Таро и путешествие Героя - Банцхаф Хайо (книга жизни .txt) 📗

Зрелое же эго сумеет взять на себя ответственность, когда есть, за но отвечать, но сумеет и отмежеваться четко и ясно, когда требования несправедливы. Такой человек признается в своих ошибках, не теряя при этом достоинства. Если незрелое или слабое эго смотрит на других с вечной завистью, невинно-нагло забирая себе лучший кусок, так и не сумев вырасти из детско-требовательного: «Я тоже хочу!», то зрелое эго умеет быть великодушным, уступать другим и вообще делать добро от души. Честная игра даже в трудных ситуациях, умение держать слово и доводить дело до конца, но также и умение твердо сказать «нет» — вот ценные плоды созревания эго, полноценное развитие которого и становится задачей данного этапа пути героя. А для этого ему прежде всего необходима способность суждения. Где же, как не здесь, может он отточить ее? Первая половина пути, посвященная развитию сознания, почти уже пройдена. Поэтому размещение карты Справедливости именно здесь, на VIII месте, представляется гораздо более обоснованным, чем передвижение ее на XI место в колоде Уэйта.

В старинных колодах, например, в Марсельском Таро, можно обнаружить и другие ассоциации, связывающие между собой карту Императора, правящего правой рукой (сознание), поддерживающего порядок и устанавливающего определенные границы, и карту Справедливости, отвечающей за правопорядок и неприкосновенность этих границ. Император связан с числом Четыре, удвоив которое, мы получим Восьмерку — число Справедливости. Точно такая же связь существует в этой колоде между числом Три, то есть Императрицей, правящей левой рукой, и удвоенной Тройкой, она же Шестерка, то есть картой Влюбленных, в свою очередь символизирующих выбор по велению сердца, которое, как известно, бьется слева. За этим кроется одна любопытная аналогия:

В матриархальных эпохах и структурах так же, как в раннем детстве (общение с матерью) все зиждется на обычае и велениях сердца. Теневая сторона этого — принуждение к общежитию, строгость традиций и правил, часто жестоких, кровная месть и излишняя эмоциональность приговоров (суд Линча). В патриархальных эпохах и структурах так же, как и в юношеском возрасте, доминирует обоснованное право и разумное взвешенное решение, теневой стороной чего, однако, станвятся буквоедство и бюрократизм, самодурство, бездушие и бесчеловечность власти. Общинное сознание и общинную собственность матриархальных структур можно назвать архетипом Левого. Архетип же Правого воплощается в патриархальных структурах, поощряющих индивиальное развитие (эго), утверждающих четкие границы всего и понятие личной собственности.

Истинное Имя

Завершается ряд однозначных чисел, завершается и путь Солнца по дневному небу. Образ Отшельника, стоящего на покрытой снегом вершине, раскрывает перед нами смысл этой карты: путь развития сознания окончен, мы достигли вершины тех знаний, которые могли приобрести: на этом пути. В мифах и сказках это — этап отхода от дел, подведения итогов, или встреча с мудрым старые ем, обитающим вдали от людей. Он дарит герою магические атрибуты, сообщает ему волшебное слово, которое будет хранить его в пути или пригодится, как «Сезам, откройся!», в самом его конце, чтобы герой мог совершить свой великий подвиг. Но самое главное — то, что именно з герой узнает свое истинное имя.

Знание своего истинного имени дает герою, а тем самым и каждому, прошедшему этот путь развития сознания, возможность наконец понять, кто он на самом деле. /Абстрагируясь от всего, что ему до сих пор говорили родители, воспитатели, родственники или друзья. Такая самоидентификация — важнейший плод развития сознания, созревающий только в тиши уединения. Только так мы сможем понять, кто мы. При этом мудрый старец, как и все прочие архетипы или этапы, — всего лишь аллегория. Даже если мы действительно узнали что-то о себе от другого человека, вce равно это — процесс, происходящий в нас самих, и другой человек понадобился нам как средство быстрее и лучше проявить себя. Поэтому нет смысла заниматься поисками мудрых стариков, чтобы кто-то из них открыл нам тайну, хотя такие встречи действительно могут оказаться интересными, — карта (этап) Отшельника позаботится об этом за нас. Гораздо важнее прислушаться к своему внутреннему зову, который в данном случае призовет нас именно уединиться где-нибудь в тиши, и последовать ему. Лишь там старый мудрец, обитающий внутри нас, скажет нам правду. Лишь там мы узнаем, кто же мы есть.

