Отрицание ночи - де Виган Дельфин (электронные книги бесплатно TXT, FB2) 📗

Я вернулась в спальню, схватила телефон и вдруг почувствовала гнилостный тошнотворный запах разлагающегося тела. Я открыла окно, я едва держалась на ногах, мои ноги скользили по паркету. Я оперлась о кресло-качалку. Я хотела сбежать – от запаха, от зрелища, – я хотела бежать со всех ног, но конечности отказывали, меня словно припаяли, пригвоздили к месту, я не могла шелохнуться, не знаю, сколько времени я провела в таком состоянии. Я стонала, у меня дрожали руки, я пыталась прийти в себя, успокоиться, надо позвонить Манон. Вдруг я увидела на полу подарки и письмо, которое мама, видимо, оставила нам перед смертью. Не уверена, что я его сразу прочла, я просто взяла его в свои дрожащие руки. Я набрала номер «Скорой помощи», в трубке играла музыка ожидания, я подождала, сказала кому-то, что моя мать умерла, моя мать уже пять дней лежит мертвой: «Не оставляйте меня одну». Трубку передали врачу, тот объяснил, что делать дальше, потом позвонила Манон, я хотела не принять ее вызов, но нажала не на ту кнопку, Манон услышала обрывок моего разговора с врачом. Манон все поняла, Манон закричала – нет, нет, нет, это невозможно! Я подумала о том, что девочки Манон, наверное, все слышат. Манон орала, вопила, выла. Не помню, как я пыталась успокоить Манон. Я рассказывала о таблетках в постели Люсиль, о письме, я плакала, я дрожала, я сказала Манон, что люблю ее, Манон спросила, где я нахожусь, и велела немедленно убираться оттуда.

Слыша голос Манон, я нашла в себе силы выйти из комнаты и добраться до кухни.

Я прочла письмо Люсиль к Манон – письмо, полное любви и усталости.

Я позвонила отцу своих детей, пронзительным истеричным голосом попросила его приехать домой, забрать нашего сына.

Позже Манон позвонила мне и сказала, что едет.

Потом прибыла полиция, их было пятеро, пятый захлопнул дверь спальни.

Потом явились Манон с Антуаном.

Мы расположились в гостиной, я села в плетеное ивовое кресло. Манон села на диван и сказала: «Я так хотела бы обнять ее». Лицо Манон исказилось болью.

По лицу Манон я вдруг поняла, что смерть – это непоправимо.

Позже тело Люсиль, закрытое простыней, вынесли из дома. Она была обескровлена.

Мы с Манон ходили в комиссариат давать показания.

Пришлось предупредить Виолетту, Жюстин, Варфоломея и Лизбет, которая в тот момент путешествовала – ей оставили сообщение.

Мы дождались аутопсии, отчета и разрешения на ингумацию. Двенадцать дней тело Люсиль лежало в Институте судебной медицины. Круто, да?

Все это время я оставалась на ногах, я не теряла ни минуты, я держалась, чтобы не умереть от горя, чтобы не уступить ужасу, кошмару, я боролась с воспоминаниями, со зрелищем трупа, со смрадом.

В день похорон Тад и Сандра, мои подруги детства, приехали помочь нам с организацией и подготовкой. Мелани, моя подруга во веки веков, тоже, конечно, протянула руку помощи. Мы сходили на рынок, купили розы, приготовили еду. Затем мы встретились с Жюстин, Виолеттой и Томом, чтобы пообедать в кафе около кладбища Пер-Лашез. Меньше чем за два месяца мы потеряли Лиану и Люсиль.

Слишком много утрат.

Стоял февраль, на улице было солнечно и холодно, на небе – ни облачка.

Бесконечная грусть окутывала нас в этот день, мы встречали людей перед крематорием – друзей Люсиль, знакомых Люсиль, всех, кто знал ее достаточно, чтобы оплакивать, я еле держалась на ногах, стараясь глубоко дышать. Я видела отца моих детей, отношения с которым из-за одной моей любовной интрижки в тот момент меня тяготили, видела его родителей, друзей Люсиль, ее коллег из больниц, своих друзей, друзей Манон, кузенов и кузин, дядюшек и тетушек, мою издательницу, Варфоломея, Мари-Ноэль, Камиллу с мужем, Гаспара, Фореста и Небо. А затем я увидела своего отца и распалась окончательно.

