Храмы Невского проспекта. Из истории инославных и православной общин Петербурга - Архимандрит (Никитин) Августин

По-прежнему оставалась неопределенной судьба церковных ценностей, изъятых в свое время из храмов «комиссарами в пыльных шлемах». Эту тему затронула молодежная газета «Смена».

«Сколько раз говорилось о судьбе хранящихся в соборе бесценных сокровищ и о возврате их обратно верующим! – писал Олег Мироненко. – Провести фотофиксацию, определить дальнейшую судьбу. Однако основная задача заключалась в том, чтобы втихую „выкручивать“ руки общине верующих. Хотите молиться – извольте платить музею денежки. Да еще следите за тем, чтобы ничего не пропало. А то вот недавно у нас в музее пропала шитая золотой ниткой икона, да еще „крест с камнями“ – так виновных и не нашли! А если богослужение почему-либо неугодно директору – так ему (богослужению, конечно) и не быть. Вот некоторые условия договора, предложенные дирекцией музея общине.

А что с передачей самого здания? Когда отремонтируют передаваемый музею дом на Почтамтской улице, когда переселится туда музей со всеми ценностями, да создаст экспозицию (а над новой, 1981 года, экспозицией музейные работники трудились десять лет!), тогда и возвратят храм. Так что ждать осталось лет 20–30.

А в соборе уже свыше десяти лет нет нормального отопления, отсутствует вытяжная вентиляция, течет крыша, идет подпитка водой подвальных помещений.

В свое время храм отобрали у верующих из-за того, что община якобы не могла его содержать. А Министерство культуры может? Посмотрите, как выглядят церкви, переданные епархии, и как выглядят те, что „охраняются государством“. Денег, разумеется, у Церкви не так уж и много, но ведь передать храм верующим отнюдь не значит с плеч долой заботу о нем государства. Оно должно помогать ремонтировать и содержать здание. Вопрос в юрисдикции. У храма должен быть один хозяин – Церковь» [930].

Как это ни парадоксально, но Музей истории религии и атеизма невольно сослужил и добрую службу для Русской Православной Церкви – в качестве хранилища «экспонатов». Так, 3 июня 1989 г. в Троицкий собор Александро-Невской Лавры возвратили мощи св. благоверного князя Александра Невского, находившиеся до того в здании бывшего Казанского собора (Приложение 5). В декабре 1990 г. в криптах Казанского собора чудесно обретены мощи преподобного Серафима Саровского, утраченные после революции, а в феврале 1991 г. – мощи святителя Иоасафа Белгородского (Приложение 6).

«…Дом Божий „невкусен скверны“, – пишет петербургская журналистка. – И собор, как живое существо, будто напрягшись из последних сил и не надеясь уже ни на чью помощь, попытался вырваться из тяжких оков и раскрыл одну из тайн музея. Тогда же, в декабре (1990 г.), в хранилищах случайно нашли мощи одного из самых почитаемых в России святых, известного своим 1000 – дневным молением на камне о победе русского воинства в войне 1812 года, явившегося теперь в подвале храма-памятника той победе. Как рассказал сотрудник музея, здесь давно лежал большой деревянный предмет, который нигде не значился, не был зарегистрирован, и все принимали его за часть какой-то громоздкой старинной мебели. Не без труда открыв „ящик“, он увидел мощи человека в полный рост. На голове – скуфеечка, на руках – красные атласные рукавички с вышитой надписью: „Святой отче Серафиме, моли Бога о нас“.

Это был преподобный Серафим Саровский. Святой, предвидевший, что „плотью своей в Сарове лежать не будет“, предсказавший ужасы и бедствия, которые постигнут Россию, и ее помилование и спасение. Он проповедовал всеобщее покаяние и говорил, что начнется оно вскоре после второго обретения его мощей…» [931]

Церковная общественность не осталась безучастной к судьбе Казанского собора и обратилась к горожанам с просьбой поддержать их борьбу за возвращенная храма. Две субботы подряд перед Пасхой на Невском проспекте у Казанского собора можно было увидеть самодельный стенд, возле которого собирались подписи. И вот вечером 25 мая 1991 г., в канун дня Святой Троицы, в Казанском соборе совершено всенощное бдение, а на следующий день, в воскресенье, в самый день праздника – Божественная литургия. Это – особая страница в истории возрождающегося Казанского собора. Согласно достигнутой договоренности, с этого дня здесь должны были совершаться регулярные богослужения по воскресным и праздничным дням, без специального согласования с музейной администрацией.

