Порт-Артур (Том 2) - Степанов Александр Николаевич (читаемые книги читать .TXT) 📗
- Выходит, он вроде старшего ночного сторожа в Артуре, - решил Блохин. Только где же у него погремушка?
- Какая погремушка? Трещотка, что ли?
- Она самая.
- Сделай да поднеси ему, - засмеялся Звонарев.
- Мигом сварганим из старого железа, только как бы у меня потом из-за этого голова не затрещала, - зубоскалил солдат.
Пользуясь затишьем на фронте, Стессель решил объехать батареи второй линии. Здесь было совершенно безопасно и в то же время можно было с чистым сердцем послать реляцию о посещении передовых позиций.
Артиллеристы едва успели закончить уборку, как на дороге показался известный всему Артуру экипаж, запряженный парой серых в яблоках лошадей.
Прапорщик поспешил в блиндаж. Там он застал Никитина и Борейко, усиленно выпивающих и закусывающих. Не привыкший к гомерическим порциям поручика, генерал уже с трудом двигая языком.
- Подъезжает Стессель, - сообщил Звонарев.
- Разрешите встретить его превосходительство? - обратился поручик к Никитину.
- Конечно, конечно. Он ведь любит почет. Сразу раздуется, как индейский петух, думает, что тогда его и впрямь за умника ненароком сочтут, пролепетал с трудом генерал.
Офицеры вышли, оставив своего гостя в обществе целой батареи недопитых бутылок и опорожненных стаканов.
Стессель вышел из экипажа и приказал выстроить солдат за орудиями. Когда это было исполнено, он громко поздравил солдат с отбитым штурмом и поблагодарил за службу. Обходя по фронту, генерал сделал Борейко замечание за плохую выправку солдат. Особенно возмутил его Блохин, у которого фуражка блином сидела на голове, пояс спустился вниз, на лице застыла глупейшая улыбка.
- Что за олух! - закричал Стессель. - Голову выше, брюхо подбери! - И генерал ткнул солдата в живот.
Эффект получился совершенно неожиданный. Перегнувшись вперед, солдат громко икнул. Стессель даже онемел от удивления.
- Поставить этого идиота на шестнадцать часов под ранец, чтобы вел себя прилично в присутствии генерала, - приказал он, обретя наконец дар слова. Не солдаты, а папуасы какие-то!
Неизвестно, сколько бы времени он возмущался, если бы не увидел приближающегося к нему Никитина. С блаженно-пьяной улыбкой на багровом лице, пошатываясь и заплетаясь на каждом шагу, Никитин еще издали посылал своему другу воздушные поцелуи. Стессель нахмурился.
- Ты уже успел зарядиться! - недовольно проговорил он.
- Успел, Толя, но только самую капелечку! Не сердись, дай я тебя поцелую.
- И Никитин обнял Стесселя.
- Довольно, Владимир Николаевич. Тебе, я вижу, надо немного отдохнуть.
Поедешь сейчас со мной.
- Только не хмурься, Толя. Ведь в молодости и ты не был схимником!
Помнишь, как перед третьей Плевной мы с тобой в собрании дербалызнули? Ты еще на четвереньках под столом ползал, лаял по-собачьи и кусал дам за ноги!
Ведь тоже был когда-то шалунишкой!
- Едем! - решительно подхватил Стессель его под руку.
- Да куда ты меня тащишь? Позволь хоть попрощаться с моим новым приятелем. Люблю его, как сына. Заметь - это лучший артиллерист в Артуре! И Никитин облобызался с Борейко.
- Подавай! - нетерпеливо махнул рукой кучеру Стессель, но Никитин уперся.
- Хочешь, я тебя свезу в одно тепленькое местечко? - предложил он, хитро улыбаясь. - Девочки там - пальчики оближешь!
Стессель свирепо молчал и продолжал вести Никитина к экипажу.
- Нет, постой! - вырвался последний. - Да ты не бойся, я твоей мегере ничего не скажу! Ведь все знают, что ты сидишь у ней под башмаком и она бьет тебя туфлей по голове. - Никитин громко захохотал. Окончательно выведенный из себя, Стессель втолкнул своего друга в экипаж и приказал трогать.
- Смирно! - скомандовал вслед уезжающему начальству Борейко, отдавая честь. - За этакое генеральское представление, - обернулся он к Звонареву, не жалко и полсотни заплатить. Разойтись!
Солдаты бросились в разные стороны. Блохин тут же прошелся колесом и к вящему удовольствию всех повторил свой нехитрый трюк со Стесселем.
- Воображаю, как попадет Никитину за сегодняшнее! - заметил Звонарев.
- У него хоть в пьяном виде мозги начинают шевелиться по-человечески, а у Стесселя они уже окончательно и бесповоротно застыли на месте.
Жизнь на Залитерной шла своим чередом. Звонарев то конструировал "артурский пулемет", то придумывал, как пропустить электрический ток в проволочные заграждения, то принимался за проектирование воздушного шара, на котором Борейко должен был подняться на высоту тысячи футов с целью обнаружения осадных батарей. Докладные записки с Залитерной градом сыпались в Управление артиллерии, где их аккуратно подшивали в папки.
Поручик каждый вечер отправлялся в "экономку" и возвращался поздно ночью.
Звонарев часто встречался с Варей, приносившей обеды. Девушка все прочнее входила в жизнь прапорщика - заботилась о его питании, белье, следила за порядком в блиндаже, разносила денщика за грязь и неаккуратность. Между ними установились хорошие, дружеские отношения. Варя не очень командовала, а Звонарев избегал дразнить ее.
Солдаты тоже привыкли к Варе и звали ее "нашей сестрицей" и "прапорщиковой барышней". Один Блохин непочтительно величал ее просто Варькой, но при встречах тоже был вежлив.
Пользуясь отсутствием офицеров на батарее, солдаты вечерами собирались у костров и слушали Ярцева. Последний с необычайным воодушевлением и подъемом торжественным речитативом декламировал "Полтаву" и "Руслана и Людмилу", вызывая бурные восторги своих слушателей. Чеканный стих пушкинских произведений зачаровывал всех звучностью и красотой. Лежа на земле, лицом к огню, солдаты восторженными восклицаниями выражали свои чувства Даже Блохин, сначала было забраковавший "Руслана и Людмилу", теперь, переваливаясь с боку на бок и лениво почесываясь, удивленнорадостными восклицаниями приветствовал особенно понравившиеся ему места.
- Сказка эта так сама на песню и просится, - мечтательно произнес Белоногов. - Вот бы хором спеть было хорошо.
- Подожди, дальше еще лучше будет, - улыбаясь счастливой улыбкой, отвечал Ярцев и переходил к "Полтаве", за которой следовал "Медный всадник".
