На закат от Мангазеи (СИ) - Че Сергей (читать лучшие читаемые книги .TXT) 📗
Он прошел мимо воеводы, мимо потухших костров и вслед за ним спустились с холма, потянулись дальше вразнобой его воины.
- Э! – воскликнул Кокарев. – Куда же вы? Если помогать, так стойте здесь, вместе с нами.
- Мы не можем смотреть в лицо Неназываемому, - ответил старик не оборачиваясь. – Поэтому будем внизу.
Они спустились к подножию, развернулись редкой цепью, сели прямо на снег, разложив перед собой оружие. Двое воткнули в сугробы позади линии обороны два гибких шеста, и затрепетали на ветру маленькие красные флаги.
- Знамена войны, - пробормотал Шубин. – Давненько я их не видел.
Подошел непривычно серьезный Хадри и о чем-то долго говорил Шубину, пока тот молча не кивнул. Тогда Хадри закинул на плечо тюк с оружием и начал спускаться вниз.
- Говорит, что хочет быть со своим народом, - сказал Шубин. – Его можно понять. Он же почти изгой. Даже Неназываемого собственными глазами видел. А великий шаман, говорит, обещал подарить ему небесные пастбища и летающих оленей. Он в это верит. Они все верят, что можно сесть в нарты и улететь на небо. И оставшиеся на земле будут смотреть вверх и видеть, как они поднимаются все выше и выше, ловя в небесных реках небесную рыбу и устраиваясь на ночь в небесных чумах.
Макарин было хмыкнул, но вовремя спохватился.
Хадри нашел место меж двух воинов в черных малицах, сел на снег и стал выкладывать из тюка самопалы с принадлежностями. Соседи ему только кивнули коротко, и продолжили вострить стрелы.
Луна заливала светлым серебром всю чашу долины. И было видно в мельчайших подробностях все, от холма ярган до редкой цепи Ледяного Медведя.
Народ Мга выстраивался на гребне сплошной черной полосой, и только сейчас стало видно, насколько же их много.
Юграки выдвинули вперед десяток боевых нарт, за которыми толпилась вооруженная длинными копьями пехота.
Разбои с канасгетами подняли гвалт и о чем-то продолжали спорить. Наконец, канасгетская конница разошлась по краям, оставив в центре разбоев с самопалами, топорами и саблями.
Сполохи небесных богов медленно бродили над холмами, то еле заметные, то нетерпеливо полыхающие на половину неба. Боги смотрели сверху и ждали. Красные отблески плыли по снегу, точно следы будущего побоища.
- Началось, - сказал воевода, и Макарин увидел, как расступились на дальнем холме ярганы, пропуская вперед одинокого оленя с выкрашенными в красный цвет рогами. Олень спускался с холма сам по себе, без всадника. С его шеи свисали ленты с привязанными к ним человеческими черепами. Олень медленно пересек долину. Стояла полная тишина, даже смолкли барабаны. Казалось, вся долина, холмы и небо смотрят на бредущее по снегу животное.
Там, где начиналась дорога, и где совсем недавно переругивались трое вождей, олень остановился и вскинул голову. Две прилетевшие с дальнего холма стрелы почти одновременно вонзились ему в шею, пробили гортань, и он рухнул на подкосившиеся передние ноги, заливая хлынувшей кровью белый снег и черепа, что раскачивались на лентах.
- Четыре черепа, - сказал Шубин. – Ярганы объявили войну сразу всем.
- Началось, - повторил воевода и достал ручницу.
***
… Так сошлись в жестокой битве пять племен тайги и тундры. Кости их давно уж сгнили, и никто не помнит мертвых. Даже боги позабыли, кто землей владел когда-то. Да и тех богов уж нету…
Первым начали атаку люди рода Росомахи. Их герой великий, Олан, звал врагов на поединок. И откликнулось немедля племя Мга из льдов далеких, снарядили враз на сечу витязя в доспехах черных, костяных морского зверя. Да и западные югры малодушно ждать не стали. Богатырь всесильный, Гайсо, крикнул громко, не скрываясь, взял свой лук железнобокий, сел он в нарты боевые.
