Восточные страсти - Скотт Майкл Уильям (электронная книга TXT) 📗
— О Боже! Джулиан, мне кажется, ты поймал акулу!
— Ты так думаешь? — у мальчика загорелись глаза.
— Это, скорее всего, детеныш акулы, но это не так важно.
— Мне, наверное, надо сбегать за Каем... или за папой.
Элизабет покачала головой.
— Не нужно, попробуем обойтись без них.
Джейд, которая во время всей сцены не сводила широко открытых глаз с Элизабет, после этих слов издала восторженный вопль. Следующие полчаса Элизабет яростно сражалась с рыбой, то немного ослабляя натяжение лески, то заставая молодую акулу врасплох внезапным рывком. Раз за разом она прибегала к этому ухищрению. Руки ее нестерпимо ныли, ломило спину, но она отказывалась признавать себя побежденной. Наконец стало ясно, что победа уже не за горами. Элизабет вцепилась руками в леску и начала из последних сил вытягивать рыбу на борт.
Хармони заливался бешеным лаем. Джейд исполняла неистовый танец. Джулиан же помогал Элизабет вытащить акулу на палубу. Еще немного, и огромная рыбина плюхнулась им под ноги. Элизабет с замиранием сердца разглядывала это кровожадное создание, которое, несмотря на свой небольшой рост — акула была не больше четырех футов в длину — уже обзавелось огромной пастью с полным набором острых, как бритва, зубов.
Внезапно голова акулы дернулась. В нее впился индонезийский нож. Один за другим вонзались ножи в тело хищника, пока наконец акула не затихла. Подходя к участникам сцены, Джонатан не знал, рассердиться ему или расхохотаться.
— Не могу поверить, что ты сама вытащила из воды это страшилище, — воскликнул он, высвобождая ножи и вытирая их о сапог.
— Мне помогал Джулиан, — робко сказала Элизабет. Ее гордость успехом не могла пересилить чувства неловкости.
— Очевидно, никто из вас не знает, что живая акула очень опасна. — Он окинул их сердитым взглядом. — Если бы кто-то из вас оказался к ней чуть ближе, вы бы запросто могли остаться без руки или ноги.
Джулиан так и застыл с открытым ртом.
— Пожалуйста, прости меня, — жалобно проговорила Элизабет. — Честное слово, я не знала этого, иначе я бы сказала детям отойти в сторону.
— И сама бы, надеюсь, отошла тоже, — улыбнулся Джонатан. — Ну да ладно, все хорошо, что хорошо кончается. По правде сказать, я внимательно следил, как ты сражаешься с этой убийцей, и был не меньше твоего горд, когда ты наконец ее сюда вытащила. Когда пришла необходимость, я решил вмешаться.
— Я очень благодарна тебе, — чуть натянуто сказала Элизабет.
На глаза Джейд навернулись слезинки.
— Ну будет, будет, дорогая, — сказала Элизабет. — Ты же знаешь, все уже позади. — Она подхватила девочку на руки и прижала ее к себе.
Джонатан широко улыбнулся ей. Он потрепал сына по голове, нежно поцеловал дочь, и вдруг, к величайшему своему изумлению, понял, что целует Элизабет в уста.
Движение, продиктованное порывом обычной благодарности, внезапно превратилось в нечто совсем иное. Поцелуй их длился какое-то мгновение, но и это было немыслимо долго. Когда он отступил на шаг, на лице его был написан испуг. Элизабет также была растеряна.
Увидев это, он решил было извиниться, но вовремя одумался, не желая совершить еще одну, уже непоправимую ошибку. Поэтому он сразу переменил тему.
— Интересно, знакомы ли нашему коку способы приготовления акулы?
Элизабет сразу вздохнула свободнее.
— Если и не знакомы, я, кажется, смогу ему кое-чем помочь. Мама пользуется одним простым и замечательным рецептом, и акулье мясо оказывается в ее исполнении настоящим деликатесом. Что же касается плавников, то, насколько мне известно, это уже деликатес китайский. Только, боюсь, придется звать на подмогу Кая. Я даже не знаю, жарить их, варить или тушить.
Этим вечером на обед были поданы стейки из акульего мяса, которое в точном соответствии с предсказанием Элизабет оказалось нежнейшим. И поистине изумительным оказывалось оно в те мгновения, когда она припоминала, что сама выловила эту рыбу.
