Ночь ястреба - Браун Дейл (книга регистрации TXT) 📗

Эллиот решил, что настало время переходить к делу.

— Вы так же хорошо, как и я, знаете, что происходит, сэр, — начал он. — Я не убежден, что Белый дом на самом деле намерен осуществить операцию. И, если у них возникнут трудности, которых, похоже, не избежать в таком деле, не уверен, что они не отступят. Не знаю, какие шаги вы предпринимаете в этом направлении, но я не собираюсь ждать, когда уже будет слишком поздно... сэр.

— Значит, ты подготовил собственную операцию по спасению Люгера с использованием в качестве штурмовой группы экипажа «Отчаянного волшебника». Когда Белый дом узнает об этом, они с живого сдерут с тебя кожу и только потом передадут в трибунал. — В трубке послышался тяжелый вздох, затем Кертис продолжил: — Значит, ты освободил Уайта?

— На самом деле Уайт и не находился под следствием, — признался Эллиот. — Он сообщил мне о Дэвиде Люгере потому, что в течение нескольких месяцев никто не занимался судьбой Дэвида. Именно связь Уайта с нашим посольством в Москве подтолкнула это дело. Не Рассел. И не Министерство обороны. И, если бы Уайт не сделал этого, Люгер, возможно, был бы уже мертв.

— И, вместо того чтобы предъявить ему обвинение в разглашении секретной информации, ты решил вместе с ним освободить Люгера? Черт побери, мне следовало бы догадаться, что ты так и поступишь. — Некоторое время Кертис молчал. — Но ведь ты не послал туда бомбардировщики «Мегакрепость» или «Черный рыцарь», не послал?

— Мы как раз готовимся к запуску двигателей.

— Генерал, это похоже на шутку... — начал Кертис строгим тоном, — но я знаю, что ты не шутишь! Чем ты располагаешь? Какой план?

— Шесть бомбардировщиков В-52 «Мегакрепость» — четыре основных и два резервных, — ответил Эллиот. — Это воздушная поддержка против РЛС, средств ПВО и непосредственно оборонительных средств «Физикоуса». Два самолета CV-22 «Отбойный молоток» и пятьдесят морских пехотинцев.

— Просто потрясающе. Мне бы следовало догадаться, что ты не будешь сидеть сложа руки и тянуть резину вместе с нами. А когда ты собирался рассказать мне обо всем?

— А я и не собирался, — признался Эллиот. — Я начну операцию, когда моя группа будет готова. Если к этому времени в дело вступит экспедиционный отряд морской пехоты, то я поверну назад или буду находиться рядом на тот случай, если им понадобится моя помощь. Ну а если морские пехотинцы не начнут, я продолжу выполнение своей операции.

— И полетишь на бомбардировщиках над Литвой? А ты вообще-то подумал, сможешь ли уцелеть?

— Я исходил из того, что мои «Мегакрепости» невозможно обнаружить, — объяснил Эллиот. — У меня достаточно оружия, которое я могу применить вне досягаемости средств поражения противника, мои самолеты оснащены аппаратурой, которая сможет поставить помехи для всех РЛС дальнего обнаружения и РЛС истребителей-перехватчиков в этом районе. Истребители меня вообще мало заботят. Ночью, при отсутствии целенаведения с земли и пока мы не будем угрожать непосредственно Калининграду или Минску, никакой истребитель противника не станет вступать со мной в бой на малых высотах. Гораздо большую опасность представляют стартовые площадки стратегических ракет, зенитные средства визуального наведения и оснащенные ракетами штурмовые вертолеты, но мы уверены, что сможем справиться с ними или избежать встречи. Угрожая тяжелым вооружением «Мегакрепостей», пушками и ракетами «Отбойных молотков», мы десантируем группу Уайта «Ястреб-перепелятник» и захватим это секретное здание.

— Уж больно много в твоем плане всяких «если», Брэд, — проворчал Кертис. — Но если кто-то сможет его осуществить, так это ты. Значит, «Отчаянный волшебник» намерен освободить Люгера?

— Совершенно верно. Если понадобится, мы доставим его в посольство, но вообще мы собирались в Норвегию, или в Бельгию, или в Германию... в любую дружественную страну, где можно было бы совершить посадку. Если все пройдет хорошо, Белый дом сможет отрицать наше участие.

