Лишь небеса знают - Кофман Элайн (книги полностью .txt) 📗
На туалетном столике серебряная шкатулка с его монограммой, небольшой портрет родителей в рамке и черепаховые гребень и щетка матери. Комната производила впечатление нежилой, пахло здесь не лавандовой водой и сиренью, а пылью, как в музее.
Экономку, миссис Чэдвик, Тэвис нашел в кухне.
— Где моя жена? — спросил он, входя.
Миссис Чэдвик от неожиданности подскочила на стуле.
— Бог мой! Вы испугали меня до смерти, мистер Маккинон. Я так рада, что вы вернулись! Вы должны были написать, что приезжаете, и я бы все для вас приготовила.
— Где Элизабет?
— Э-э, не знаю. Вы не заходили к ней на маяк?
— Нет. Я пришел сразу сюда. Сейчас еще рано, и я не предполагал, что ее может не оказаться дома.
— Так она вам не сообщила?
— О чем?
— Что она не живет здесь. В день вашего отъезда она перевезла вещи на мыс Бранд. Мне кажется, бедняжке была страшно одиноко, и она захотела быть рядом с дедушкой. С тех пор она и живет у капитана Робинсона. — Женщина замолчала, и лицо ее стало печальным. — Боюсь, вы не знаете и о том, что случилось, — осторожно продолжала она. — Я имею в виду ее горе.
— Какое горе? — спросил Тэвис, и сердце его забилось как сумасшедшее.
— Такая ужасная трагедия… Страшная, страшная утрата. Старый капитан Робинсон и тот очень изменился с тех пор.
— Я не понимаю, о чем вы?
— Ну, о пожаре, конечно. Дом Робинсонов и еще дна соседних сгорели дотла. Сэмюэль и две его дочки погибли.
Тэвис выдвинул стул и сел, чувствуя, что его не держат ноги.
— Когда это случилось? — спросил он, постаравшись сосредоточиться.
— Вскоре, как вы уехали. Месяцев через семь или восемь. Если я не ошибаюсь.
Он еще не успел в полной мере осознать, какая беда приключилась с Элизабет, пока его не было, но миссис Чэдвик, странно взглянув на него, продолжала еще загадочней:
— Раз вы не знали про пожар, — произнесла она, — значит, не знаете и о… ребеночке.
— Каком ребеночке? — переспросил Тэвис, которому показалось, что голова у него сейчас лопнет.
Совсем растерявшись, старушка принялась будто веером обмахиваться ухваткой для чугунков.
— О, Господи, — бормотала она, — будь проклят мой язык. Мистер Маккинон, умоляю вас, не спрашивайте меня больше ни о чем. Я прихожу сюда два раза в неделю, чтобы проветрить и вытереть пыль. Я больше ничего не знаю.
— Вы упомянули о ребенке. Чей он?
— Пожалуйста, сходите на маяк и поговорите с женой, — взмолилась бедная женщина. — Она сама вам расскажет. Мое дело следить за домом.
— Этот дом вместе со всем, что в нем есть, пусть провалится в преисподнюю, — прорычал Тэвис и стремительно вышел из кухни.
Шагая к маяку по песчаной тропинке, он думал о том, что узнал несколько минут назад. Элизабет лишилась отца и сестер. Бог дал и Бог взял. У нее есть ребенок. Благословенно имя Господа.
Как ему утешить ее? Как объяснить, что он понимает ее лучше других? Мальчиком потерял он брата и сестру, а следом родителей. Он понимает, что такое утрата, отчаянье, боль, бессилие, но только не убежден, что она поверит ему.
Когда Тэвис подошел к маяку, он сразу увидел, что у воды стоит капитан Робинсон, а рядом с ним мальчик, совсем маленький, лет двух, не больше.
Капитан поднял голову, и, вслед за ним, парнишка тоже посмотрел на Тэвиса. Сомнения разом рассеялись.
Перед ним настоящий Маккинон — темноволосый и голубоглазый. Ребенок ничего не унаследовал от матери. Это было приятно, и одновременно обескураживало. Почему она не написала ему о сыне? Чего хотела добиться, скрывая от него? Тэвис вдруг вспомнил ту ночь, в библиотеке. Он спросил тогда, что заставило ее в конце концов согласиться на замужество. С ужасом вспоминал он сейчас, как оскорбил ее. "Но потом согласилась?" — "Я была вынуждена". — "Вынуждены, захотели, не все ли равно?" — "У меня была причина". — "В чем еще я виноват, — спросил он себя. — И смогу ли я искупить грехи?"
