Судьба найдет на сеновале - Донцова Дарья (хороший книги онлайн бесплатно TXT) 📗
Макс на секунду примолк, посмотрел на старуху, напряженно слушавшую, потом продолжил:
– Да, вы воспитали чудовище. Нина с детства помогала вам доводить людей до смерти, у нее отсутствуют моральные тормоза, лишить человека жизни кажется ей чем-то обыденным. И дочь пошла дальше матери. Все-таки Вероника Григорьевна сама ни у кого на шее веревку не затягивала, лишь упорно подталкивала жертву к свершению рокового шага. Мы ошибались, думая вначале, что Орехова, прося Эльвиру Елкину зайти к ней утром и разбудить, хотела уберечь мать от ужасного зрелища. Нет, она боялась, что та, первой обнаружив тело дочери, сможет избежать огласки. А актрисе требовался громкий скандал, внимание прессы, поэтому она и посоветовала владелице фитнес-центра бежать утром к репортерам и продать видеоселфи. Что та и сделала. Никакого романа с Дмитрием Яншиным у Нины не было. Парень на похоронах играл написанную для него роль. Ивана Павловича к «любовнику» звезды направила Киркина. Но мы знаем, что Софья тогда уже лежала в гробу. И какой вывод можно сделать? С Подушкиным на кладбище беседовала сама Орехова. Ей, хорошей актрисе, не составило труда прикинуться собственной фанаткой.
Воронов снова сделал короткую паузу и обвел глазами присутствующих.
– В трупе Дмитрия не обнаружено алкоголя. Дешевое вино, которое он пил на глазах «участкового», на самом деле оказалось смесью воды и большого количества растворимого напитка «Домашнее варенье». То-то, опорожняя бутылку, Иван Павлович удивился странному виду и запаху жидкости. Не знаю, что пообещали Яншину за участие в спектакле, вероятно, деньги, но воспользоваться ими ему было не суждено, так как Дмитрий, подозреваю, не случайно угодил под колеса микроавтобуса. Теперь я хочу перейти к другому участнику разыгранного спектакля. Предыдущие актеры, Яншин и Орехова, профессионалы, они легко выдавали на людях любую эмоцию. А вот Алексей Игоревич начисто лишен таланта лицедея. Сухоруков предпочитает одиночество, сдержан, не станет биться в истерике даже наедине с собой. Но, согласитесь, странно будет, если нежно любивший жену муж будет стоять у ее гроба с равнодушным лицом. Необходимы явные признаки горя, окружающие должны видеть слезы вдовца. Как Сухорукову заплакать? А ведь он в самом деле рыдал на кладбище, ему регулярно подавали свежие носовые платки взамен использованных.
– Есть дисперсный порошок, – вмешалась Аня, – похожий на сахарную пудру. Если поднести к лицу тряпку, посыпанную им, то начнется слезотечение, глаза покраснеют, веки опухнут, человек будет шмыгать носом. Подобных средств много, и порошковая форма не самая удачная для того, что задумал Сухоруков, лучше было пропитать платок жидкостью. Порошок-то может просыпаться (что и случилось один раз в ритуальном зале), и он короткого действия, слезы у применившего этот препарат человека потекут обильно, но вскоре иссякнут. Потому-то Алексею и притаскивали новые платки. Однако все растворы сильно пахнут, «аромат» непременно уловили бы другие люди, поэтому Сухоруков был вынужден воспользоваться присыпкой с нейтральным запахом.
– Надо отдать должное супругу Нины, он старался как мог, – добавил я. – У присутствующих, включая меня, не возникло сомнений в искренности вдовца. Белое облачко, вылетевшее из очередного платка, я посчитал пылью. Приказ Алексея Игоревича выгнать из ритуального зала охрану и представителей полиции счел естественной в печальный момент истерикой. То, что Сухоруков готовил площадку для выхода Яншина и не хотел, чтобы секьюрити поймали Дмитрия, стало понятно потом.
– Нестыковка получается, – подал голос адвокат. – По-вашему, Нина и Алексей придумали иезуитский план: убить Софью, выдать ее смерть за суицид актрисы. Но! Если уж Орехова задумала отомстить матери, выставить Веронику Григорьевну на позор и осуждение, почему бы им просто не исчезнуть, оставив в номере обширное послание с описанием того, что Нине приходилось делать? Чего ради втягивать в эту историю Яншина? И с какой стати Нине понадобилось изображать Киркину?
