Порт-Артур (Том 2) - Степанов Александр Николаевич (читаемые книги читать .TXT) 📗
- Зато, наверное, знаете мадемуазель Селенину.
Ведь вы, кажется, живете рядом с Пушкинской школой?
- Эту маленькую и очень свирепую учительницу, которая беспрерывно меня терзает своей музыкой и пением? Увы, знаю, и даже слишком хорошо!
Звонарев торжествовал, ехидно поглядывая на Борейко.
- Ольга Семеновна обладает прекрасным слухом и недурным голосом, заметил Борейко.
- Надо добавить: на твой вкус и взгляд, - подсказал Звонарев.
- Конечно, иногда бывает приятно послушать и ее, но после целого дня канонады так хочется тишины и покоя...
- Пьете? - перебил Ножина Борейко, наливая водку в стаканы.
- Пью, но только рюмками.
- В чужой монастырь со своим уставом не суйтесь!
На Залитерной рюмок и в заводе нет, поэтому прошу. И поручик протянул корреспонденту стакан. - Ваше здоровье!
Ножину ничего не оставалось, как выпить, Борейко не замедлил вновь наполнить стакан.
- Не могу, ей-богу, не могу больше, - уверял корреспондент.
- Я выпил за ваше здоровье, надеюсь, что вы, хотя бы из любезности, ответите мне тем же.
Пришлось гостю еще раз опорожнить свой стакан. Он быстро начал хмелеть.
- Разрешите осмотреть батарею? На свежем воздухе мне будет лучше.
- Милости прошу! - И они вышли из блиндажа.
Солнце еще достаточно сильно грело. От жары Ножину стало еще хуже, и он поторопился отойти в сторону. Вернувшись через некоторое время, он умылся, привел себя в порядок и, извинившись за причиненное беспокойство, предложил сфотографировать батарею вместе с солдатами и офицерами.
- Я этого не разрешу, - нахмурился Борейко.
- Снимок не будет помещен в газете.
- Если вы это сделаете, я настою на вашем расстреле. В Артуре и так достаточно шпионов, - заявил поручик. - Не угодно ли вам пройтись вместе со мной в стрелковые окопы? Оттуда вы сможете заснять японские укрепления. Надо думать, они им известны лучше нашего и едва ли заинтересуют их.
- Судя по вашим словам, можно подумать, что "Новый край" издается для штаба Ноги, а не для жителей и гарнизона осажденного Артура.
- Во всяком случае, для него она представляет во много раз больше интереса, чем для местных аборигенов и гарнизона.
- Ваша точка зрения совпадает со взглядами генерала Стесселя по этому вопросу.
- Сомневаюсь, чтобы это было как! Газета в Артуре нужна, но газета, хорошо снабженная новостями извне и совершенно не касающаяся вопросов обороны, поскольку они секретны.
- Мы и пишем о том, что произошло два-три дня тому назад...
- Чем и облегчаете работу японской разведке.
- Имеется, кроме того, специальная военная и морская цензура...
- Но в ней сидят или олухи, или предатели, разрешающие вам печатать о положении наших войск, - не унимался Борейко. - Пойдемте-ка лучше к стрелкам. Там вы сможете вблизи полюбоваться на наших желтолицых друзей, которые уже скоро восемь месяцев учат нас уму-разуму и, в частности, военному делу.
- А там не очень опасно?
- Я думаю, что чувство страха незнакомо представителю доблестного российского дворянства.
- Да, конечно, но все же...
Борейко повел своего гостя не по ходам сообщения, а напрямик, укрываясь лишь за складками местности. Японцы вскоре заметили их и открыли ружейный огонь. В воздухе запели пули. Ножин весь съежился, втянул голову в плечи и пугливо наклонялся при каждой близко пролетавшей пуле.
- Много, видно, у вас знакомых среди японцев, что вам приходится так часто раскланиваться!
- Дорога, знаете, здесь неровная, боюсь споткнуться и внимательно смотрю себе под ноги...
- Этак вы ничего не увидите! Поднимемся на холм, что вправо. Там хорошо видна вся линия японских траншей.
Но его спутник вдруг споткнулся и присел на землю.
- Ой, больно! Нога подвернулась, и, верно, растянулись связки... Помогите мне добраться до окопов.
Поручик сгреб Ножина под мышки и быстро отволок его до ближайшего блиндажа. Затем он велел позвать Шметилло.
- Гости к вам пожаловали, Игнатий Брониславович. Потомственный дворянин и военный корреспондент газеты "Новый край" господин Ножин, - торжественно представил Борейко. - Объят желанием сфотографировать японцев, осаждающих Артур.
Шметилло поморщился и довольно сухо поздоровался со все еще охающим корреспондентом.
- Пройдемте в передовой окоп, гам всего шагов пятьдесят до противника.
Отдельные фигуры то и дело показываются над бруствером.
- Благодарю вас, я и здесь увижу все, что меня интересует, - залепетал Ножин.
- Отсюда что-либо снять трудно - слишком далеко, а там до японцев рукой подать, - уговаривал Шметилло.
Отчаянно охая и сильно хромая, незадачливый корреспондент поплелся за офицерами - Здесь начинается ход в передовой окоп - сейчас налево, но дальше передвигаться можно только ползком, - указал Шметилло.
- С больной йогой я едва ли туда проберусь, - нерешительно проговорил Ножин.
- Харитина, проводи их благородие в секрет, - приказал капитан.
- Слушаюсь, ваше высокоблагородие. Пожалуйте за мной, - повернулась она к Ножину...
- Право же, мне трудно...
- Ты и есть знаменитая Харитина? - приподнял за подбородок голову молодой женщины Борейко. - Глаза ясные, чистые, видать - девка хорошая. Певунья?
Харитина сперва смутилась и хотела высвободиться, а затем, взглянув на приветливую физиономию поручика, с улыбкой ответила:
- В девках самой голосистой считалась на селе.
- Вот и отлично! Заходи вечерком к нам на Залитерную, а то у нас одни мужики и не хватает женского голоса. Да ты не бойся, - успокоил он, увидев недоверие в глазах Харитины, - у нас народ смирный.
- Если капитан пустят...
- Разрешит, не сомневайся. А теперь проводи-ка их благородие.
Ножин скрепя сердце пополз вперед. Вечерело, солнце косыми лучами освещало русские окопы, японские же были в золотистой дымке пыли.
- Отсалютуем, что ли, нашему гостю? - предложил Борейко и, не дожидаясь ответа, выстрелил из самодельною пулемета. Наглухо укрепленный с помощью кольев в землю, пулемет дал резкий залп. Поручик радостно захохотал.
- Вот так здорово! Даже самому страшно стало.
Встревоженные японцы тотчас появились у бойниц бруствера.