Сегодня проблема состоит в том, что тишины вокруг нас становится все меньше. Ее уже настолько мало, что найти тихое место, где можно было бы побеседовать со своим внутренним мудрецом, стало почти невозможно. Поэтому все меньше людей успевает узнать свое имя, то есть понять свое истинное предназначение. Тем сильнее большинство их пытается подражать кому-то, изображать из себя то, чем они не являются, считая именно это высшим шиком, пропуском в великосветскую тусовку или, как еще теперь выражаются, «крутизной». Каждый человек родится редчайшим оригиналом, но умирает большинство из них жалкими копиями. Недаром К.-Г. Юнг считает нашу природную способность к подражанию необычайно полезной для коллектива, но чрезвычайно вредной для индивида.

В легенде о Парсифале осознать это герою помогает его двоюродная сестра Сигун. Прежде на вопрос, кто он такой, Парсифаль отвечал: я — маменькин сынок, солнышко или красавчик. Так обращалась к нему мать. Теперь же он узнал не только свое истинное имя, но и еще множество вещей, о которых на прежних этапах пути даже не задумывался. А еще он осознал свою вину. Вина его была в том, что, прибыв в первый раз в замок Грааля, он, по своей детской наивности и неподготовленности, не задал того самого важного вопроса, который как раз и должен был разрешить все и вся. Потому-то двоюродная сестра и назвала его Парсифалем, «Бедняжкой».

Рост сознания с древнейших времен связывается с осознанием собственной вины. Невозможно прожить жизнь, никогда ни в чем не провинившись. Место, занимаемое в жизни нами, в данный момент не может занимать никто другой. Мы не можем добыть себе пропитание, не убивая (даже если речь идет об «убийстве» растений) или не отнимая у других живых существ то, что создано ими, например, молоко и мед. «Для подсознания сознание — уже вина, — утверждает Эмма Юнг, — причем вина истинно трагическая, потому что только с помощью сознания человек может действительно стать тем, кем должен»16. Но если вина наших прародителей заключалась лишь в том, что они вкусили плод Древа Познания, то наша вина с тех пор заключается в недостаточном познании, и прежде всего — в недостаточном самопознании. Ибо после того, как Адам и Ева или, что то же, наш герой и мы с вами покинули рай неведения, теперь, в середине пути, нам придется преодолеть ту тьму полусознания, в которой мы заблудились, чтобы наконец выйти к ясному свету, освещающему путь к надсознанию, которое и есть цель последней трети нашего пути.

Другой персонификацией этого архетипа в легендах о Граале служит Тревизент, дядя Парсифаля, живущий отшельником в хижине. В своих долгих поисках Грааля Парсифаль периодически навещает его, ища верный путь. Отшельник сообщает ему не только истинное имя, но и «волшебное слово»: он нашептывает ему на ухо молитву, которую тот может произнести лишь в случае крайней опасности.

Узнав свое истинное имя, герой — как и мы с вами, — больше никогда не забудет его и от него не отречется. Иными словами, однажды поняв, кто мы на самом деле, мы должны понять и РО, что должны теперь соответствовать своему званию и призванию, иначе нам придется, как Парсифалю, периодически возвращаться туда, где нам еще раз напомнят, кто мы есть. На карте это обособление, выделение себя из окружающей действительности символизируется капюшоном, которым Отшельник защищается от внешних воздействий. Его фонарь, по Уэйту, это путеводный маяк: «Там, где сейчас я, можешь быть и ты». Тем самым он указывает, что эта встреча и это открытие тайны — не удивительный случай, выпадающий на долю немногих избранных, а этап развития сознания, доступный каждому, кто уединится в тиши.