Ходатайства, заявления и жалобы - Мурадьян Эльза Мироновна (книги без регистрации бесплатно полностью txt) 📗
В то же время достаточно заявления одной из сторон в суд, постановивший решение, о ее намерении подать жалобу на решение или заявление без указания намерения обжаловать или совершать какие?либо иные юридически значимые действия, – о выдаче стороне мотивированного решения: тем самым было бы подтверждено доктринально несомненно существующее безусловное право сторон знать мотивы путем личного ознакомления с полным мотивированным решением суда. Необходимо будет вместе с тем предусмотреть способы предупреждения сутяжнических и иных процессуальных злоупотреблений судебными правами участников дела.
Варианты для возможного обсуждения проблемы: а) сначала разъяснение дается судьей устно; б) при недостаточности устного разъяснения сторона на стандартном бланке с вопросом, требует ли сторона письменного обоснования решения, пишет одно слово – «Да», ставит подпись и дату. Без объяснения, зачем ей нужны мотивы. Право на мотивированное решение – абсолютное процессуальное право стороны, в отношении которой принято решение по существу, и достаточно о нем своевременно заявить суду; в) сторона не желает устного разъяснения мотивов объявленного решения и однозначно заявляет требование написать полное решение и выдать ей экземпляр. Если решение вопроса законодателем будет сопряжено с размышлениями об оплате подготовки и выдачи такого решения, что правильно в отношении тех, кто обвинен в сутяжничестве или злоупотреблении судебными правами, то не менее важно предусмотреть отсутствие оплаты для всех остальных. Ни в каком случае судебные расходы не могут возлагаться на неимущих, ищущих судебной защиты, по какому бы делу они ни обращались или ни привлекались к суду.
Предлагается ввести в АПК и ГПК отдельную статью, в главу о решениях суда, примерно следующего содержания: «Независимо от просьбы сторон в письменной форме обязательно должно быть полное решение, включая описательную и мотивировочную части, по всем делам:
– представляющим общественный интерес, в том числе по делам с участием государственных структур, муниципальных образований, общественных и профессиональных организаций; делам, затрагивающим интересы несовершеннолетних, воспитанников и бывших воспитанников детских учреждений, независимо от их возраста по вопросам защиты жилищных, любых иных гражданских, трудовых, семейных, земельных, финансовых, культурно?образовательных прав на социальное обеспечение, охрану здоровья, прав, возникающих из корпоративных отношений, любых прав и не противоречащих закону интересов; делам с многочисленными истцами или ответчиками или иными заинтересованными лицами; делам, связанным административными или уголовными правонарушениями, в том числе с обманом, злоупотреблениями, ссылкой одной из сторон на криминальный характер спорной сделки, неправомерное завладение чужой собственностью, иными вещными правами; делам с участием СМИ, Рунета, Интернета, любых электронных средств информации;
– особого производства;
– делам из публичных правоотношений;
– делам с участием иностранных лиц;
– делам, по которым принимаются решения, имеющие принципиальный и прецедентный характер.
Основной смысл приведенного предложения заключается в том, чтобы под флагом ненарушения процессуальных сроков постепенно не были утрачены процессуальные права и принципы, в которых воплощены достоинства суда, правосудия, надежность судебной защиты. Но где настоящая опора, без которой судам трудно войти в русло нормальной размеренной работы, исключающей суету, спешку, цейтнот за цейтнотом, изо дня в день, от дела к массиву дел ожидающих, постоянно поступающих?
Некоторые направления, которые в последнее время получают заслуженное внимание, – медиация, развитие третейского судопроизводства, посредничества, консультативных форм, переговорного процесса, постепенно могут дать полезные результаты. Кроме того, наиболее радикальным и, к сожалению, наименее реальным было бы расширение состава судейского корпуса, насколько это необходимо[146].
Рано или поздно какие?то меры для осуществления правосудия не за счет сверхэксплуатации судей приниматься будут. Было бы неплохо предварительно обсудить, какие нововведения целесообразны и затем по утвержденной программе провести на законодательной основе эксперимент. Как вариант для последующего обсуждения предлагаем две вещи. Первая: кадровое обеспечение примирительной и согласительной процедур. Здесь цены не будет прежде всего судьям в отставке, имеющим способности к достижению компромиссных решений, к переговорному процессу, медиации и посредничеству.
Второе – подумать о подготовке концепта новеллизации судоустройственного и процессуальных законов. Не отметая с порога, посоветоваться с судьями относительно законодательного опыта введения специальной должности судьи?документалиста, основная функция которого будет заключаться в написании текста решения. Один из вариантов: при готовых – написанных решающим судьей (точнее, судьей, который ведет процесс и решает дело по существу) вводной и резолютивной частях.
Что же это за фигура «судья?документалист»? Вопрос будет, надо надеяться, обсуждаться (скорей поздно, чем рано, но будет).
Для начала можно предложить, что кандидатами на такую должность могут стать прежде всего незаурядные специалисты: а) частично занятые судьи (судьи в отставке), полные энергии, жаждущие или просто определенно готовые вернуться к работе после передышки, а также – в порядке исключения из общего правила – б) незаурядные научно состоятельные и с хорошим практическим опытом – не менее двух лет, – помощники судей, которые по всем статьям доросли не просто для продвижения по службе, но для столь ответственной деятельности.
Судья?документалист может «вписаться» в состав суда из двух судей – судья обычный (ведущий процесс от начала до конца, т. е. объявления акта правосудия и единолично решающий дело), а судья?документалист участвует в процессе с совещательным голосом, и может быть, им же выполняется протоколирование судебных заседаний. А может и остается фигура секретаря судебных заседаний, со всеми обязанностями, которые им выполняются (или почти со всеми). Еще один выход – перевод протоколирования на «технические рельсы» (звукозапись протокола).
Со временем можно ввести альтернативную процедуру наподобие существующей в третейском суде – дать право сторонам согласованно выбрать судью из числа государственных судей. С согласия обеих сторон можно было бы допустить и внесение приемлемых корректив в состоявшееся и еще не исполненное судебное решение.
Общая идея высказанных предложений – судья не должен самоистребляться работой, которой он предан, а пользователям (сторонам, заинтересованным лицам, а также всем, кто содействует суду в осуществлении судебной деятельности) должно быть комфортно. Во всяком случае, каждому должно быть реально и конкретно гарантировано правосудие справедливое и своевременное.
Обратимся к проблеме частного обжалования, т. е. обжалования не судебного решения или приговора, а отдельного обжалования определения или иного временного промежуточного судебного акта, принятым по отдельным процессуальным вопросам. Прежде всего, необходимо отметить явно недостаточную определенность в подходах законодателя к указанным вопросам. Положение с частным обжалованием в судах общей и арбитражной юрисдикции указывает на то, что эта проблема заслуживает переосмысления. Но вряд ли такая постановка вопроса будет воспринята всерьез. Оппоненты могут привести резонные возражения, что, во?первых, такое положение во многих странах с высокоразвитыми судебными системами и процессуальными гарантиями. Во?вторых, скажут, что не это направление следует считать приоритетным. Есть более важные: развивать более экономичные модели, рационализировать процесс, в то время как углубляться в дебри частного обжалования – значит, увеличивать судебные издержки. Как бы реалистичны ни были возражения гарантии частного обжалования необходимо усилить. Истинность итога – акта правосудия – требует пошаговой проверки судебного пути. Между тем путь этот и его вехи во многом просматриваются, а не проверяются несмотря на возражения участника судопроизводства. Сомнения в надежности, истинности пути наводят на мысль о сомнениях в истинности выводов.