Макс кивнул.
– Что ж, я отвечу. В откровенном письме Нины содержатся обвинения не только в адрес матери, но и в собственный тоже. Ведь Орехова, как ни крути, соучастница преступлений. Полиция займется расследованием, ее станут искать. Ясное дело, проследят за мужем, поймут, что тот прячет жену где-то в другой стране, у Алексея Игоревича начнутся проблемы. А если актриса совершила самоубийство, вдовца не побеспокоят. Теперь о ситуации с Яншиным. Совершенно уверен, что весь спектакль приготовил и поставил Сухоруков. Бизнесмен – человек гиперпредусмотрительный, тревожный, небось решил, что опасно оставлять признание в комнате, оно ведь пролежит некоторое время без присмотра. Что, если Вероника Григорьевна ночью спустится на второй этаж? Она так никогда не поступает, но – вдруг? Гудкова зайдет в номер, увидит послание и уничтожит его. Или кто-то из постояльцев случайно засунет рано утром нос в номер, обнаружит труп, многостраничное признание Нины и позовет не полицию, а хозяйку отеля. Возможны и другие варианты. Вдруг именно в ночь «суицида» актрисы в ее номере вспыхнет пожар и записка сгорит? Вдруг случится другой, вроде бы совершенно невероятный форс-мажор и признание Ореховой опять же попадет к Гудковой? Каков шанс, что все вышеперечисленное случится? Один на миллион. Но люди, умеющие зарабатывать большие деньги, отлично знают правило: если неприятность может произойти, она произойдет обязательно. Поэтому Алексей Игоревич решил не рисковать, нанял Яншина. Сухоруков прикинул: на кладбище непременно будут те, кто занимается делом о самоубийстве актрисы. Когда полицейские увидят лже-Киркину, то сначала изумятся, а потом захотят поговорить с ней. И, конечно же, кинутся домой к Яншину. Так и произошло. Бизнесмен просчитал все наши шаги и не ошибся.
– Глупо он придумал, – не одобрил олигарха адвокат. – Неужели не сообразил, что комедиант потом может проговориться, рассказать кому-нибудь правду?
Аня с удивлением посмотрела на него.
– Вы не поняли? Яншин вскоре после ухода Ивана Павловича поговорил с кем-то по телефону, ушел из дома – и угодил под маршрутку.
– Нина жива… – прошептала Вероника Григорьевна – И где она?
– Хороший вопрос, – хмыкнул Макс. – Сразу после поминок Алексей Игоревич Сухоруков улетел в США, у него там дом. Кстати, вы знаете, что у Америки и России нет договора об экстрадиции? Олигарха сопровождала врач Елена Борисовна Коровина, полная брюнетка в очках. Вероника Григорьевна, ваша дочь убила Софью Киркину, однако останется безнаказанной. И будет жить в полном достатке, радуясь, что вы мучаетесь на зоне. Призраки Сони и погибшего под колесами Дмитрия Яншина не будут тревожить сон Ореховой. Она преступница, но кто ее такой сделал?
– Остановитесь! – заорал адвокат. – То, что вы сейчас рассказали, не имеет под собой ни малейшей доказательной базы. Нет свидетельских показаний, нет прямых улик. Доказать, что в отеле покончила с собой не Нина Орехова, а Софья Киркина, невозможно. Анализ ДНК вы провести не сможете, тело кремировано. Все это ваши домыслы, фантазии. Прямо детективный роман сочинили! Предсмертное письмо с упоминанием о детях ничего не дает, у вас есть только гистерэктомия. И что? Моя клиентка сотрудничала со следствием, признала свою вину, назвала имена заказчиков, тех, кто просил доводить людей до суицида, раскаялась в совершенном. За действия Нины Ореховой Гудкова не отвечает.
Аня подняла руку.
– Вы все сказали верно, ошиблись лишь в одном. Тела нет, но остался биоматериал. Я уже сделала анализ ДНК, теперь стопроцентно ясно: самоубийца не Нина Орехова, никаких совпадений с матерью, вернее с бабушкой, у покойной нет.
– И опять же, что из этого следует? – пожал плечами юрист. – Ищите Сухорукова, его жену, того, кто толкнул Яншина под машину. При чем здесь моя клиентка?
– Совершенно ни при чем, – согласился я. – Мы просто подумали, что Веронике Григорьевне надо знать: ее дочь жива. Нина упекла мать за решетку и благополучно улетела в США.
