Катализатор (СИ) - Демидова Мария (читаем книги онлайн бесплатно txt) 📗

«Победитель разделит судьбу побеждённого».

Что ж, значит, вариант лишь один.

Створки ворот медленно поехали в стороны. Джина сделала шаг.

На трибуне было шумно, но звонок телефона Рэд уловил.

— Алло? — Он поморщился и чуть отодвинул трубку от уха. — Не кричи, я слышу. Что случилось?

Оборотень молчал несколько минут, наблюдая, как медленно разъезжаются створки ворот в противоположных концах арены. Как дуэлянты идут навстречу друг другу и останавливаются в паре метров от грани — линии, разделяющей поле боя пополам. Как зажигаются, блокируя магию, искры на кованом узоре над оградой.

— И какого чёрта ты раньше молчал? — Рэд даже не старался смягчить тон. — Понятно. Такую преданность выбивают вместе с зубами. В лучшем случае… Неважно уже. Потом поговорим. — Он оборвал связь и пробормотал в погасший экран, будто не замечая, что говорит вслух: — В твоих интересах, чтобы хоть одна из них ошиблась.

— Кто это был? Что-то в музее? — спросил Эш, не сводя глаз с арены.

— Это Крис, — вздохнул оборотень. — И то, что он сказал, тебе не понравится.

Трибуны взорвались криком. Над ареной вспыхнул ограничительный купол.

Джина была похожа на героиню какого-нибудь условно исторического фильма о мушкетёрах. Сам Виктор, впрочем, ей не уступал: стилисты постарались на славу. Журналист залюбовался фигурой и походкой колдуньи, гордой осанкой и бойким разлётом рыжих кудрей. Он приветственно отсалютовал сопернице шпагой. Джина кивнула и напряжённо улыбнулась.

Это игра. Просто игра. Она сама согласилась с правилами. Он тоже. Всё честно. В этом нет ничего предосудительного. Есть договоры и подписи. Есть поддержка тысяч, миллионов зрителей. Весь этот гул на трибунах — в его честь. Даже те, кто болеет за Джин, на самом деле поддерживают его — его идею, его детище, дело его жизни!

Шпага Виктора со свистом рассекла воздух.

Джина вскинула оружие для защиты.

Скрежетнул металл. Заворожённо замерла публика.

Обратного пути не было.

Фехтовал Виктор старательно, но слишком медленно. Сказывалось очевидное отсутствие опыта. Джине представлялось, как в его голове кадрами диафильма перещёлкиваются основные боевые стойки, номера позиций, советы тренеров. «Используй преимущество в росте и длине руки. Не подпускай её на короткую дистанцию…»

Колдунья в ближний бой и не рвалась. Парировала атаки, уклонялась, вела чужой клинок, почти не разрывая его контакта со своим и не давая сопернику предпринять неожиданных действий. Сила и высокий рост упрощали Виктору атаки, но Джину это не смущало. Её учитель, он же — единственный прежний соперник — был выше и, к тому же, куда опытнее. Зато она была быстрее.

С каждой минутой, с каждой неудачной атакой, с каждой разгаданной уловкой Виктор всё больше распалялся, всё меньше думал о технике, всё чаще ошибался.

«Раскрылся слева, — машинально фиксировала Джин. — Подставил запястье. Забыл о ногах…»

Это было бы так легко…

Адреналин пьянил, запускал подзабытые, отброшенные за ненадобностью рефлексы, звал в атаку.

«Увлёкся уловкой. Открыл плечо. Замешкался. Упустил дистанцию…»

Да, это было бы очень легко…

«Глубокий выпад. Корпус открыт. Инерция не позволит уклониться…»

«Главное решение всегда принимаешь ты».

Джин остановила руку, отступила, едва не потеряв равновесие.

Она устаёт. Нужно заканчивать. Это не может продолжаться вечно.

Виктор, похоже, подумал о том же. Он усилил натиск, проводя атаку за атакой столь рисково и быстро, что Джин с трудом успевала реагировать и вынуждена была отступать к краю арены. Сталь искрила и звенела, солнечные блики отскакивали от лезвий и били по глазам. Главное — не налететь на ограничительную линию. Это было бы слишком глупо и обидно. Нет, ворота, кажется, правее…

Она отвлеклась, упустив манёвр соперника. В последний момент подставила шпагу, отводя клинок Виктора. Душераздирающе заскрежетала сталь. Металл скользнул вдоль ребра, и все мысли и чувства залила боль. Трибуны ахнули. Казалось, несколько тысяч людей одновременно вдохнули и замерли, забыв выдохнуть. Джин отступала, беспорядочно отбиваясь от ударов и с трудом удерживаясь на ногах.

