В стране кораллового дерева - Каспари София (бесплатные версии книг .txt) 📗
Виктория на секунду закрыла глаза, потом снова их открыла.
— Это твое последнее слово?
Педро кивнул. Она глубоко вздохнула и задумалась над тем, что сказать дальше. Ничего у нее не вышло. Но Виктории казалось, что она еще сможет его удержать.
— Я могу рассказать о том, что слышала.
Педро удивленно поднял бровь.
— У Санчесов, — добавила Виктория. — Когда ты разговаривал с Эстебаном.
— Ты не сделаешь этого. — Его слова прозвучали беззаботно, и это привело Викторию в ярость.
— А если расскажу?
— Они убьют меня. Ты этого хочешь?
Виктория разозлилась еще сильнее. Следующие слова, которые она произнесла, прозвучали по-детски, и все же она должна была их сказать.
— Делай, что хочешь, Педро Кабезас. Но знай: мне будет все равно.
Донья Офелия сцепила тонкие пальцы и едва сдерживала смех, когда торопилась обратно в дом. Действительно, она и подумать не могла, что еще способна красться, как тень. В былые времена, когда донья Офелия была молода, она в совершенстве овладела этим искусством. Когда поняла, что ей придется делить мужа с проститутками, с женщинами, которые не заслуживали того, чтобы ходить вместе с ней по одной земле. Другие думали, что она слишком слаба, слишком снисходительна, но донья Офелия всегда знала, как следует вести себя одной из де Гарай. Потому что она все время оставалась де Гарай. Когда-то она поставила себе задачу — защитить сына. В ее жизни не существовало никого важнее Умберто. Он был плоть от плоти ее, ее сокровище. Если бы донье Офелии пришлось выбирать, то она скорее отправила бы на тот свет мужа, но сына — никогда.
Женщина фыркнула, подавив очередной смешок. Она никогда бы не подумала, что сможет так близко подобраться к Педро и Виктории незамеченной. Но нужно было держать услышанную информацию втайне от Умберто, как она всегда делала, оберегая его от скверных известий. Ему не следовало знать о том, что жена ему изменяет. После того как дон Рикардо потерял к донье Офелии всякий интерес, сын стал для нее самым важным человеком в жизни, ее возлюбленным, ее любовью — всем, что было в этом мире. Офелия поднялась по ступеням на веранду. Она не станет сразу же использовать полученную информацию, а дождется наиболее подходящего момента. Это она знала наверняка.
Педро исчез той же ночью, но Виктория поняла, что он уехал, только под вечер следующего дня. Никто ничего не заметил, лишь донья Офелия разглядела огоньки в глазах невестки. Они то зажигались на мгновение, то снова гасли, когда дон Рикардо сердито рассказывал о том, что его лучший старший работник снова куда-то сбежал. В следующие дни донья Офелия не спускала с невестки глаз. Мысль о том, что она узнала, вызывала в ее душе трепет. Она чувствовала себя полной жизни. Такого с ней давно не было.
Прошло несколько недель, и как-то за послеобеденным кофе донья Офелия поняла, что пора действовать. Не в первый раз она замечала, что Виктория ищет возможности поговорить с Умберто. Невестка старалась подать мужу кофе или принести ему лучший кусок пирога. В тот день Умберто даже поднял голову и улыбнулся этой потаскухе! Тонкие пальцы доньи Офелии скомкали салфетку. Потом она заставила себя улыбнуться. Донья Офелия вздохнула. От мысли о том, что сейчас произойдет, у нее на щеках появился румянец. Она должна владеть собой, чтобы не сболтнуть лишнего.
— Мой любимый сын, мой дорогой супруг, — обратилась она к Умберто и дону Рикардо. Потом ее взгляд упал на Викторию. — Мне нужно кое-что сообщить вам обоим.
Глава вторая
— Пако… — Донья Офелия слышала свой пронзительный голос. — Пако — ублюдок.
— Что? — выпалил дон Рикардо.
Донья Офелия повторила. Лицо Умберто говорило о полном непонимании. Он выглядел таким невинным — ее маленький агнец. А вот по лицу Рикардо было ясно, что он все понял.
Свекровь вновь взглянула на Викторию, чтобы не пропустить ни одной эмоции на ее лице.