Люсиль перед смертью оставила ряд указаний касательно пожертвований, подарков и прочего. Полное собрание сочинений Рембо предназначалось Антуану, мужу Манон. На книгу «Маленькие поэмы в прозе» Бодлера, которую Люсиль обожала, она наклеила стикер.

Я прочла перед всеми вслух: Тебе известна лихорадка, которой мы в своей холодной нищете противостоим? Ностальгия по стране, которой мы не знаем, тоска по местам, где мы не были? Есть приют для тебя, красивый, богатый, спокойный, где правят честь и фантазия, где счастье хочется вдыхать, как мягкий воздух, где архитектура поражает, как музыка? Там стоит жить и умереть! На меня смотрело прошлое Люсиль – оно смотрело чистыми глазами, без сожалений, без упреков, без осуждения. Оно просто смотрело, и мне казалось, на меня смотрят пространство и время.

В коридоре, выходя на улицу, я обернулась, чтобы проверить, все ли идет по плану, все ли уже снаружи, и вдруг увидела лицо Небо, убитое страданием. Он рыдал, не закрывая лицо руками.

Мой отец внезапно вспомнил, что оставил свой портфель со всеми бумагами в такси, на котором ехал в крематорий. А Габриель явился в полубессознательном состоянии и без документов.

Для наших детей Люсиль оставила десяток маленьких подарочков, на каждом стояло имя.

Письмо покоилось в бумажном сером пакете, где мы с Манон также нашли два кулона – кристалы «Lalique» в форме сердечек.

Дорогие девочки!

Пришел долгожданный час. Я в конце пути, и я устала. МРТ – это супер, но надо прислушиваться к своему организму. Я никогда никому не доверяла своей боли. Одному я говорила одно, другому – другое, и они передавали третьему.

Я ужасно измучена. Моя жизнь очень сложна, а со временем станет только тяжелее.

Приняв решение, я успокоилась, хоть переход от жизни к смерти меня и страшит.

Я любила вас, мои девочки, больше всех на свете. Я очень старалась, поверьте.

Берегите своих детей.

Люсиль

P.S.: Подберите к своим кулонам цепочки по вкусу. Да поспешите, у меня нет чека, так что лучше действовать, пока продавец меня не забыл.

Я понимаю, что вам больно, но также понимаю, что это неизбежно. Я все равно бы – так или иначе – умерла. Я хотела умереть живой.

Я перечитала письмо десятки раз в поисках какой-то мелочи, детали, подробности, чего-то, что я упустила. Я хотела увидеть в письме Люсиль что-то особенное, послание, признания, извинения, раскрытие тайны маминой личности. Увы. Люсиль писала скромно, элегантно, со вкусом, с юмором, но без излишеств. Письмо отражает мамин характер – она всегда пыталась подняться над тривиальностью и анекдотом и развеять туман.

После смерти Люсиль я долгое время чувствовала себя испуганной – у меня дрожали руки, ноги, сердце билось очень быстро, кровь приливала к вискам и стучала, словно молоток судьи. Внезапно я подумала о том, что Люсиль даже не попыталась уберечь меня. Она знала, что я живу ближе всех от нее, она знала, что у меня есть ключ, она знала, что я приеду одна.

Мне было горько.

Однажды утром, спустя почти две недели после смерти Люсиль, мне позвонила ее консьержка. Она нашла письмо, отправленное Люсиль, которое почему-то вернулось. Письмо было адресовано мне и отправлено в день маминой смерти.

Коротким письмом, которое я должна была получить уже в понедельник, Люсиль оповещала меня о своей смерти. Она приложила к письму чек на восемь тысяч евро – для организации похорон. Она писала, что надеется – денег хватит и что на счету есть еще – для нас, нам в подарок.

Если бы я получила письмо вовремя, у меня был бы выбор – отправиться самой или вызвать бригаду.

Однако по невнимательности – безусловно, из-за волнения – Люсиль перепутала номер моего дома.

В течение нескольких недель я снова и снова в уме возвращалась к трагическому событию, я вспоминала слова, ремарки, паузы, я выстраивала систему иерархии, которая позволила бы объяснить самоубийство Люсиль. Отчаяние, болезнь, усталость, смерть Лианы, обездвиженность, безумие.

Я все отвергала.