Наследие белых богов - Сидоров Георгий Алексеевич (читать полностью книгу без регистрации .TXT) 📗
И, вскинув лук, не целясь, я пустил стрелу в одного из самых активных звероголовых. Моего движения он не увидел, не проследил и траектории полета стрелы. Она вошла ему в голову, чуть ниже глаза. Издав гортанный крик и схватившись за стрелу, пёсьеголовый, рухнув на снег, забился в судорогах. На мгновенье рядом с ним остановились его соратники. Некоторым из них эта остановка стоила жизни. Поражённые стрелами, они оказались на снегу рядом со своим соплеменником. Окинув взглядом цепь нападающих, я увидел, что ни одна наша стрела не пропала даром. На снегу корчились в предсмертных муках более десятка уродов.
– Не торопитесь! – закричал я, перекрывая звериный вой пёсьеголовых. – Бейте наверняка! Вы меня слышите?
В этот момент я увидел, как с копьеметалок зверолюдей в нашу сторону полетел град дротиков. Увернувшись от копья, я заметил, как на снег упало несколько защитников нашего лагеря.
«Не увидели, пропустили», – мелькнуло в сознании.
И я снова послал подряд две стрелы в нападавших. Одна угодила лохматому в грудь, другая вонзилась в бросающего в меня дротик. Краем глаза взглянув на своих людей, я понял, что четверть из них либо тяжело ранена, либо убита. На снегу лежали и несколько молодых женщин. И тогда я стал искать предводителя уродов.
«Если выбить его, наверняка напор звероподобных ослабнет, – думал я, ища глазами предводителя. – Скорее бы его отыскать».
И тут я заметил, как одна из полуобезьян, пролаяв что-то по-своему, указала своим соратникам на место у нарты, которую защищали подростки и женщины. И туда сразу же полетели копья и дротики.
– Вот ты где! – прошептал я беззвучно. – Для меня далековато, но есть воины, стрелы которых тебя достанут, обезьянина!
И подозвав к себе одного из лучников, я жестом показал ему цель. Парень бегом бросился к шеренге воинов. И тут в моё бедро вонзился острый костяной дротик. От резкой боли я упал на колени. И, подняв свой лук, стал посылать стрелу за стрелой в подошедших к нартам пёсьеголовых. Взглянув в сторону вождя людоедов, я увидел, как тот, получив три стрелы и размахивая своими лапами, стал валиться на снег. Он что-то ещё кричал соплеменникам, но было видно, что конец его близок.
«Если у вас нет второго вождя, вы никуда не денетесь, всё равно отступите», – думал я.
Так оно и произошло. Когда рухнул на снег утыканный стрелами урод, пёсьеголовые отступили. Два здоровенных самца, схватив за руки-лапы, тянули раненого. Оттащили его в безопасное место и стали между собой о чём-то совещаться. Вдруг между ними началась драка. Оба, схватив в руки дубинки, стали избивать друг друга. В это время остальные зверолюди, бросив на поле битвы своих раненых и убитых, обступили дерущихся. В это время ко мне подошёл один из воинов. Он тоже был ранен, но легко, и не обращал на рану внимания. Увидев, что моя рана большая и я теряю много крови, он крикнул молодым женщинам, чтобы они как можно скорее принесли для перевязки выделанную заячью шкуру. Потом, показывая на дерущихся, он спросил меня, что у них происходит?
– Похоже, таким образом нелюди выбирают себе нового вожака, – усмехнулся я.
Жестом подозвав к себе друзей-соплеменников, я показал им на двух яростно дерущихся пёсьеголовых и приказал как можно скорее убить того, кто выйдет из схватки победителем. За время передышки мужчины отнесли в укрытия наших убитых, а женщины занялись ранеными. Наконец, в драке наметился перевес. Один лохматый урод стал одолевать другого. Побеждающего поддержали воем и криками его друзья по банде.
– Все по местам! – скомандовал я, с трудом поднимаясь на ноги. – Под копья не подставляться! Все стрелы – в цель!!!
После перевязки я чувствовал себя немного лучше. Но всё равно голова кружилась, и к горлу подступала тошнота.
«Наверное, это мой последний бой», – мелькнуло в голове.
