Преступники и преступления. С древности до наших дней. Заговорщики. Террористы - Мамичев Дмитрий Анатольевич
Еще до вступления в должность Цицерон подкупил своего коллегу, уступив ему без жребия доходноенаместничество в Македонии, и, таким образом, на все время консульства мог действовать самостоятельно.
В первый же день своего служебного года Цицерон очутился лицом к лицу с очень серьезной политической проблемой. Эожди движения, видя, что их планы снова потерпели Црушение, пошли по другому пути. Народный трибун 63 г. Публий Сервилий Рулл внес проект грандиозного аграрного закона. Предполагалось продать большую часть государственных земель в Италии и провинциях и на вырученные суммы купить в Италии у частных лиц и у муниципиев на условии полной добровольности известное количество земли. [21] Эту землю, с присоединением к ней некоторой части непроданных государственных земель в Италии, законопроект предполагал пустить в раздачу беднейшим гражданам без права отчуждения.
Законопроект Рулла был нереален, хотя бы по одному тому, что лишал государство всех доходов от сдачи в аренду ager publicus. Но его авторы и не преследовали достижения реальных целей в аграрной части закона. У них была другая задача. Для проведения реформы законопроект предусматривал создание комиссии децемвиров, избираемых на 5 лет 17 трибами, определяемыми жребием. Кандидаты должны были представляться народу лично. Децемвиры наделялись большими правами, вплоть до права, в случае надобности, командовать войсками.
Смысл всей этой политической махинации был совершенно ясен: добиться выборов в аграрную комиссию своих людей, в частности Цезаря и Красса, не допуская туда Помпея: будучи на Востоке, он не мог лично представиться избирателям. Попав же в децемвиры, Цезарь и Красе получали огромную власть.
Но именно потому, что законопроект Рулла был сшит белыми нитками, он вызвал против себя сильнейшую оппозицию не только сенаторов и всадников, но даже городского плебса. Оптиматы смертельно боялись демократической диктатуры, в чьем бы образе она ни выступила — Цезаря, Красса, Помпея, Катилины или всех их вместе. Всадников; кроме диктатуры и страшного вопроса о ликвидации долгов, больше всего волновала продажа государственных земель: они немало наживались на аренде этих земель. Наконец, плебс вообще не желал менять праздную жизнь в Риме на трудовое и полуголодное существование в каком-нибудь италийском захолустье.
Цицерон ловко использовал эти настроения в трех своих речах против аграрного закона, произнесенных в начале 63 г. Дальнейшая судьба законопроекта Рулла неизвестна. По-видимому, автор сам взял его обратно. Однако неудачи не сломили энергии Катилины. На 62 г. он в третий раз выставил свою кандидатуру в консулы. Основным пунктом его избирательной программы была кассация долгов. Это дало ему много сторонников из самых различных слоев населения, начиная от разорившихся сулланских ветеранов и кончая видными сенаторами. Одновременно с открытой агитацией шла тайная подготовка к восстанию. Агенты Каталины вербовали сторонников и заготовляли оружие. Одним из центров движения является г. Фезулы в северной Этрурии, где энергичную деятельность развивал бывшийсулланский командир Гай Манлий. На юге наиболее горячие из заговорщиков привлекали к заговору рабов.
Мы не знаем, какова была роль Цезаря и Красса в этом «втором заговоре Каталины». Возможно, что они отошли от движения, испуганные его массовым характером. Возможно, однако, что и на этот раз они, находясь за кулисами, продолжали играть роль режиссеров.
Консульские выборы, состоявшиеся, вероятно, поздним летом 63 г., проходили в военной обстановке. Руководивший ими Цицерон надел под тогу панцирь и был окружен вооруженной охраной. Катилина и на этот раз потерпел поражение: избранными оказались Лициний Мурена и Юний Силан.
