Фронтовые будни артиллериста. С гаубицей от Сожа до Эльбы. 1941–1945 - Стопалов Сергей Григорьевич
Все нагрудные знаки можно разделить на несколько групп:
– государственные награды – ордена и медали, выданные за проявленные мужество и успешные действия в боевой обстановке;
– значки типа «Отличный артиллерист», «Отличный разведчик» и им подобные, выданные за высокую квалификацию, проявленную при несении службы. Это тоже награда, но уже не государственная;
– памятные и юбилейные медали «За победу над Германией в годы Отечественной войны 1941–1945 годов», «За освобождение Варшавы» и «За взятие Берлина», «30 лет Советской армии и Флота», «100 лет со дня рождения маршала Жукова» и многие другие, а также юбилейные значки «25 лет победы в войне 1941–1945 годов» и тому подобные. Все эти медали и значки выдавали и выдают участникам событий, которым они посвящены, и всем служившим в армии, независимо их личных качеств. Считать их наградами вряд ли можно;
– знаки отличия воинских частей и соединений, в которых служил тот или иной военнослужащий. Это знаки «Гвардия», «Таманская дивизия» и другие, которые вообще не являются наградой.
Еще одним видом массовых наград были благодарности Верховного главнокомандующего, которые выдавали военнослужащим соединений и частей, упомянутых в его приказах.
Во время войны существовали определенные правила, согласно которым командиры армий, дивизий, бригад и других соединений, а также полков имели право от имени Верховного Совета СССР награждать некоторыми орденами и медалями конкретных военнослужащих, отличившихся в боях. Представление к наградам возлагалось на нижестоящие части и подразделения. Правила также устанавливали, какая награда должна соответствовать тому или иному действию награждаемого. Контроль соблюдения правил осуществляли наградные отделы при штабах полков и соединений.
Такая система приводила к тому, что формально награды давали за мужество и героизм, а на самом деле оценить действия конкретного человека во многих случаях было невозможно.
В толковых словарях Даля, Ушакова и других филологов слово «мужество» трактуют как духовная крепость, отвага, спокойная смелость и присутствие духа в бою и опасности, а «героизм» – как выдающуюся храбрость, доблесть, самоотверженность человека, совершающего подвиг.
Мужественные и героические поступки конечно же были.
На фронте часто возникали обстоятельства, когда решение надо было принимать быстро, иногда мгновенно.
Вот примеры.
Готовилось очередное наступление. На батарее было сравнительно тихо. Лишь изредка первое орудие, ведя пристрелку, выпускало несколько снарядов, на которые противник иногда отвечал одинокими выстрелами. Неожиданно немецкий снаряд угодил прямо в ровик с нашими снарядами, разбив несколько из них и разбросав остальные. Загорелись куски тротила. В любой момент могли сработать детонаторы взрывателей и начаться взрывы всех снарядов, находившихся в радиусе нескольких метров. А это грозило смертельной опасностью.
Первыми к ровику бросились наводчик Гарош и рядовой Малинин. Отбросив голыми руками головки разбитых снарядов, они начали ногами тушить горящие куски взрывчатки. Подбежали еще несколько человек. Схватив разбросанные снаряды, солдаты относили их в сторону и осторожно опускали на землю. Через несколько минут катастрофа была предотвращена.
А вот еще случай. Мимо наших позиций двигались немецкие танки. Заметив батарею, они открыли огонь. Некоторые солдаты спряталась в окопах, а другие, рискуя жизнью, подбежали к орудиям и отбили атаку.
Оба этих эпизода (а можно было бы привести их множество) свидетельствуют о настоящем мужестве и героизме людей. Однако никто из них не был отмечен даже самой малой наградой. Правда, большинство солдат и сержантов все же были награждены орденами и медалями.
Так за что же их награждали? Рассказ об этом начну со своего примера.
С войны я вернулся с двумя правительственными наградами, тремя памятными медалями и тринадцатью благодарностями вождя. Позже, в связи с различными юбилейными датами, мне вручили еще много военных нагрудных знаков.
