Собрание творений. Том 4. Догматика Православной Церкви. Пневматология. Эсхатология - Преподобный Иустин (Попович)
Путь Богочеловека Христа — это путь, которым должно пройти каждое человеческое существо. Ибо шествуя за Господом Иисусом Христом через святые таинства и святые добродетели, человек приходит к богоустановленной каждому людскому существу цели: к обогочеловечению = к облечению себя во Христа = к обожению. Святой Максим благовествует: «Если Бог Слово, Сын Бога Отца, для того стал человеком, чтобы сделать людей богами и сынами Божиими, то веруем, что с нами это произойдет там, где ныне Сам Христос как Глава всего Тела Церкви и где сделался Он для нас предтечей к Отцу: Своим человеческим телом. Ведь в сонме богов, то есть спасаемых, посреди будет стоять Бог, раздавая блага горнего блаженства, не будучи пространственно удаленным от достойных».
«Телом Христовым, — говорит святой Максим, — именуемся мы по следующей причине: мы — тело Христово, а порознь — члены (1Кор.12:27), — а не так, что делаемся Его телом, утрачивая собственное, и не так, что будто бы Владыка Христос по Ипостаси переходит в нас или последовательно дробится, но по подобию (καθ᾽ ὁμοιότητα) тела Господня — через отвержение растления грехом. Ибо как Христос по природе и телом, и душой, по которым считается Он человеком, был безгрешным, так и мы, уверовавшие в Него и облекшиеся в Него через Духа, можем по свободной воле быть в Нем без греха — κατά προαίρεσιν ἐν αὐτῷ χωρὶς ἁμαρτίας εἶναι δυνάμεθα».
По святому Максиму, таинство архиерейства епископ обязан украшать хитоном добродетелей, сотканным Духом Святым, — хитоном, который никогда не могут разорвать демоны, распинающие нас множеством искушений. «Епископ должен стараться собрать воедино рассеянных Божиих чад, ибо это свойство Божественной благости, и как глава честного Тела Святой Божией Церкви стройно слагать между собой члены — зодчеством Духа Святого (διά τῆς ἀρχιτεκτονίας τοῦ Πνεύματος), и как проповедник Божественных поучений громким голосом созывать ближних и дальних, привязывая их к себе нерушимой связью любви Духа».
Объясняя, каким образом Святая Церковь знаменует собой изображение и образ Божий, святой Максим благовествует: «Святая Церковь носит образ и изображение Божие (τύπος καὶ εἰκὼν Θεοῦ), вследствие чего и обладает, по подражанию и подобию, таким же действием (τήν αὐτὴν ἐνέργειαν). Бог же, сотворивший и приведший в бытие всяческая Своей беспредельной силой, связывает, сочетает и ограничивает все, умопостигаемое и чувственное, промыслительно соединяя одно с другим и с Самим Собою. И, будучи Причиной, Началом и Концом, Он удерживает около Себя вещи, по природе отделенные друг от друга, заставляя их соединяться силою одной связи с Собою как с Началом. Благодаря этой силе, все приводится к неуничтожимому и неслиянному тождеству движения и бытия, так что, при всем различии природы или движения, ни одно из сущих первоначально не восстает против другого и не отделяется от другого, но все без смешения соединено между собой посредством единой нерушимой связи и благодаря сохранению одного Начала и Причины. Эта связь упраздняет и покрывает собой все частные связи, зримые, соответственно природе каждого, во всех сущих. Однако она упраздняет и покрывает не разрушением, уничтожением или приведением их к небытию, но побеждая и являясь им сверху, как является целое частям, или причина — самому целому. В соответствии с ней, то есть в соответствии с целокупной Причиной, озаряющей сущих, естественным образом существуют и являются как целое, так и его части. И подобно солнцу, превосходящему по природе и по силе сияние звезд, она, будучи причиной следствий, покрывает бытие их. Ибо как части из целого, так и следствия существуют и познаются из причины, а также обладают своим собственным скрытым своеобразием, когда, взятые в соотнесенности с причиной, целиком получают свое качество от нее, благодаря единой, как мы сказали, связи с ней. Ибо Бог, будучи всем во всём (1Кор.15:28), но безмерно превосходя всё и являясь Наиединственнейшим (μονωτάτος), будет зрим мысленным оком чистых. Это произойдет тогда, когда ум, сосредотачиваясь на созерцании (θεωριτικῶς) логосов сущих, дойдет до Самого Бога как Причины, Начала и Конца возникновения и изменения всего, а также как непротяженного Основания протяженности всех [тварей].