«Лайцзе-лу» летела на попутных ветрах по Карибскому морю. Они заходили в порт Сен-Круз, бросали якорь у берегов Гваделупы и Кюрасао, где пополняли запасы фруктов, овощей и пресной воды. Погода тем временем становилась нестерпимо жаркой. Элизабет, похоже, это не очень смущало. Она появлялась на палубе в платьях без рукавов. Ее волосы были схвачены лентой. В такие моменты она опять выглядела девочкой-подростком, что выросла на глазах у Джонатана.
Вскоре они вошли в зону экватора, где их встретило полное безветрие, — и капитан Даулинг объявил, что они попали в штилевую полосу. Элизабет приняла новости с полнейшей невозмутимостью.
— Ты, кажется, не слишком огорчена сегодняшними известиями, — заметил Джонатан за ужином поздно вечером.
— Я нисколько из-за этого не расстраиваюсь — у меня просто нет повода. Ведь это твое судно, а в твоем опыте я не сомневаюсь. С нами все будет хорошо.
На следующее утро невесть откуда налетел бриз и легко перенес их через экватор.
Они бросили якорь в бухте близ Рио-де-Жанейро и собрались на двадцать четыре часа спуститься на берег. Однако местные таможенные власти решительно отсоветовали им это делать: в городе вовсю полыхало пламя восстания.
Отчаянию Джулиана и Джейд, которые последние дни жили предвкушением прогулки по прекрасному городу, не было предела. Джонатан уже не сомневался, что ему придется утирать реки слез. Но Элизабет спокойно поговорила о чем-то с детьми, и ошеломленный отец не мог поверить своим глазам: спустя несколько минут дети носились по палубе вместе с Хармони, начисто позабыв о несостоявшейся экскурсии. Элизабет начинала ему казаться неисчерпаемым кладезем талантов, и он спрашивал себя, сколько еще открытий ждет его впереди.
Наконец они подошли к Магелланову проливу, живописнейшему водному бассейну длиной около трехсот тридцати миль и шириной от двух с половиной до пятнадцати миль. Этот пролив отделяет Южную Америку от Огненной Земли и группы других небольших островов, расположенных у южного окончания Латинской Америки. Благодаря ему суда могли пройти из Атлантического в Тихий океан, но сделать это всегда непросто, потому что с обеих сторон пролива бушуют никогда не прекращающиеся штормы. Именно во время такого шторма «Лайцзе-лу» подошла к заливу со стороны необитаемых берегов Аргентины. В какой-то момент казалось, что клипер вынужден будет искать убежища где-нибудь в тихой гавани и ждать, пока буря не уляжется. Считалось обычным делом по месяцу, а то и дольше выстаивать без движения у самого входа в пролив.
В этом случае буря, однако, свирепствовала не столь неистово. Не настолько, чтобы испугать бравого капитана Даулинга. Когда он доложил Джонатану, что не сомневается в благополучном проходе судна через пролив, тот, поразмыслив, согласился с ним. Клипер вышел из гавани со спущенными парусами. Казалось, все силы ада встали на его пути и решили погубить судно. Дико скрипели снасти; клипер бросало в разные стороны и одновременно раскачивало. Моряки следующих поколений назовут это явление «эффектом штопора». Казалось, не было на «Лайцзе-лу» мачты, строения и даже последней досочки, которые бы не роптали от возмущения. Человеку неискушенному могло показаться, что это на совесть построенное судно готово вот-вот превратиться в груду обломков.
Джейд за свою короткую жизнь уже повидала несколько штормов, хотя, возможно, отчетливо их не запомнила. Но на этот раз испугалась не на шутку. Ее отец не отходил от Джосайи Даулинга, стараясь всегда быть наготове, чтобы дать капитану совет по его просьбе или самому подсказать то, что считал необходимым. Через шторм до него доносились рыдания дочери, и он вглядывался сквозь решето из небесных струй и морских брызг в одно место у палубного люка.
Там, поднявшись из своих кают, стояли его дочь и Элизабет. Джейд изо всех сил вцепилась в ее руку. Утешить ее, казалось, было выше человеческих сил. Джонатан не мог представить, чем в такие минуты он успокоил бы свою девочку.
Однако он быстро понял, что в воспитании детей он не достиг такого же совершенства, как в навигации. Элизабет подхватила малютку на руки и что-то мягко и ласково нашептывала ей на ухо. Понемногу Джейд приходила в себя, и в какой-то момент, к вящему удивлению отца, даже залюбовалась красотами стихии. Он еще долго будет помнить, как Элизабет держала в объятиях его дочь и как обе они рассыпались веселым смехом при виде ужасов бури.
