Спроси у Ясеня - Скаландис Ант (читаемые книги читать .txt) 📗
На самом деле Золтан не молчал. И молчать не мог. Ему вкололи все, что полагается в таких случаях вкалывать, и агент Тополя Саня Серебряков, работавший по совместительству сотрудником РУОПа, записал на пленку полный текст откровений киллера. Признаться, текст был не слишком интересен. Золтан действовал в составе группы из пяти человек, каждый из которых хорошо знал только свой участок работы. Золтану дали цель, не объяснив, кто это. По тому, как обставлялось дело и по размеру гонорара (два миллиона долларов) Золтан догадался, что жертва непростая, а потому тем более фамилией интересоваться не стал. Но в одном вопросе Золтан все же позволил себе самодеятельность. Полил голову убитого зеленой краской из спрэя. "Юбилейная, пятидесятая жертва", – объяснил он.
После устранения основного объекта Золтану вменялось в обязанность собрать всех сообщников на конспиративной квартире и убрать их. Что Мясорубов и исполнил с блеском – не посрамил свое доброе имя. Очевидно, сообщники знали больше, чем он, о связях с ФСБ, МВД и СБ президента. Собственно, Золтан не знал вообще ничего об этих связях. Лично он инструкцию получил от Шайтана в конверте одновременно с авансом, но Шайтан ее, похоже, не читал, а возможно, и автора не знал тоже. Инструкция была вызубрена Золтаном наизусть и уничтожена. Точное содержание ее под действием психотропных препаратов киллер восстановить не смог, но один, заключительный штрих был таки весьма интересен. Дату операции и сигнал к началу исполнители получали из Будапешта. Так появился, как любят говорить журналисты, венгерский след в этом преступлении.
А всем венгерским занимался у них главный финансист РИСКа Стась Плисковский, то бишь Платан. Он единственный среди Причастных владел этим непростым языком. А к тому же именно через "Будапешт Банк" прокручивались в последние годы чудовищные криминальные капиталы.
Тополя на данный момент гораздо больше волновала фигура тверского лидера, поломавшего РИСКу все планы. Ведь это из-за него пришлось на самом верху сочинять новую легенду – о Разгонове и еще двух покушениях.
И, похоже, именно Шайтан пытался устроить побег Золтану. Участников акции схватили. Оказалось все скучно: простые уголовники, старые дружки вора в законе Архипа, под именем которого сидел Золтан. Хитро, но не слишком. Не мог Шайтан не знать, что Архип сидит в Набережных Челнах, а не здесь. Ну, ладно, не в этом суть. Все равно пока на побег работали только деньги Золтана. Что ж, подождем. Подержим наживку на крючке. Может, еще сработают и его политические связи.
Шайтан тревожил сильнее, чем Золтан. Во-первых, тверской авторитет был на свободе. Во-вторых, ведь это киллер Мясорубов – человек Шайтана, а не наоборот, как заливал Тополь в разговоре с Григорьевым.
Шайтан, по самым осторожным, оценкам был очень силен, и брать его грубо, ни с того ни с сего – было все равно, что брать Дудаева: можно, но без потерь не обойтись, а людей жалко. Чтобы взять Шайтана аккуратно, требовалась долгая и кропотливая подготовка, за которую и взялся сейчас Клен.
Старый "друг" Ясеня – вор в законе Кислый отказался говорить о Шайтане. Сказал так:
– Этот сучий потрох не соблюдает Закон. Но у него свое дело. Он не мешает нам – мы не мешаем ему. Все.
Кислый темнил, но не было в живых ни Ясеня, ни Осокоря, а без их помощи Тополь пока с трудом разбирался в воровских интригах.
А потом, только-только замаячил какой-то свет в Свердловском деле – Корягина видели в Находке и вот-вот должны были схватить – пришло новое известие: убили Дуба, Валерку Гладкова. В Газу тут же вылетел Кедр, а Тополь в состоянии близком к истерическому вызвал на Лубянку Вербу и велел именно ей занимать кабинет на период его отсутствия.
– Я-то здесь для чего? – возмутилась Верба. – Тебе, что ли, объяснять, как несерьезно относится ко мне вся эта местная публика. Может, полковничий мундир надеть?