— Пако — сын Педро.
— Ах, этот кобель!..
Умберто так резко вскочил, что его стул отлетел и опрокинулся. Высоко подняв руки, он хотел наброситься на Викторию, которая, окаменев, продолжала сидеть на месте. Сладостное удовлетворение охватило Офелию. «Ударь ее, — подумала она, вытянув губы, — избей прелюбодейку так, чтобы она ослепла и оглохла. Крови! Я хочу увидеть ее кровь».
— Умберто, — взревел дон Рикардо, — сядь на место!
Сын тут же повиновался. «Он ведет себя с ним, как с псом», — пронеслось в голове у доньи Офелии, но она ничего не сказала. Она должна была сконцентрироваться на следующем выпаде.
Какое-то время все молчали, потом дон Рикардо отослал слуг и запер дверь. Никто не должен был стать свидетелем того, что должно произойти. Это касалось только их семьи. Медленно, ужасающе медленно, как показалось донье Офелии, дон Рикардо повернулся к Виктории.
Что он намеревается сделать? Офелию охватило лихорадочное возбуждение. Ударит ли он сейчас эту лживую потаскуху? Как было бы здорово, если бы он ударил ее. Потом следовало отобрать у нее детей, а ее саму запереть. Она должна опасаться за свою жизнь. За свою жизнь и за жизнь своего кобеля.
Донья Офелия сглотнула.
Дон Рикардо долго смотрел на Викторию.
— Я уже понял, что тебе совершенно не по душе этот слабак, — произнес он наконец и мельком взглянул на сына. — Но я просто не могу допустить, чтобы ты попрала честное имя нашей семьи, Виктория Сантос.
Теперь он наконец схватил ее за руку. Донья Офелия с наслаждением заметила боль и страх в глазах Виктории, но невестка не издала ни звука. Да, она боялась. Высокомерная женщина слишком много себе позволяла. Она боялась, но умела владеть собой. Впрочем, Офелия чересчур ненавидела ее, чтобы уважать.
«Посмотри, — хотела она крикнуть сыну, — твоя жена выглядит как побитая собака. И она и является ею на самом деле, — псина, которая не достойна тебя».
Но Умберто не шевелился. Он сидел на стуле, на который опустился после резких слов отца, замер, как марионетка, у которой обрезали нити. Умберто выглядел несчастным. Внутри у доньи Офелии все сжалось. Позже она обнимет его и утешит, как поступала всегда, когда он был еще ребенком. Она погладит его по голове. Покормит dulce de leche и ласково назовет по имени.
Виктория медленно поднялась. Рикардо и она молча и неподвижно стояли друг напротив друга. По лицу Виктории было видно, что она осознала всю серьезность ситуации. На лице Рикардо промелькнула тень сожаления перед тем, как он размахнулся и изо всей силы ударил ее. Виктория зашаталась, потеряла равновесие и упала, но дон Рикардо поднял ее и ударил снова. На этот раз голова Виктории запрокинулась, но женщина не упала — Рикардо крепко держал ее.
«Наконец-то, — подумала Офелия, — наконец-то! Я очень долго этого ждала».
Она с удовольствием заметила, что губы ее невестки разбиты и по подбородку течет кровь. Виктория не издала ни звука. Она также не пыталась остановить кровь, которая ручейками стекала с разбитых губ по подбородку и капала на платье, впитываясь в ткань. «Эти отвратительные пятна никто не сможет вывести», — подумала донья Офелия.
Дон Рикардо подтащил Викторию к стулу.
— Вытри кровь, — приказал он ей.
Виктория сделала так, как ей велели. Офелия с удовольствием заметила тень страха на лице невестки. Виктория боялась, что ее будут бить и дальше, боялась того, что наступит потом. Когда дон Рикардо вновь поднял руку, Виктория закрылась ладонями, чтобы защититься. Кто-то пронзительно рассмеялся, и лишь спустя мгновение донья Офелия поняла, что это был ее собственный смех. Рикардо неожиданно опустил руку.
Виктория прижала платок к губам, а потом взглянула на пятна крови. Ей вдруг стало трудно дышать. Потом дыхание участилось, а спустя мгновение невестка потеряла сознание и рухнула на пол.
