Не ангел - Винченци Пенни (читать полностью книгу без регистрации .TXT, .FB2) 📗
Подобные дифирамбы прибавили Оливеру решимости расширить компанию, увеличить объем печати и нанять больший штат сотрудников. И присмотреться к американскому рынку – там уже обосновалось несколько конкурирующих английских издательств. Предстоящая поездка была больше чем просто возможностью побывать у брата и познакомиться с его семейством. Деловые отношения Селии и Оливера стали теперь терпимее и не столь конфликтными, как в прежние годы. Уверенность Оливера в своих силах и его большой личный успех – а в литературном мире его теперь считали одним из львов издательского дела – означали, что он мог воспринимать Селию не просто как члена своей победоносной команды, но и как весьма важное – по сути, главное – ее звено. Он нашел в себе силы считаться с предложениями жены, приветствовать новаторские проекты, хвалить и критиковать ее, при этом полностью игнорируя факт их супружества. Это, в свою очередь, сказалось на их личных отношениях: укрепило их, закалило и даже придало им определенную пластичность. Иногда Оливеру все еще хотелось, чтобы Селия сидела дома, вела хозяйство, заботилась о детях, но он ясно понимал, что, добившись этой цели, поставит под угрозу другую, не менее важную: растущий успех – и финансовый, и литературный – издательского дома «Литтонс».
Селия также стала одной из хозяек литературных салонов Лондона: приглашения на званые обеды у Литтонов добивались, их обсуждали и высоко ценили. Там, в гостиной на противоположной от улицы стороне дома, окнами обращенной на тщательно спланированный, безупречно ухоженный сад, собирались многие знаменитости: писатели, издатели, художники, актеры, иногда политики – все, кому было что сказать интересного и оригинального. Кузены Лонгман, Роберт Гай и Уильям L были там почетными гостями, как и Джон Мюррей, сэр Фредерик Макмиллан, Уильям Коллинз IV и его младший брат Годфри и, возможно, лучший друг Оливера в издательской индустрии – Джозеф Мэлаби Дент [8].
К ним присоединялись самые известные литераторы тех дней: Маколей, Йейтс, Джордж Бернард Шоу, Хью Уолпол, Киплинг, Гарольд Николсон. Изящество и блеск в собрание вносили Сэквилл-Уэсты, миссис Патрик Кэмпбелл, леди Диана Мэннерс, ослепительные братья Гренфелл, Джулиан и Билли. А однажды, по какому-то особо торжественному поводу, их посетили величайшие танцоры тех дней – Нижинский и Карсавина.
Говорили, что, пожелай Селия Литтон написать колонку сплетен для своего друга лорда Нортклиффа – еще одного частого гостя, – она могла бы сделать это, не покидая собственной гостиной. Селия проводила свои собрания с шармом и ловкостью. Гостей она рассаживала неожиданно и интересно: один автор бестселлера сидел бок о бок с другим таким же автором, приверженец старого правопорядка занимал место напротив революционера – борца за права профсоюзов, государственные пенсии и, конечно же, равные права для женщин.
Селия, чья красота сияла в блеске свечей, увлеченная спором, провоцирующая его, очаровательная, порой гневная, сидела, вся в черном, по одну сторону стола; Оливер – воплощение такта и патриархальной учтивости – восседал напротив. Нерушимым правилом их гостиной было то, что дамы никогда не оставляли мужчин одних за портером и сомнительного толка историями, но постоянно оставались при них, поэтому здесь никогда не возникало резкого деления на мужской и женский разговор. Беседа текла бесконечно, непрерывно, переходя от сплетен и толков к литературным спорам, политическим дебатам и снова возвращаясь по кругу назад. Вечера длились по нескольку часов, а порой затягивались до трех-четырех утра. Как-то раз в августе в честь своего дня рождения Селия устроила прием, который уже на рассвете закончился завтраком с шампанским. Для каждого, кто претендовал на место в социальном и литературном мире, приглашение к Литтонам было бесценно, отказ в таковом – почти катастрофа.