— А если один или несколько самолетов собьют, то вы с Уайтом всю вину возьмете на себя, — оборвал Эллиота Кертис. — Но вы поставите правительство в очень затруднительное положение и подорвете доверие к нашей стране минимум лет на десять!

— Я думаю, Белый дом скорее предпочтет, чтобы Люгер сгнил в тюрьме, чем рискнет своей репутацией, — решительно заявил Эллиот.

Кертис вынужден был в душе признать справедливость слов Эллиота, Белый дом как раз искал удобный предлог, чтобы отменить операцию «Краснохвостый ястреб».

— Я готов пожертвовать своей жизнью и всегда был готов на протяжении всей моей карьеры.

— Прекрати пороть чушь и не строй из себя мученика, Брэд. Белый дом как раз и не доверяет тебе потому, что ты несешь подобную чепуху. Так что закрой рот, а я скажу тебе, что делать дальше. Я приказываю тебе связаться с «Хозяйкой долины» и передать распоряжение немедленно вернуться в порт. А я свяжусь с генералом Кундертом и посоветую, если ему это необходимо, включить в состав отряда морской пехоты оба «Отбойных молотка» и всех находящихся на борту «Хозяйки долины» морских пехотинцев. Немедленно убери «Мегакрепости» в ангары. Все тренировочные полеты запрещены. И если я услышу, что хоть один бомбардировщик взлетел с территории «Страны грез», то я тебя арестую. Тебе все ясно, Брэд?

— Да, сэр.

— Вот так-то лучше. Ты и полковник Уайт сидите тихо в «Стране грез» и ничего не предпринимайте. Я свяжусь с тобой перед началом совещания. И молчи, иначе я буду вынужден сообщить Белому дому о твоих планах. Ясно?

— Да, сэр.

Такое поспешное согласие Эллиота подсказало Кертису, что он пропустил мимо ушей все его слова.

— Я настроен серьезно, Брэд. Не поднимай в воздух бомбардировщики, иначе уже к концу недели ты будешь ворочать камни в Форт-Ливенворте [4]. Я никогда раньше не угрожал тебе арестом, но это — реальная угроза. Сиди тихо и веди себя хорошо.

— Слушаюсь, сэр.

Кертис понял, что приказы и угрозы не имеют значения для Брэда Эллиота — он все равно выполнит то, что задумал. Ладно, в конце концов, он сует в петлю свою голову. Кертис бросил трубку.

— Вы улыбаетесь, Брэд, — произнес Уайт, когда и Эллиот положил трубку. — Что сказал генерал Кертис?

— Он приказал все прекратить и вернуть «Хозяйку долины» в порт.

— Ужасно! Другого случая у нас уже не будет. — Уайт снял трубку телефона. — Соедините меня по спутниковому каналу с «Отчаянным волшебником», — попросил он оператора, а затем спросил Эллиота: — Но как Кертис узнал об этом? «Хозяйку долины» обнаружили в Балтийском море?

— Он не сказал. — Эллиот смотрел прямо перед собой, положив локти на стол и массируя пальцами подбородок. Заметив на его лице странное выражение, Уайт поинтересовался:

— Что... гм... что вы задумали?

— Прикажите «Хозяйке долины» вернуться, но отправьте ее в какое-нибудь место для ремонта или заправки... куда-нибудь поближе. В Стокгольм, может быть, или в Висбю.

— Оба места слишком приметны и находятся слишком далеко, — возразил Уайт. — Мой любимый порт — Рённе на острове Борнхольм. Это Дания, а не Швеция, поэтому не возникнет никаких сложностей с наличием на борту боевых самолетов. А что самое главное, он находится всего в шестидесяти морских милях от ранее намеченного исходного района.

— Так и сделайте. У меня нет выбора, я вынужден оставить «Мегакрепости» на земле, но «Хозяйку долины» мы постараемся никому не отдать и как можно дольше продержать в порту. Дэвид Люгер еще находится в Литве, и я намерен держать «Хозяйку» наготове, пока он не вернется. И пошли они все к черту.

База морской авиации Листа, Вестбигда, Норвегия,

13 апреля, 23.00 по среднеевропейскому времени.

— "Задержка при стрельбе"... Начали!

Патрик Макланан опустил свою винтовку М-16. Прижав ее к правому бедру, он стукнул снизу по магазину, оттянул до конца назад рукоятку затвора и осмотрел патронник. Не обнаружив там патрона, он громко щелкнул затвором, дослав его вперед, и снова поднял винтовку, изготовившись для стрельбы.