Первую награду – медаль «За боевые заслуги» – я получил за то, что наш расчет выкатил гаубицу на прямую наводку и сделал несколько выстрелов по кирпичной стене, за которой находилась минометная батарея противника. Минометы замолчали, и наши войска продолжили наступление.
Орденом Красной Звезды я был награжден за то, что вместе с сотней других орудий участвовал в артподготовке во время сражения «Багратион» в Белоруссии. При этом никакого особого мужества и героизма с моей стороны проявлено не было.
Памятные медали «За победу над Германией», «За освобождение Варшавы» и «За взятие Берлина» мне были даны за то, что я был на фронте в то время и в тех местах, где велись эти бои.
Все это правда. А вот в наградных листах, с которыми недавно я познакомился в Интернете, было написано совсем другое: наградить медалью «За боевые заслуги» «…командира орудия 4-й батареи старшего сержанта Стопалова Сергея Григорьевича за то, что он 14.01.44 г. в боях за деревню Булавки огнем своего орудия отбил две контратаки противника с большими для него потерями».
В этом наградном листе ошибочно указаны дата и название деревни и совершенно неверно изложена суть события.
Во втором наградном листе еще больше ошибок. Там сказано буквально следующее:
«Работая командиром орудия, тов. Стопалов за период боевой операции с 10.09.44 г. по 14.09.44 г. показал образцы командования орудием и мастерство в ведении огня.
В боях под гор. Прага огнем орудия было уничтожено 4 пулемета, 2 дзота, 1 ПТО и 18 фрицев. Участвовал в составе батареи в подавлении 2-х минометных и 1-й артиллерийской батареи противника, тем самым обеспечил успешное продвижение поддерживаемого стрелкового подразделения благодаря умелому руководству своим расчетом – расчет работает слаженно и быстро – орудие открывает огонь своевременно и снаряды ложатся точно в цель.
Вывод: достоин правительственной награды ордена Красной Звезды».
Все приведенные здесь конкретные данные: уничтожение 4 пулеметов, 2 дзотов, 1 противотанкового орудия и особенно 18 фрицев, а также подавление 2 минометных и 1 артиллерийской батарей – определить во время боя, когда стреляют из многих орудий, практически невозможно. Неверно указан и город Прага. Я был представлен к этой награде в Белоруссии, а в пригороде Варшавы Праге мы были лишь несколько месяцев спустя.
Откуда берутся такие неточности, я объяснить не могу, но думаю, что наградные отделы и штабы просто не успевали за представлениями к наградам, исходящими из нижестоящих частей и подразделений.
Иногда награждали людей вообще без достаточных оснований. Так, в нашей батарее из солдатской среды наибольшее число государственных наград (два ордена и две медали) получил шофер Алаев, никогда не пользовавшийся репутацией смелого человека. Более того, используя любую возможность, он всегда пытался уйти от «лишней» работы. Зато Алаев был веселым человеком не без музыкальных способностей. В конце войны офицеры часто приглашали его участвовать в своих попойках, где он играл роль конферансье: рассказывал анекдоты, пел не совсем приличные песни и вообще веселил начальство.
После взятия очередного немецкого города ефрейтор Зиньковский притащил и торжественно сдал в штаб полка немецкое знамя. Позже, в кругу товарищей, он рассказал, что знамя нашел на чердаке спортивного клуба. Мы посмеялись, а Зиньковский получил орден Отечественной войны первой степени.
Типична и история награждения связиста Гжелина. Более года он исправно таскал катушки и тянул нитку телефонной связи. Ничем особым не отличался (если, конечно, не считать тяжелого труда и постоянного риска быть убитым или искалеченным) и не имел ни одной награды.
Сразу же после войны был издан приказ главнокомандующего, которым предписывалось наградить всех участвовавших в боях. Началось массовое составление наградных листов. Пишущих машинок в полку не было, и все материалы писали от руки. Для этого в штаб были прикомандированы солдаты, имеющие мало-мальски приличный почерк. Попал в число писарей и Гжелин. Несколько недель он добросовестно составлял наградные листы, преуспев в описании «геройских» подвигов награждаемых, многих из которых не знал и в глаза не видел.
