Желанная моя - Фритти Барбара (читать книги бесплатно полностью .txt) 📗

Брейден точно мог принести ей страдания, но она очень давно не испытывала столь сильного влечения ни к одному мужчине. Она до боли хотела видеть его, касаться его, и это ее пугало. И дело не только в физическом влечении, Алекса чувствовала с ним тесную эмоциональную связь. И это пугало еще больше. Никому никогда не удавалось тронуть ее душу. А Брейден сумел подобраться чертовски близко. Да, она хотела его, но не хотела дать ему власть над собой, не знала, как заполучить его и не потерять независимость. Не дай бог остаться в одиночестве, разбитой и подавленной, как ее мать на долгие годы после развода.

И не только о себе должна она думать. Брейдену сейчас очень тяжело. Его брак распался. С военной карьерой покончено. Он не может смириться с тем, что произошло с его другом, с тем, как в долю секунды они из близких друзей превратились во врагов.

Ей хочется помочь ему, защитить его, но и себя она должна защищать. А раз так, необходимо перестать думать о Брейдене и сосредоточиться на том, что ждет ее в ближайшие часы, – на встрече с отцом.

Алекса выбралась из постели, привела себя в порядок и отправилась в кафе «Бейглы [9] Ханны». Придя раньше отца, она заказала тарелку с разными бейглами, взяла чашку кофе и заняла место за ближайшим столиком. Кафе находилось на набережной, за окнами простиралась гавань и снующие по ней яхты. И этот вид, и сам Сэнд-Харбор создавали у Алексы впечатление безмятежного отпуска. Именно по этой причине отец не любил городок, всегда жаловался, что в тихом, сонном местечке невозможно найти приличную работу, что ему необходимы ритм и энергия большого города.

Может, под отцовским влиянием она неосознанно выбрала Сан-Франциско. Где бы Алекса ни работала, это всегда был большой город, она даже не попыталась пожить в маленьком городке. И так и не узнала, где же ее место. Как и Брейден, в детстве она ставила себе жизненные цели, но если его решения зависели от одобрения его отца, то она просто старалась не устроить жизнь так, как ее мать. Стоп. Не она ли сама сказала вчера Брейдену, что он должен прожить свою жизнь? Может, пора прислушаться к собственному совету?

В ожидании заказа Алекса развернула оставленную кем-то местную газету. На первой странице была фотография Дэниела Стоуна, пожимающего руку президенту Соединенных Штатов. В статье под фотографией рекламировался вечер по сбору средств и его избирательная кампания.

Красивый мужчина, снова подумала Алекса, вспоминая рекламную листовку. Спортивный, честолюбивый, самоуверенный и, судя по взгляду, жесткий, если не жестокий. Повлияла ли на него трагическая смерть женщины, с которой он когда-то был близок, или он всегда был таким? Алекса легко могла бы представить этого человека соучастником преступления, ловко заметающим следы. Или она судит Стоуна слишком цинично?

Открылась дверь, и вместе с порывом холодного ветра появился отец в деловом костюме. Таким она его обычно и видела. Не зная, чего ожидать – а ничего хорошего она по привычке не ждала, – Алекса отложила газету и приготовилась к худшему.

– Я заказала бейглы, – сказала она, пока он выдвигал стул напротив нее. – Вот-вот будут готовы. Я не знала, что ты любишь, и заказала ассорти.

Отец виновато улыбнулся.

– Боюсь, я не смогу остаться. Пришлось сменить рейс. Нарисовалось неожиданное дело. Я пришел попрощаться.

Разочарование было неожиданным и сокрушительным. Алекса снова почувствовала себя маленькой девочкой, перед глазами пронесся первый год после родительского развода, когда отец неоднократно обещал приехать и повидаться с ней, и всегда у него возникали неотложные дела. Но она уже давно не ребенок. Она справится.

– Ладно. – Алекса не добавила «хорошо», не желая успокаивать его, уж слишком часто позволяла ему сорваться с крючка. – Ты попрощаешься с тетей Фиби?

– Уже попрощался.

– Хорошо.

– Алекса, ты выросла красавицей. Умной, талантливой. Я горжусь тобой.

Она мысленно отмахнулась от его комплиментов. Он просто пытался сгладить очередное оскорб-ление, так как опять бросал ее.