Тополь только однажды видел Вербу в мундире – в день присвоения последнего звания. Было очень смешно. Уже само включение "ночной бабочки" в кадровый офицерский состав несколько лет назад стало вопиющим нарушением внутреннего кодекса Лубянки. А уж когда бывшей проститутке решили досрочно привинтить на погон третью большую звездочку, многие в руководстве ФСБ готовы были просто лопнуть от злости. Тополя, как раз тогда ставшего генералом, страшно веселило такое возмущение, и он не приминул пообещать особо недовольным, что еще сумеет ввести Татьяну Лозову в генералитет.
– А что, можешь и мундир надеть, – сказал Горбовский теперь, улыбнувшись. – Но ты же знаешь: то, что под мундиром, нравится всем гораздо больше.
– Раздеться прямо сейчас? – предложила Верба.
– Нет, я уже улетаю в Лондон.
Тополь улыбнулся еще раз и понял, для чего вызвал сюда эту рыжую бестию. Просто для настроения.
Да если б не она, они бы все уже давно озверели и перестреляли друг друга!
Двадцать шестого августа Высокий Шеф встретился с Шайтаном у обочины Рублево-Успенского шоссе, на пятом километре. Есть там такое небольшое уширение, почти площадка для парковки, и несколько назойливых знаков "остановка запрещена", не стоянка, а даже остановка. Четыре машины – "чайка", две "волги" сопровождения и БМВ Шайтана стояли там сорок минут, не вызвав интереса ни у кого.
Шайтан перешел из своей машины в "чайку" Высокого шефа, и его не обыскивали вообще. Что бы это значило? Даже холодок пробежал по спине. Еще возле своей машины он достал сигареты, чиркнул зажигалкой, и запись пошла сразу на две кассеты. Подойдя, заглянул в просторный салон, спросил:
– С сигаретой можно?
– Кури, – разрешил Высокий Шеф.
А разговор пошел странный и напряженный. Высокий Шеф отпустил даже телохранителя и шофера. И зачем-то рассказал Шайтану, что тот обстрелянный "ниссан" на Степуринской дороге был не совсем фээсбэшный, что есть такая тайная организация контроля за всеми спецслужбами, сокращенно называется РИСК, подчиненная лично и только президенту, и что все в ФСБ, а особенно генерал Григорьев, люто ненавидят эту службу. И еще рассказал, что, по некоторым сведениям, руководителя той странной службы на днях замочили свои, то есть григорьевские ребята не без помощи ельцинской охраны. Однако, кто отдавал приказ, Высокому Шефу до сих пор неизвестно. А он не любит, когда ему перебегают дорогу. Малина, начальника РИСКа давно пора было убрать, но почему с ним не посоветовались? Это же прямое покушение на интересы Высокого Шефа. Короче говоря, он не много не мало попросил Шайтана по своим каналам расследовать эту мокруху.
Дело пахло керосином, но Шайтан с умным видом кивал и слушал дальше. Он все никак не мог взять в толк, о чем это бухтит высокий кремлевский урка, какая, к едрене бабушке, служба РИСК? Неужели он Шайтану, большому авторитету, просто задвигает фуфло, арапа заправляет? Да нет, здесь все непросто. У Высокого Шефа какая-то беда, и распутывать эту лажу придется.
Изложенные дальше подробности оказались еще фантастичнее. Четверых бойцов, попавшихся на Степуринской дороге, держали в тюрьме "рисковцы" и держали в недосигаемости, где-то за территорией СНГ. Но хуже всего, что ихний Малин, восставший из пепла, как птица Феникс, продолжает ходить по земле.
"Птица Пенис", – всплыла в памяти Шайтана шутка студенческих лет. Когда-то давно он получил высшее образование, и теперь идиотская эта аналогия с птицей Феникс, хорошо запомнилась Шайтану. А подтвердил воскрешение Малина ни кто иной, как сам Золтан, то есть исполнитель убийства.
При упоминании этого имени Шайтан вздрогнул. Он хорошо знал Золтана, знал еще как Мясорубова, задолго до начала международной карьеры киллера. Золтан был диким, и если бы Шайтана попросили убрать этого человека, он бы отказался. Сходняк уже три раза выносил ему приговор, но Мясорубов всякий раз ухитрялся такое затереть! Ну, просто учинял в натуре пьяный базар, братва принималась резать друг друга, а он уносил ноги. Воры боялись Золтана, относились к нему с ужасом, близким к суеверному.