Тогда заговорщики решили прибегнуть к открытому перевороту. Восстание назначено было на конец октября. 25-го Манлий должен был выступить в Этрурии. [22] В это же приблизительно время предполагалось начать восстания в Капуе и Апулии, захватить г. Пренесте и совершить переворот в самом Риме.
Цицерон узнал об этих планах через некую. Фульвию, любовницу Квинта Курия, одного из заговорщиков. На 21 октября он созвал заседание сената, на котором консулам были вручены чрезвычайные полномочия. Однако Цицерон не мог прибегнуть к аресту главарей заговора, так как, кроме доноса, у него не было никаких других доказательств. Поэтому он вынужден был ограничиться только принятием некоторых предварительных военных мер.
Но и этих мер было достаточно, чтобы спутать планы Каталины. Выступление в Риме пришлось отложить. Но предупредить Манлия не успели, и он в условленный день выступил в Этрурии с отрядом сулланских ветеранов. Попытка захватить крепость Пренесте 1 ноября не удалась, так как гарнизон был наготове.
В ночь на 7 ноября состоялось конспиративное собрание заговорщиков в доме сенатора Марка Порция Леки. Там был принят новый план. Двое заговорщиков на другой день должны были явиться к Цицерону под видом утренних визитеров и убить его в постели. Катилина немедленно уезжает в Этрурию и, став во главе войска Манлия, идет на Рим. Оставшиеся в городе заговорщики в определенный момент устраивают избиение оптиматов и захватывают власть.
Едва только собрание окончилось, как Цицерон уже знал о принятых там решениях через Фульвию. Он немедленно окружил свой дом стражей и отменил прием посетителей. Таким образом, существенный момент нового плана (устранение Цицерона) отпал, что снова дезориентировало заговорщиков.
На 8 ноября сенаторы были созваны консулом на экстренное заседание. Оно состоялось в храме Юпитера на Палатине. Место заседания было заранее окружено надежной стражей из знатной молодежи. На этом историческом заседании Цицерон произнес свою первую речь против Катилины: «Когда же наконец, Катилина, перестанешь ты злоупотреблять нашим терпением?». Он бросил ему в лицо прямое обвинение в заговоре и потребовал, чтобы Катилина оставил Рим.
Однако не следует забывать, что прямых доказательств у Цицерона все-таки не было, а при таких обстоятельствах он не мог прибегнуть к аресту Катилины, которого, к тому же, поддерживало много влиятельных лиц. План Цицерона был иной: заставить Катилину покинуть город и таким путем лишить римских заговорщиков их вождя. Справиться с Катилиной в Этрурии было уже легче.
Расчет Цицерона оказался правильным. Подавляющее большинство сената оказалось на его стороне. Те из сенаторов, которые еще сомневались в существовании заговора, были побеждены фактами, приведенными Цицероном. Попытки Каталины оправдаться были заглушены негодующими криками сенаторов. И нервы его не выдержали: он ушел из сената и в следующую ночь уехал из Рима к Манлию. Это была большая тактическая ошибка.
Во главе римской группы заговорщиков остался претор 63 г. Публий Корнелий Лентул. Называют еще Гая Корнелия Цетега, Публия Габиния, Люция Статилия и других. После отъезда Каталины, являвшегося подлинной душой движения, оставшиеся в столице заговорщики действовали недостаточно энергично. Помимо этого, они совершили одну ошибку, оказавшую гибельное влияние на исход заговора.
В Риме находились послы от галльского племени аллоброгов. Они приехали просить для себя облегчения долговых обязательств. Лентулу пришла в голову мысль привлечь аллоброгов к движению. С послами была установлена связь. Им обещали уничтожение долговых обязательств в случае успеха движения. Однако недоверчивые галлы решили предварительно посоветоваться со своим патроном Фабием Сангой. Тот сообщил обо всем Цицерону.
Наконец-то консулу представился случай добыть юридические доказательства заговора. Он приказал Санге передать послам, чтобы они дали притворное согласие заговорщикам, постарались разузнать как можно больше подробностей и обо всем доносили ему. Аллоброги так и поступили.