Только князь лесных канасов, осторожный как лисица, не позволил своим людям к поединку вниз спуститься. Взял в друзья он бородатых, перенял и их привычки. На посту своем остался и народ от Края Мира, редкой цепью вход в пещеру от врагов предохраняя. Рвался в битву каждый воин, потрясая своим луком. Не пустил их мудрый старец, понимая, что их мало.
Три бойца великих разом все спустились на равнину, и кружили они долго, ожидая брешь в защите. Ветер выл спускаясь с горок. Снег искрился как каменья. И смотрели на них боги, ждали бойни, ждали сечи, полыхая в небе черном.
Рев раздался над равниной, как сошлись все в поединке. Как все трое, без союза, нанесли удар друг другу. Как стрелял в обоих Гайсо. Отбивался от стрел Олан, отбивался палмой длинной (шест резной с ножом железным). И увертывался резво витязь Мга в доспехах черных, подгонял оленей быстрых и плясал он на полозьях.
Но у Гайсо вышли стрелы, и пошел в атаку Олан. Долго бились они двое, но про Мга не забывали. Кровь хлестала на сугробы. Сверху радовались боги. Одолел Олана Гайсо, резанул его железом. И тогда мгасиец черный показал все вероломство. Он напал на Гайсо сзади. И клинок всадил он в спину.
Вой разнесся стоголосый. Вой безумный, вой звериный. Поединок не засчитан, ведь победа вероломна. Вскинулись все югры разом, и пошли толпой на черных. Крови много, реки крови потекли по склону тяжко.
А пока два рода рьяно резали друг другу глотки, обстреляв чужие станы тучей стрел железноклювых, люди рода Росомахи, посчитав, что мстить не нужно, быстро сдвинулись со склона и пошли вперед к пещере, оставляя сзади битву. Люди рода Росомахи на оленях краснорогих. Люди рода Росомахи с псами верными совместно. Черепа врагов давнишних скалились с шестов хоругвей, и плели дурман шаманы, призывая в помощь вышних.
Встрепенулись все канасы, ведь дошло до них, трусливых, что вся сила Росомахи лишь по ним одним ударит. И послали бородатых, круглоглазых отщепенцев, что одни имели в битве палки с боем огнестрельным. Растянулись отщепенцы, не знакомые с порядком. Вразнобой они стреляли, кто куда, не разбирая. Рассекли их росомахи как брюшину рыбы тухлой. И тогда пришлось канасам самолично в бой впрягаться. Всадники коней татарских с двух сторон вломились с лязгом. И тогда остановились люди рода Росомахи.
Кровь залила всю долину. Все смешалось пред богами, кони, люди, псы, олени. Радостно глядели боги, как их люди умирают. Ведь богам одно лишь надо – много жертв и жертв кровавых. Бойня радует их сердце. И героям лучше нету, как уйти к богам с оружьем. Боги по небу метались, ярким сполохом светили. И готовились спуститься. Чтоб помочь своим народам.
А пока война клубилась. Не было ничьей победы. Люди Мга, тесня юграков, темной массой вниз спустились. Загремели барабаны. Снег исчез из всей долины. Красная земля дымилась. И пришла к пещере сеча. И вступили люди Края, в бой вступили безнадежный, ибо было их мало. Люди Мга, пройдя сквозь югру, впились в спину Росомахам. Каждый резал всех, кто рядом, до кого мог дотянуться. Люди Края все стояли, как медведи у берлоги, как шаманы у святыни. Но кончина приближалась, таял редкий ряд героев.
И тогда спустились боги. С неба, в сполохах кровавых. И напали друг на друга, чтоб решить исход всей сечи, раз народы не решили. Бог войны и бог из леса, бог воды, богиня ветра, сонмище богов поменьше. Вихрем вздыбили равнину, раскидав героев разных, тех, кто выжил в битве грозной. Долго бились боги злые, долго резали друг друга. И пылало кровью небо, будто плача и стеная.
И когда всходило солнце, ненадолго, как обычно, то внизу, в долине мертвой, пять племен лежали вместе. И никто из них не выжил. И никто в дом не вернулся. Только в небе, бледном небе, сполохи брели тоскливо. То плясали напоследок умирающие боги…