Подобным же образом дело обстоит и со Святой Церковью Божией, поскольку Она, будучи образом Первообраза, совершает относительно нас действия, подобные делам Божиим. Ибо велико и почти неисчислимо число мужей, жен и детей, которые разнятся и сильно отличаются друг от друга родом и видом, национальностью и языком, образом жизни и возрастом, умонастроением и искусством, обычаями, нравами и навыками, знаниями и положением [в обществе], а также судьбами, характерами и душевными свойствами. Оказываясь же в Церкви, они возрождаются и воссозидаются Духом; Она дарует и сообщает всем в равной мере единый божественный образ (θείαν μορφήν) и наименование — то есть быть и называться Христовыми. И еще Она дарует им, в соответствии с верой, единую и простую, неделимую и нераздельную связь, которая не позволяет проявляться (даже если они и существуют) многим и бесчисленным различиям каждого, возводя всех к всеобщности и соединяя их в ней. Вследствие этого никто ничего не отделяет от общего ради себя; все срастаются и соединяются друг с другом одной простой и нераздельной благодатью и силой веры. У всех было, гласит Писание, одно сердце и одна душа (Деян.4:32) — так что все суть и представляются единым Телом, состоящим из различных членов, которое подлинно достойно Самого Христа, истинной Главы нашей (Еф.4:15). В нем — говорит божественный Апостол, — нет мужеского пола, ни женского; нет ни иудея, ни эллина; ни обрезания, ни необрезания... но все и во всем Сам [Христос] (Гал.3:28; Кол.3:11), Который одной простой и беспредельно мудрой силой Своей Благости всё заключает в Себе, подобно тому, как центр соединяет в себе прямые линии вследствие одной простой и единственной причины и силы. Он не позволяет началам сущих рассыпаться по периферии, но замыкает их центробежные стремления, приводя к Себе многоразличные виды сущих, получившие бытие от Него. И это для того, чтобы творения и создания единого Бога не были совершенно чуждыми и враждебными друг другу, чтобы не утратили они предмет и цель проявления своей любви, миролюбия и тождества по отношению друг к другу, и чтобы не подвергались они опасности превратить само бытие свое, отделяющееся от Бога, в небытие».
«Святая Церковь Божия есть образ и изображение (τύπος καὶ εἰκών) целого мира, состоящего из сущностей видимых и невидимых, потому что в ней наблюдаются те же самые различие и единство, [какие существуют в нем]. Ведь [Церковь,] являясь единым зданием, допускает различие в силу особого назначения своих частей и делится на место, предназначенное только для иереев и служителей, которое называется у нас алтарем, и место, доступное для всех верующих, именуемое у нас храмом. Но, с другой стороны, она остается единой по ипостаси, не допуская разделения своих частей, [могущее произойти] вследствие различия их между собой. И возводя эти части к своему единству, она освобождает их от выраженного наименованиями различия, являя тождество этих частей. Еще церковь показывает, что есть каждая часть для самой себя, когда существует взаимосвязь обеих частей. Ибо храм есть алтарь в возможности, поскольку он освящается, когда священнодействие восходит к своей высшей точке. И, наоборот, алтарь есть храм, действительно обладая им, как началом своего тайнодействия. Церковь же и в алтаре, и в храме пребывает единой и той же самой.
Подобным образом и весь мир сущих, получивший начало от Бога, делится на умопостигаемый мир, образованный из умных и бесплотных сущностей, и на здешний мир, чувственный и плотский, который величественно соткан из многих видов и природ. И образ бытия нерукотворной Церкви (ἄλλη πὼς ὑπάρχων ἀχειροποίητος Ἐκκλησία) мудро проявляется посредством этой рукотворной: горний мир в ней — словно алтарь, посвященный вышним силам, а мир дольний, предоставленный тем, кому выпала на долю жизнь чувственная, подобен храму. При всем том, мир — един и не разделяется вместе с частями своими; наоборот, путем возведения к своему единству и неделимости, он упраздняет различие их, происходящее от природных особенностей этих частей. Ведь они, неслиянно чередуясь, являются тождественными самим себе и друг другу, показывая, что каждая часть может входить в другую, как целое в целое. И обе они образовывают весь мир, как части образовывают единство; в то же время, они образовываются им, единообразно и целокупно, как части образовываются целым. Для обладающих [духовным] зрением весь умопостигаемый мир представляется таинственно (μυστικῶς) отпечатленным во всем чувственном мире посредством символических образов. А весь чувственный мир при духовном умозрении представляется содержащимся во всем умопостигаемом мире, познаваясь [там] благодаря своим логосам. Ибо чувственный мир существует в умопостигаемом посредством своих логосов (λόγοις), а умопостигаемый в чувственном — посредством своих отпечатлений (τύποις). Дело же их одно и, как говорил Иезекииль, дивный созерцатель великого, они словно колесо в колесе (Иез.1:16), высказываясь, я полагаю, о двух мирах.
