Мираж - Хашогги Сохейр (библиотека книг бесплатно без регистрации .txt) 📗
— Нет, нет, ваше высочество, не трогайте бинты. — Медсестра вынула градусник, сделала пометку в карте и продолжала говорить менторским тоном, столь свойственным людям ее профессии. — Вы вели себя как озорная девчонка, ваше высочество, ведь такие шутки могут плохо кончиться. Вы едва не погибли, но Аллах не допустил этого. Он оказался весьма милостив к вам, ведь это по его воле у нас оказался доктор Рошон.
— Доктор Рошон? Филипп Рошон?
— Да, именно он. Он прибыл как раз в тот день, когда вас доставили в наш госпиталь, и доктор Коньяли попросил его прооперировать вас. Конечно, доктор Коньяли мог бы и сам это сделать, но…
Обезболивающее начало наконец действовать. Амира боялась, что ослышалась.
— Здесь находится доктор Рошон? И это он оперировал меня? Что же это была за операция?
Медсестра плотно сжала губы.
— Ваше высочество, об этом вам лучше поговорить с самим доктором.
— Нет, нет, скажите мне, прошу вас. Не бойтесь, я несуеверна и не стану корить вас за плохие вести. Наоборот, буду вам очень признательна за откровенность. Итак, что же это была за операция?
Глаза медсестры выражали сочувствие.
— У вас были серьезные повреждения внутренних органов, ваше высочество. Кроме того, развилось внутреннее кровотечение. Операция была необходима, чтобы спасти вашу жизнь.
Вам удалили одну почку… и матку.
Какая жалость, подумала Амира. Но она не испытывала особого сожаления, словно услышанное касалось постороннего человека. Спасибо морфину или чем ее там еще напичкали. Удалили матку, как это печально.
— В конце концов у вас есть сын, ваше высочество, и вы остались живы.
— У вас есть дети?
— Я никогда не была замужем, ваше высочество. — Сестра, наклонившись, поправила иглу в вене Амиры. — Спасибо, что вы спросили об этом. А теперь вам надо отдохнуть. Если что-то понадобится, позовите меня, я буду рядом. В случае необходимости вас сразу посмотрит врач. Кстати, меня зовут Рабия.
Амира погрузилась в бездонное озеро наркотического успокоения. Легким облачком по бескрайнему небосводу плыла мысль о том, что Филипп здесь и скоро она увидит его.
— Вы можете дать мне зеркало? — услышала Амира свой голос.
— Зеркало? Боюсь, что у нас тут нет зеркал, ваше высочество. Может быть, позже я принесу вам маленькое зеркальце. А сейчас вам надо побольше отдыхать.
— Хорошо… Филипп!
Он стоял чуть позади доктора Коньяли, каждая черточка в лице Филиппа Рошона выражала озабоченность и внимание.
Доктор Коньяли притворно кашлянул.
— Я совсем забыл, что вы знакомы с доктором Рошоном, ваше высочество.
Придворному медику непозволительно забывать такие вещи. Впрочем, таким способом доктор Коньяли выразил свое удивление по поводу столь фамильярного обращения принцессы к французу.
Но Амиру больше не заботило соблюдение приличий. Единственный открытый глаз не отрываясь смотрел на Филиппа. До сих пор Амира ни разу не видела его в халате врача, в нем он выглядел моложе, но солиднее, чем в обычной одежде.
— Как вы себя чувствуете, Филипп? Что привело вас в наши края?
В уголках глаз Филиппа появились лучики улыбки.
— Как я себя чувствую? Кто здесь больной, хотел бы я знать? Как ваши дела?
Амира попыталась улыбнуться в ответ — ее лицо скривилось от острой боли.
— Мне никогда еще не было так хорошо.
— Вы не сказали мне, коллега, что у нашей больной неплохое чувство юмора, — сказал Филипп, заглядывая через плечо Коньяли в историю болезни Амиры. — Что касается моего приезда… У его величества случилось очередное обострение хронического заболевания, и он попросил меня прилететь. Когда я прибыл, он узнал об аварии и попросил меня ассистировать доктору Коньяли.
Турок явно возгордился от лести, но Амира уловила ударение, которое Филипп сделал на слове «авария» и оценила взгляд французского врача. Сквозь туман наркотического дурмана прорезалась отчетливая мысль: он все знает!
