Дневник. Том III. 1860-1861. Созерцательное богословие. Крупицы от трапезы Господней - Кронштадтский Иоанн
† Крайние степени надежды: и в 11–й час пришедшие приемлются, хотя и ничтоже достойно сделали (См.: Мф. 20, 1–16); [154] плодоносящие в 30 крат (Ср.: Мк. 4, 20), блудники, разбойники и убийцы, хульники и гонители, покаявшиеся, обретаются в Царстве Небесном. Великие надежды!
Что есть надежда христианская? Чтобы согласно с существом дела отвечать на этот вопрос, обратимся к самим себе и посмотрим: какого, самого главного блага лишены мы в этой жизни и которое, однако ж, есть надежда получить? Сердце — это средоточие нашей жизни — говорит нам, что мы не имеем истинной жизни в этом мире, что в нас — один только призрак жизни; сердце наше, жаждущее покоя и блаженства, ни в чем на земле не находит его, сколько бы ни искало его в земных благах, например в богатстве, в пище и питии, в различных увеселениях, в славе и отличиях, в здоровье, в красоте, в земной приязни родных и друзей; напротив, привязанность сердца к мнимым благам земным стесняет, помрачает его, производит в нем болезненную, жгучую жажду большего, все больше и больше усиливающуюся, тоску и скуку по удовлетворении сердца земными благами. — Где же наше истинное, постоянное благо? — Где покой и блаженство наше? — Где наша истинная жизнь? — В Боге Триедином, в сердечном соединении с Богом, от Которого мы отпали вначале, и Сын Божий, Иисус Христос, пришел на землю именно для того, чтобы даровать нам это будущее благо. Аз приидох, говорит Он, да живот имут и лишше имут (Ин. 10, 10). † Сие есть обетование, еже Сам обеща нам, живот вечный (1 Ин. 2, 25). Мне прилеплятися Богови благо есть (Пс. 72, 28). † Надежда на это соединение наше с Богом во упокоение и вечное блаженство наше в Нем в будущей жизни — во Христе Иисусе († ): приидите ко Мне ecu труждающиися и обременепнии, и Аз упокою вы (Мф. 11, 28). Успокоение нашего сердца в Боге — в уверенности, что Он непрестанно печется (Ср.: 1 Пет. 5, 7) — вот в чем и есть собственно, состоит христианская надежда. Вот определение и предмет надежды. Надежда, говорит святитель Димитрий Ростовский, есть добродетель свыше влиянная, чрез которую с точным вероятием ожидаются блага вечной жизни.
(Заметьте: все болезни наши рождаются и идут изнутри — от исходища греха — сердца. Оно постоянно приносит плоды смерти.)
Все явления духа нашего в этой жизни показывают, что он изшел от Бога и должен быть в соединении с Ним, чтобы иметь в себе истинную жизнь и блаженство: примечайте за собою.
Бог над всеми и во всех и чрез всех нас (Еф. 4, 6). Един Бог — Сый (См.: Исх. 3, 14; Откр. 1, 8) в собственном смысле, то есть как бы Он Один есть БЫТИЕ, а все прочее, что ни существует, есть только как бы тень Бытия, тень ЕГО ЛИЦА. Потому Он везде и во всем — так, как бы и не было другого бытия. Скройся в горных пещерах — Он там; погрузись во глубину морскую — Он там; заключись в своем доме — Он с тобою; поди в огонь — Он и там, и если угодно, огонь не сожжет тебя. Везде, везде Он есть.
Если вещественный свет проходит сквозь тела, то невещественный Дух не пройдет ли всякое тело?
Надежда христианская есть соединение верою сердца со Христом и в Нем чаяние благ, обещанных любящим Бога от сложения мира (Ср.: Мф. 25, 34; 1 Кор. 2, 9).
† О предвкушениях на земле будущего покоя и блаженства — при верности наших отношений к Богу, в искреннем обращении грешника к Богу, во время усердной молитвы, по причащении Святых Таин.
† Владычица благосерднейшая всех сынов и дщерей человеческих, как Дщерь Бога–Отца, Который есть Любовь, Мать Бога–Слова–Любви нашей и Избранная Невеста Духа Всесвятого, Иже есть Любовь — единосущная Отцу и Слову. Как не прибегать к Такой Владычице и не чаять от Нее всех благ духовных?