Но на душе не было ни страха, ни сожаления. Всё шло так, как должно было идти. Жизнь – сплошная борьба и смерть от оружия врага, это вполне нормально. Новый вождь пёсьеголовых разбил своих воинов на две группы и приказал им атаковать наш лагерь не со всех сторон, как прежде, а с двух противоположных направлений. Видя его тактический приём, мы тоже разбились на две группы, каждая из которых, развернувшись в двойную цепь, стала обстреливать наступающих с трёх сторон. Снова раздались крики, и засвистели стрелы с дротиками. Копьеметалки наших противников позволяли кидать дротики не только далеко, но и точно. Поэтому мы опять стали нести ощутимые потери. Я видел, как один за другим падали на снег поражённые копьями воины, и от такой картины у меня сжалось сердце.
«Почему они медлят? – кусал я губы. – Неужели нельзя достать их нового ватажника? Он же на виду!»
И я, прикинув расстояние до командира уродов, попытался подойти поближе, чтобы, хорошо прицелившись, в него выстрелить. Но пока я плёлся, в горло людоеда вонзилась стрела, и, схватившись за неё руками, он мешком рухнул под ноги своим собратьям.
– Молодцы! – крикнул я своим воинам. – Бейте их, пока они не выбрали ещё одного предводителя! Теперь можно отпустить собак и идти в рукопашную! Вперёд, за наших детей и женщин!
Последние слова я уже прошептал. Жгучий удар в спину бросил меня лицом в снег. Приподнявшись на руках, я увидел, как спущенные с поводков собаки, одним прыжком преодолев барьер из стоящих на боку нарт, со свирепым рычанием набросились на нападавших. Через пару секунд рядом с остервеневшими псами оказались наши воины, и на головы людоедов обрушились палицы и кремниевые топоры.
Удар был внезапным и дерзким, чего нападавшие никак не ожидали. Взвыв от отчаяния и боли, беспорядочной толпой они начали отступать. Сначала медленно, потом быстрее и быстрее. Наконец, отступление полуобезьян превратилось в настоящее бегство. В этот момент ко мне подбежали две молодые женщины. Одна из них попыталась вынуть из моей спины наконечник дротика, другая, опустившись на колени, посмотрела мне в глаза.
– Скажи, что нам делать? Мы выполним всё, что скажешь, – тихо прошептала она.
– Становитесь на лыжи, – прошептал я, – и догоняйте уродов. Они на своих плетёнках по снегу не ходоки. Расстреливайте их из луков, закидывайте копьями всех до одного. Иначе придут другие.
Тут перед глазами у меня потемнело, и я полетел куда-то в бездну. Очнулся я, лёжа на нарте. Кружилась голова и мучительно хотелось пить. Боль в спине и в ноге немного утихла, но всё равно я чувствовал, что медленно ухожу к предкам.
– Воды, – прошептал я.
Меня услышали. Нарта тут же остановилась, и кто-то сбросил с моего лица оленье одеяло.
– Он не умер, – раздался голос какой-то женщины. – Просит воды. Значит, будет жить.
У моих губ тут же оказалась кожаная фляга с холодной чистой водой, а знакомый голос одного из воинов стал подробно рассказывать о победе над пёсьеголовыми и о наших потерях.
–- В сражении погиб каждый третий мужчина, – вздохнул рассказчик. Среди женщин тоже есть убитые, но их значительно меньше.
– Это хорошо, – прошептал я. – Значит, род будет жить.
– Людоедов прикончили всех. От наших лыжников они не ушли, – улыбнулся воин. – Не будь тебя с нами, мы бы не победили. Поэтому ты должен жить.
– Не жилец я, – посмотрел я на воина. – Позови сюда уцелевших вождей, я хочу кое-что им сказать.
– Из всех, кто нами руководил, жив только ты, – погрустнел воин.
– Тогда, Ждан, – назвал я собеседника по имени, – пока не выберем нового вождя, тебе придётся быть военным руководителем рода. Я скоро уйду к предкам.
От моих слов лицо парня побледнело.
– Да-да, уйду. Я слышу их голоса. Но я постараюсь дожить до того времени, когда разведчики принесут весть о том, что ледяная пустыня кончилась, что впереди стоят леса, и зеленеют травы. А теперь иди и позаботься о раненных стариках и детях... Ты мне не сказал, сколько мы потеряли собак, – остановил я Ждана.
– Трёх, всего трёх. С собаками нам повезло, – услышал я его удаляющийся голос.
Когда я снова пришёл в себя, был уже вечер. Нарта, на которой я лежал, застыла на склоне холма, и мои глаза могли видеть, что там внизу.