Хотелось верить, что вскоре интерьер Казанского собора станет таким, каким он был до его закрытия в 1932 г. И все его «агитпроповские» стенды исчезнут, как с ветвей облетает отжившая листва при свежем порыве ветра. Когда-то художник Павел Корин, желая запечатлеть для истории трагический период в истории Русской Православной Церкви, написал эскиз к картине «Русь уходящая». Сегодня Россия возрождается, и впору сохранить для будущего описание тогдашнего состояния Казанского собора: ведь это была «уходящая натура» переходного периода. Итак, воскресное богослужение в день Святой Троицы, 26 мая 1991 г. (по личным впечатлениям):

«Парадные врата Казанского собора, как это было всегда на протяжении десятилетий музейного периода, закрыты. На одном из бронзовых барельефов, украшающих врата, – обезглавленная фигура апостола – еще в 1970-е гг. какой-то мутант (представитель новой, социалистической формации, лишенный религиозных предрассудков) ножовкой отпилил голову у фигуры, и она, быть может, до сих пор украшает его логово. Спускаемся в подземелье через служебный вход со стороны „улицы Плеханова“. Чья-то рука прикрепила на некоторых домах, стоящих вдоль этой улицы, новые таблички с ее прежним названием – Казанская улица. По подземным коридорам продвигаемся к алтарной части собора и наконец поднимаемся по ступеням наверх.

Внутри храма, перед его алтарной частью, канатом огорожено сравнительно небольшое пространство для прихожан; большая часть собора недоступна верующим, так как там все еще размещается антирелигиозная экспозиция. В музейные годы алтарь собора был открыт для посетителей, – ведь серебряный иконостас в 1930-е годы „был утрачен“, или, говоря без дипломатических иносказаний, продан за границу. Сегодня передняя часть алтаря выгорожена занавесью из белой материи; перед ней – временный деревянный престол и запрестольное Распятие, кисти В.М. Васнецова (1848–1926), входящее в музейную опись. Из надписи, сделанной на оборотной стороне Креста Христова, следует, что художник завершил эту работу буквально за несколько дней до своей кончины.

В православных храмах иконостас отделяет алтарную часть, где совершается богослужение, от молящихся прихожан. Но сегодня иконостас отсутствует, а белая занавесь отделяет престол не от прихожан, а от алтарной абсиды, где все еще размещается музейная экспозиция, рассказывающая о свободомыслии в эпоху самодержавия. На одной из витрин, рядом с бывшим горним местом, – масонские символы, принадлежавшие просветителям екатерининской и последующих эпох. Только в перестроечном „театре абсурда“ начала 1990-х гг. возможно такое сочетание: священник возносит молитву у престола Божия, а за занавесью – тайные символы, циркули, мастерки и другая атрибутика „вольных каменщиков“»…

Храмы, использовавшиеся не по их прямому назначению, как правило, подвергались постепенному разрушению. Не избежал этой участи и Казанский собор, который нуждается в капитальном ремонте. Здание запущено, доведены до крайней степени износа многие его коммуникации. Однако до сих пор суммы, отпускаемые на реставрацию, систематически не осваиваются. Практика показывает, что мертвые безналичные средства не могут вдохнуть жизнь в дело возрождения храмов, и лишь живая копейка прихожан оборачивается реальными плодами.

Несколько десятилетий тому назад строители светлого будущего в «одной отдельно взятой (за горло) стране» подписали вексель, который они сегодня не в состоянии оплатить. Бывшие идеологи оказались банкротами, и в нормальном, цивилизованном обществе они должны были бы отойти от общественной деятельности. Хочется надеяться, что так и будет – и не только ради чаяний общины Казанского собора. Вот что говорилось по этому поводу в тогдашней печати: «„Дело Казанского собора“ создаст, очевидно, прецедент относительно других церковных зданий, занятых учреждениями культуры или музеями. В нашем городе это – Исаакиевский, Сампсониевский, Петропавловский, Смольный, Андреевский соборы, Спас-на-Крови. Вера не должна быть попираема, а закон – поругаем, как в недавние времена» [932].