О косности вещества и Единой, Умной Вине всего. Вещество, мы видим, само по себе, без сообщенной ему силы, везде есть служебное орудие духа, начиная с неба и светил, повинующихся манию Творца, до земли и всего, что на ней, до морей и рек и всего, что в них, до тела человеческого, до дерева, растущего в поле и былинки, попираемой ногами. Знаем, что, например, дерево, как его обтешем, таково оно и будет, как положим, так оно и ляжет, как приспособим для себя, так оно и будет нам служить, по нашему действованию им; какое направление дашь при известной, сообщенной ему вовне силы, так оно и пойдет и само ни на волос вперед не подвинется, если его не подвинешь; словом сказать, вещество само по себе мертво, неподвижно, косно. Между тем мы видим, что тела в мире, большие и малые, обращаются какими–то стройными хороводами, как–то: земля, месяц, звезды, самое солнце; на земле — во всем стройное течение вещества: эти смены времен года: весны, лета, осени, зимы, согласие стихий, возрастания трав, цветов, деревьев, животных, людей; беспрерывное течение благорастворенных ветров, непрестанное течение рек; постоянные испарения из водяных вместилищ, образование громов и молний, излияние дождей; мудрые средства к размножению, поддержанию и самосохранению и блаженству тварей. — Все это необходимо возводит ум к Единой, Умной Вине, Бесконечному Уму, к Бесконечной Благости, к Невидимому и Непостижимому Богу–Духу, Коего невидимые свойства от начала мира твореньми помышляема видима суть, и присносущная сила Его и Божество (Рим. 1, 20), и Который премудро и благостно всем управляет.
Ты создаешь свой духовный дом, но смотри — тут же готов и разрушитель, подкапыватель его — диавол; тать твоего духовного имения — князь века сего (Ср.: Ин. 12, 31; 14, 30; 16, 11). При добрых расположениях сердца, при добрых подвигах веры, молитвы, добрых дел являются мысли гордые, самохвальные. Остерегайся. Это подкапыватели твоего дома; это хищники твоего духовного имения.
† Господь, промышляющий о нашем спасении, разными средствами спасает нас, предохраняя от гордости и других тяжких грехов и побуждая к смирению и добродетели: иного делает косноязычным, иного — глухим, иного — косым или слепым, иного лишает какого–либо другого члена, другому дает жало в плоть (2 Кор. 12, 7) — какую–либо болезнь, или же жало диавольское, иного смиряет чрез начальника, иного — чрез жену, иного — чрез детей, иного — чрез какой–либо умственный недостаток или чрез какую–либо нравственную немощь. — О всем да будет Ему слава!
Если в сердце твоем теснятся какие–либо гордые помыслы и самоуслаждение, тогда говори себе: нам, грешным людям, решительно нечем гордиться, нечем похвастаться пред Богом и пред людьми: всякое доброе расположение, всякое доброе дело мы имеем от Бога, а что не от себя оно в нас, а от Бога, доказательством тому служит то, что мы испрашиваем его у Бога молитвою иногда после продолжительного дурного расположения нашей души; а если в нас от природы — то есть при рождении, перешли от родителей добрые расположения, то и тем больше нам нечем хвалиться: потому что всякое добро в природе есть добро Божие; хвалят доброе сердце человека — но что значит наше доброе сердце? Временная вспышка доброты, временное оказание какого–либо относительного добpa, а на самом деле сердце наше всегда нечисто, значит, и не полно искренней любви к Богу и к ближнему, значит, и не благо. Верно слово, что никтоже благ, токмо един Бог (Мф. 19,17)—Триединая Благость, а мы настолько бываем благи, насколько осияваемся Триединою Благостию.
Гордятся душевными дарованиями, но как гордиться тем, что дано? Что имаши, егоже неси приял, говорит Апостол в обличение гордецу, аще же и приял ecu, что хвалишисяяко не приемь? (1 Кор. 4, 7.) Гордятся крепостию и красотою, но что они, как не летнее расцветание цветка? Пришла осень: и увял цветок; пришла старость: и исчезли крепость и красота. Гордятся богатством, но можно ли гордиться землею, которая не доставляет нам ни истинного блаженства, не избавляет нас от болезней и смерти? — Гордятся благочадием, но разве не Бог Творец рода человеческого? А если чада не благонравны — то, увы, люди гордятся тем, что умножают число погибающих! — Воистину нечем нам гордиться! Но есть много поводов смиряться, вменять себя в ничто и всеми силами благоговеть пред Богом! — Марта 2 дня 1861 года.