«Только не падать», — подумала она и тут же врезалась лопатками в ограду арены. Остриё шпаги Виктора замерло у самой груди. Неожиданная пауза позволила мыслям немного проясниться.

«С каких пор вы боитесь царапин, доктор Орлан? Обычная поверхностная рана. Кровопотеря? Переживёшь. Вот уж это ты точно переживёшь! Радуйся, что он не проткнул тебя, как бабочку. Впрочем… Ты же была к этому готова, правда? Ты знала, что он может не остановиться».

Джина подняла взгляд, посмотрела Виктору в глаза. И выпустила из руки шпагу. Ей казалось, она почувствовала, как вздрогнули трибуны, когда оружие с гулким звоном упало на пол арены.

Иномирец торжествующе усмехнулся. Он ощутил себя победителем. Он ещё не понял.

— Похоже, не так уж мы и отличаемся, могучая колдунья Джин, — насмешливо произнёс триумфатор, и его голос, усиленный десятками динамиков, разнёсся над ареной. — В честном бою все равны…

— Ценное наблюдение, — фыркнула Джина, не отводя взгляда. — И ради него стоило городить весь этот огород?

— Стоило городить огород ради того, чтобы доказать: так называемое поле — не повод для зависти. Вы избалованы силой и без неё становитесь беспомощными по сравнению с нами, привыкшими к трудностям…

Виктор тяжело дышал, чёлка прилипла ко лбу, по вискам струился пот, но выглядел журналист так, будто стоит не на поле боя, а, по меньшей мере, на трибуне в Совете Содружества. Боевой азарт испарялся на глазах, уступая место гордости за человечество, чьим представителем он сейчас себя воображал. Джина разозлилась. Сама триумфальная речь была скорее глупой, чем обидной, но легко и небрежно проведённая черта между «вы» и «мы» резанула по живому. Как легко возводить стены, и как трудно потом их рушить!

Колдунья прижала ладони к ограде и начала медленно сжимать кулаки, словно хотела вырвать камни из стены за своей спиной. В глазах на несколько секунд потемнело. По позвоночнику пробежали болезненные электрические разряды. Стена дрогнула. Зал, кажется, только сейчас вспомнил о необходимости выдохнуть набранный воздух, и по арене пронёсся стон удивления. Виктор отвёл взгляд от неестественно спокойного лица Джин и теперь расширенными от потрясения глазами смотрел, как сами собой гнутся и завязываются узлами кованые узоры вокруг арены.

— Ты уверен, что дело в беспомощности? — уточнила колдунья, закончив демонстрацию.

Очень хотелось посмотреть на трибуну. Найти глазами Эша, на котором не мог не отразиться прорыв магической блокады. Джин удержалась.

Виктор снова взглянул на соперницу. На этот раз озадаченно — он словно перестал понимать, кто из них настоящий победитель. Сталь его шпаги касалась груди Джин. Сталь её взгляда была нацелена ему в глаза.

«Ты видишь, что я могла с тобой сделать. И все видят. Но я этого не сделала. Как думаешь, почему?»

Сориентировался Виктор быстро, у него даже голос не дрогнул.

— Отлично! — заявил журналист, обращаясь одновременно к Джине и к зрителям, ожидавшим его ответного хода. — Теперь ты сможешь защищаться, используя всю свою силу, и никто не обвинит меня в том, что условия поединка несправедливы.

Публика одобрительно загудела. Виктор картинно развёл руками, слегка поклонился залу, словно нарочно открывая сопернице возможность для нападения, но почти сразу вновь направил на Джин оружие. Колдунья стояла перед ним спокойно и твёрдо, не опираясь больше на стену, но и не двигаясь вперёд. Белая блуза напиталась кровью и прилипла к телу, но дуэлянтка не обращала на это внимания. Она казалась удивительно невозмутимой. Как будто прятала в широких рукавах все козыри мира.

— Не обвинят, это правда, — согласилась Джин. — Только я не буду с тобой драться.

— Почему? — Виктор всё ещё ждал подвоха и напряжённо готовился отреагировать на любой выпад.