— Мы не хотим нарушать ваш покой, ваше высочество, — произнес Коньяли. — Сейчас вы больше всего на свете нуждаетесь в отдыхе. — Врач неловко замялся. — Я слышал, что Рабия вам все рассказала о тех… действиях, которые мы были вынуждены предпринять.
— Да.
— Это было абсолютно необходимо, ваше высочество. Мне очень жаль.
— Вы не виноваты, такова воля Аллаха.
В знак признания глубокой правды принцессы, Коньяли склонил голову.
— Ваш супруг сгорает от нетерпения встретиться с вами, ваше высочество. Я сказал ему, что он может побыть у вас всего несколько минут.
Заметили ли врачи промелькнувшее в ее глазах выражение страха? Филипп очень внимательно смотрел на Амиру. Он, без сомнения, все понимал.
— Надеюсь, вы не будете возражать, коллега, что я время от времени буду навещать и осматривать больную? — спросил француз.
— Разумеется, доктор. В конце концов она ваша больная точно в такой же степени, как и моя.
Филипп подмигнул Амире.
— Я буду поблизости, ваше высочество. Рабия знает, где меня можно найти.
Рошон так быстро покинул палату, что Амира даже не успела попрощаться с ним. Коньяли вышел следом, отдав Рабии какие-то краткие распоряжения. Неожиданно в палате появился Али. Рабия встала и направилась к двери.
— Останьтесь, Рабия, прошу вас, вы нам не помешаете.
Медсестра посмотрела на Амиру странным взглядом.
— Я только на несколько минут спущусь в холл. Пожалуйста, недолго, ваше королевское высочество, — обратилась сестра к принцу. — Это просьба врача.
— Конечно, конечно, — ответил Али.
Когда за Рабией закрылась дверь, Али подошел к кровати Амиры. Та готова была закричать от ужаса. И тут произошло совершенно неожиданное: муж встал на колени и поцеловал кончики пальцев своей супруги.
— Хвала Аллаху! Хвала Всевышнему за то, что он сохранил тебя! Это моя вина. Я никогда себе этого не прощу. Будь я хорошим мужем, никогда не допустил бы этого сумасбродства.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь.
— Конечно, об аварии, о чем же еще. Ты бы видела, в каком состоянии машина!
Кто из них двоих сошел с ума?
— Не было никакой машины!
— Что?
— Я не вела машину, я даже в ней не сидела!
Али беспомощно развел руками.
— Мне не надо было так рано приходить. Отдыхай, моя дорогая. Я обещаю, что отныне все будет по-другому.
Что это — реакция на совершенное преступление? Он что, пытается вытеснить из памяти содеянное? Или у Али просто недостает мужества признать свою вину? Или за этим кроется нечто иное?
Остановившись у двери, Али улыбнулся Амире. В этот момент в его темных глазах промелькнуло ужасное, зверское выражение, которое она заметила в ту страшную ночь. Это длилось всего мгновение, но Амира успела разглядеть бестию, а бестия — ее.
Амира слишком устала, чтобы испытывать страх. Все это уже не имело никакого значения.
Вернулась Рабия. Через несколько секунд Амира уже крепко спала.
Два следующих дня Амира пролежала почти без движения. Слабость и боль парализовали ее. Утром третьего дня Рабия помогла Амире сесть на край кровати, а вечером женщина уже сделала самостоятельно несколько шагов по палате, чувствуя себя то ли древней старухой, то ли маленьким ребенком. В тот же день доктор Коньяли снял часть повязок с лица, а Рабия после энергичных протестов и проволочек наконец дала Амире зеркало. Увидев в нем свое отражение, Амира чуть не задохнулась. Ее распухшее лицо представляло сплошной иссиня-багровый кровоподтек, принявший уже желтоватый оттенок. На носу еще оставалась небольшая наклейка. На лбу были заметны хирургические швы. Левый глаз почти полностью открылся, но, налитый кровью выглядел ужасно.
— На лбу останется небольшой рубец, — пояснил доктор Коньяли, — нос тоже скорее всего изменит свою форму, но уродливым не станет.
Вошел Филипп, он напряженно следил за тем, как с носа Амиры снимают наклейку. Затем он широко улыбнулся.
— Если вам не нравится ваш нос, то я дам вам телефон специалиста по пластической хирургии. Он придаст вашему носу любую форму, какую пожелаете.
