сумку с вещами и ушла. Правда, он дал мне немного денег, чтобы с голоду не померла, и на том спасибо.
– Сколько это – «немного»? И что у него осталось?
– У него остались фирма с миллионными оборотами, квартира, две машины… А «немного» – это на хорошую поездку в Европу. Сережке просто хочется меня защитить, ну, и ему кажется, что надо восстановить справедливость. – Наталья задумалась, уговаривая себя успокоиться, и продолжила: – Мы вместе строили бизнес, с нуля. Оба вложили в эту фирму все, что могли: он – мозги и жгучее желание денег, я – связи, стратегию, знания – все остальное. А дальше – как обычно: «Я крутой, все мое, а ты иди попробуй что-то доказать: недвижимость на родителей, машины на родственников оформлены! В уставе три учредителя, мифических, тебя там и близко нет, ну, все сама знаешь, сама все документы и бухгалтерию вела». А я и не собиралась что-то там просить или доказывать – просто ушла. Все, конец истории, это неинтересно…
– Интересно, – удивился Антон. – Ты же умная. Если вела бухгалтерию, все его ходы-выходы знаешь. Что, альтруизм, Наталья?
– Да не хочу я! – завелась тут же она в ответ. – Как вы не понимаете? Копаться в этом дерьме, копейки считать, лишний раз себе напоминать, что дура была и человека не разглядела. Что мне это – из огня да в полымя. Я еще от первого прессинга по долгам не отошла, а полезла что-то строить! Ну, построила, а с кем строила – только потом разглядела. Да и бог с ним…
– Вот ему точно морду набью! – зло пообещал Ринков.
– Да брось ты, это неинтересно. Он несчастный человек, его даже жалко! – отмахнулась, чуть скривившись, Ната. – И он не один такой, таких сейчас большинство. Так трястись над своими деньгами, каждый раз испытывать предынфарктное состояние, когда приходится их не на себя, любимого, тратить, а на жену, или маму родную, или любовницу! Им же жить некогда – только трясутся: не дай бог потерять бабки! У таких ведь ничего нет – ни любви, ни семьи нормальной, ни смелости. Самое интересное, что все равно потеряют – когда так боишься, обязательно потеряешь! А вы говорите – судиться… чего с больным человеком судиться.
Наталья задумалась, понемногу остывая от своей запальчивости, и продолжила:
– Мне не надо этого. Деньги я зарабатываю, мне и маме хватает. Амбиций таких, чтобы за три тысячи баксов платье носить, у меня нет. Машину покупать я не собираюсь пока – не люблю я автомобильное движение в Москве. Если что-то глобальное – ремонт или мебель новую, или шуба нужна, так я пару месяцев поавралю и справляюсь. Можно, конечно, путешествовать, но так, как я хочу, не получается.
– А как ты хочешь? Что-то экстремальное?