– Ты вовсе не должен мне льстить. Это ничего не изменит.

– Я говорю правду. Я знаю, что подводил тебя много-много раз.

– И сегодня тоже.

– Я понимаю, что вряд ли когда-нибудь смогу загладить свою вину.

– Ты никогда и не пытался.

– А ты научилась бить по больному месту, – сухо заметил Роб.

– Училась у лучших. И я говорю не о маме, а о тебе.

Отцу явно не понравилось ее замечание.

– Алекса, я искренне хочу попытаться. Я был бы рад, если бы ты приехала в Лос-Анджелес и провела с нами выходные. Дети с удовольствием познакомились бы с тобой поближе. Ты же их сестра.

Алекса вздохнула.

– Ты никогда не подтверждаешь эти приглашения. Лучше бы вообще не приглашал.

– Алекса, на этот раз я говорю серьезно. Я люблю тебя. Может, не так, как ты хотела бы, но люблю.

Отец умолк, видимо, надеясь услышать в ответ, что и она его любит, но Алекса уже сказала это вчера, а он увильнул от завтрака с ней. О чем еще говорить?

– Вчера ты спрашивала о Шейле, – вновь заговорил отец. – Я не спал с ней. И я не знаю, как она умерла. Но я знаю, что она вела дневник. Она все время что-то записывала в него. Как-то сказала, что собирается издать свои мемуары. Я поддразнивал ее, мол, для этого понадобится еще дюжина дневников, что она слишком молода для мемуаров. Когда я услышал, что она утонула, то не знал, что и думать.

– Ты рассматривал возможность самоубийства? – спросила Алекса.

– К сожалению, предположил именно это. Она говорила мне, что тот, кого она любит, вне ее досягаемости. По всей видимости, она забеременела, а он потребовал сделать аборт. Она согласилась, потому что не готова была растить ребенка, к тому же боялась, что потеряет мужчину, если не выполнит его требование. Но ее мучило содеянное. Она часто выходила на веранду и смотрела на море и страдала из-за принятого решения.

– Я много раз видела ее там, – прошептала Алекса. – Она была так красива и романтична, но не выглядела счастливой.

– В первое лето в Сэнд-Харборе она была счастлива, но на следующее лето все изменилось.

– Почему ты решил рассказать мне это?

– Ты сказала, что думаешь, будто ограбление Фиби и смерть Шейлы каким-то образом связаны. Ты должна поискать тот дневник.

– Я его не видела, хотя просмотрела все коробки.

– Тогда, может быть, кто-то нашел его до тебя, – предположил отец.

– Если бы ты выбирал между Джеком Уэллборном и Дэниелом Стоуном, кто из них, по-твоему, мог быть ее любовником?

Отец задумался.

– Любой из них. Или кто-то другой. Она была пламенем, вокруг которого, как мотыльки, вились мужчины.

– Что так притягивало их к ней? Только ее красота?

– Она обладала беспредельным очарованием. Смотрела на мужчину так, что он чувствовал себя особенным.

Его восхваления больно кольнули Алексу, хотя и не удивили.

– С мамой ты не чувствовал себя особенным?

– Я чувствовал себя в ловушке. Она слишком сильно нуждалась во мне, впивалась мертвой хваткой.

– Как ты можешь говорить такое, если ты всегда сбегал? – изумилась Алекса.

– Потому и сбегал. Рядом с ней я задыхался. Она не могла сидеть в другом конце комнаты, все время липла ко мне и говорила, говорила, говорила. Не умела слушать, просто быть рядом. Меня это выматывало.

Алекса с неохотой мысленно признала, что в чем-то он прав. Мать и за нее так же цеплялась.

Когда принесли бейглы, отец поднялся.

– Мне пора.

– Не хочешь взять один на дорожку?

– Нет, спасибо. – Он неуверенно улыбнулся. – Можно дать тебе совет?

– Попробуй, – насторожилась Алекса.

– Не увлекайся так сильно прошлым, иначе не успеешь насладиться настоящим. Алекса, я хочу, чтобы ты была счастлива. Найди свою любовь и живи ею. Полюби того, кто сделает тебя лучше и сильнее, потому что в этом мире слишком много людей, которые попытаются погубить тебя. И никогда не будь похожей на меня. Я желаю тебе большего.