Но больше всего энергии в ту весну поглощала поездка в Нью-Йорк. Селия пребывала в невероятном возбуждении. Хотя плыть предстояло не очень долго, она накупила огромное количество нарядов для вояжа: дневные платья, вечерние платья, спортивные костюмы – ее завораживала мысль о теннисе на палубе и прочих спортивных развлечениях, доступных на этом волшебном корабле. Селия накупила целую кучу чемоданов, включая дорожный сундук – настоящий маленький портативный гардероб, который даже не требовал специальной распаковки. У них с Оливером была отдельная каюта на второй палубе, прогноз обещал спокойное море и рекордную для путешествия скорость. В порту Нью-Йорка их должен был встречать Роберт, жить предстояло в особняке Эллиоттов на Пятой авеню. Помимо светского общения, Дженетт настаивала на званом обеде в честь их приезда, на экскурсии по Лонг-Айленду и на совместных выходных в Ист-Хэмптоне – одним словом, у Селии с Оливером было предостаточно времени, чтобы познакомиться с американскими издателями и владельцами книжных магазинов. А для Селии предусматривались еще и такие нью-йоркские развлечения, как поход в «Сакс» и «Генри Бендель» [9]. Она была так возбуждена, что буквально лишилась сна.
– Я тут думала… – начала Дженетт.
– Неужели, милая?
– Не издевайся, Роберт. Ты знаешь, я этого не люблю. – И правда: Дженетт всегда требовала, чтобы ее воспринимали всерьез.
– Прости. Ты хочешь мне что-то рассказать?
– Да. Потому что тебе это, наверное, будет приятно. Я думала об инвестициях в Литтонов.
Роберт ощутил приступ гнева. Когда он нуждался в средствах, жена отказала ему, теперь же, когда его дела пошли хорошо, она искала способ присоединиться к его успеху. И тем самым лишить его значительной доли личных заслуг.
– Полагаю, ты немного опоздала, моя дорогая, – сказал он, стараясь казаться беззаботным, – дела фирмы «Бруер – Литтон» идут превосходно.
– Нет, Роберт, ты не понял. Конечно, ваши дела идут хорошо. Я так тобой горжусь. Нет, я имела в виду других Литтонов. Их издательство.
– Что? Не понял.
– Я под таким впечатлением от них всех! От Селии, Оливера и его умной сестры. Мне кажется, все они чрезвычайно талантливы. Более того, то, чем они занимаются, кажется мне просто замечательным. Меня всегда тянуло к искусству, ты знаешь. А это шанс лично поучаствовать в подобных делах.
– И в чем же… Как ты себе представляешь это участие?
– Я полагаю, что могла бы помочь им основать представительство в Нью-Йорке. Когда мы гостили у них, Оливер как-то обмолвился, что думал об этом, но пока нет денег, а я знаю, что некоторые английские издатели уже обосновались в Нью-Йорке.
– Понятно. – Роберт был поражен, почти оскорблен.
Жена собиралась осыпать Оливера щедротами, в которых отказала ему, и сама, без подсказки, без всякой просьбы это придумала. Это было чудовищно несправедливо, не говоря уже о высокомерии.
– Да. Я решила, что могу выделить кое-какой капитал, разумеется, на строго деловой основе.
– Разумеется.
– Так, чтобы они смогли арендовать помещение, нанять сотрудников и все такое. Мне это было бы очень приятно.
– А собираешься ли ты как-то лично участвовать в предприятии? – спросил Роберт.
– Ну… немного, может быть. Я интересовалась бы, что они публикуют, почему, присутствовала бы на собраниях правления. Я, естественно, тоже буду членом правления.
– Естественно.
– Но в основном я хочу познакомиться с издательским делом. Из первых рук. Полагаю, это будет очень интересный опыт.
– Ну а как же!
– Похоже, тебя что-то не устраивает. В чем дело, мой любимый?
Дженетт не хуже его знала, в чем дело. И было бессмысленно говорить об этом вслух.
Роберт взглянул на жену:
– А не приходило ли тебе в голову, Дженетт, что Оливеру может не понравиться твое предложение?
– Не понравиться? Глупости какие! С какой это стати оно ему не понравится?
– Он личность предельно независимая. А издательство «Литтонс» – предприятие, по сути, семейное. Сомневаюсь, что ему захочется вмешательства извне.