Мальчик держал в руке кораблик. Тэвис посмотрел на капитана Робинсона, тот протянул ему руку.
— Итак, вы вернулись, — произнес Эйса, — я это знал.
— А кто-то сомневался? — спросил Тэвис, глядя на ребенка.
— Да, были и такие. Вы насовсем?
— Да, — Тэвис кивнул. — Слава Богу, насовсем. Ну, здравствуй, — опускаясь на корточки, обратился он к сыну.
Мальчик долго молча и внимательно разглядывал его, затем вопросительно посмотрел на деда.
— У тебя прекрасный кораблик, — продолжал Тэвис, — ты сам его сделал?
— Нет, — ответил ребенок, застенчиво помотав головой, и посмотрел на старика.
Улыбнувшись, Тэвис встал и погладил его по голове. Как только он коснулся тонких шелковистых волос сына, сердце его болезненно сжалось. Сын. Его сын. Ему захотелось взять мальчика на руки, но он удержался, понимая, что время еще не пришло.
— Она в доме? — спросил он Эйсу.
— Только что была в кухне.
Дождь лил без остановки целую неделю, но сегодня облака немного рассеялись. Элизабет наблюдала в окно, как маленький Вилли, шлепая по лужам, идет вместе с дедом пускать кораблик. Она улыбнулась, радуясь, что наконец вышло солнце, и посмотрела туда, где сквозь рассеивающийся туман виднелся город. Ей показалось, что из тумана вышел Тэвис. Придерживая одной рукой занавеску, она снова поглядела на старика и ребенка, тащившего на веревке игрушку. Странно, но о Тэвисе она всегда вспоминала в самые неожиданные минуты. Она постояла еще немного, и до нее отчетливо донеслись звуки его голоса. "Элизабет… Элизабет… Элизабет…" — звенело, словно эхо, у нее в голове. Странно и смешно, что она до сих пор иногда его видит и слышит голос, неизменно убеждаясь, что все это происходит в ее воображении. До того как появился на свет Вилли, это случалось с ней часто, но постепенно боль утихала. Столько событий произошло с тех пор! Бекки вышла замуж за брата Натэниела Старбэка, Джейсона, и уехала в Нью Бедфорд. Вскоре после того погибли отец и сестры, и ей казалось, что мир вокруг нее рухнул, оставив после себя лишь горе и пустоту. Скоро уже два года с того злосчастного дня, когда случился пожар. Дед очень постарел, ему не удалось оправиться. Много раз Эйса повторял ей, что на месте Сэмюэля должен был быть он, что он пожил свое и готов умереть.
Она постаралась набрать побольше воздуха и поднесла руку к глазам — вдалеке, там, где песчаная дорожка делала поворот, убегая к голубому призрачному небу, появился он. Ей показалось, что время остановилось. Она не знала, промелькнула секунда или прошла вечность.
Когда-то она любила этого человека. Потом она вышла за него замуж. Родила ему сына. Потом, после появления Вилли, любовь снова вспыхнула в ней и жила до тех пор, пока она не смирилась с тем, что он уже не вернется. Она не испытывала больше ни злости, ни горечи. Новая Элизабет Маккинон жила теперь спокойно, растила сына, заботилась о старике, занималась астрономией и не собиралась покидать мыс Бранд до конца своих дней.
Наверное, она должна быть благодарна за это своему сыну, малышу Вилли. Элизабет помнила, как сказала она Бекки в день, когда он родился: "Тэвис никогда не будет со мной, но у меня теперь есть его сын. Он принадлежит мне, и никто никогда не отберет его у меня. Моя жизнь обрела смысл".
Она снова посмотрела на шедшего по дорожке мужчину. Тэвис Маккинон, человек, бросивший ее, когда она была беременна. С бешено колотящимся сердцем наблюдала она, как он остановился возле деда и Вилли, потом присел на корточки и что-то сказал ребенку. Мальчик ответил, и он, улыбнувшись, взъерошил ему волосы. Вот он обменялся несколькими словами с Эйсой, и дед кивнул в сторону дома.
"Только бы он догадался сказать, что меня нету, — прошептала Элизабет. — Я не хочу видеть его…"
Когда Тэвис с решительным видом направился к дому, Элизабет взяла себя в руки. Она ждала, что он постучит, но он открыл дверь и вошел. По-прежнему стоя у окна, она крепко держала в руках кухонное полотенце. Когда шаги его послышались совсем рядом, она повернулась и произнесла:
