Золотая рыбка в мутной воде (СИ) - Торрентон Билли-Боб (читать книги онлайн полные версии .TXT) 📗
Нет, без магии не разобрать. Да и кажется мне, что лучше не слышать, что он ему там шепчет. Если исходить из услышанного ранее, и меня ждет что-то подобное. Ксивену, видимо, закладываются его "показания" для графа Урмарена. Мне же, вероятно, достанется внезапное желание убить императора и наследного принца с обязательным последующим самоубийством — а то вдруг живым взять попытаются.
Ладно, Ксивену уже не помочь… да и не хочется. А что делать мне?
Так и не решил. Колдун тем временем закончил шептать, сделал несколько непонятных пассов руками и щелкнул пальцами. Ксивен дернулся и открыл глаза. Гремур удовлетворенно кивнул и ушел к колбам и стеллажам. Обработанный им человек обвел помещение взглядом, на мгновение задержав его на мне, и закрыл глаза. На лице не дрогнул ни один мускул.
Маг возвращается с похожей — почему-то я уверен, что это не та же самая — чашей. Пахнет чем-то терпким, но запах незнаком. Он что-то бормочет и опять щелкает пальцами. Странно, я ничего не чувствую. Только словно кто-то из-за плеча подсказывает: "открой глаза и рот, и не дергайся". И это не страж, страж молчит. Гремур вливает содержимое чаши мне в рот. Что это?!
Я вдруг начинаю видеть сразу две картинки — то, что видят глаза, и то, что доступно второму зрению. Глаза видят лишь замершего напротив Ксивена, уши слышат бормотание колдуна. А вторым зрением я вижу, как нечто темное пытается расползтись по моим внутренностям, но тут же бледнеет, становясь чуть заметным. Вот это да… Выходит, невесть откуда взявшаяся и все еще до конца не понятая сила, подчинившись моему толком даже не оформленному желанию, сработала как обычный иммунитет? Я знаю, что я должен был бы делать, сумей герцогский прихвостень подчинить меня. Куда идти, что говорить. И как убить императора. И что должно послужить сигналом для атаки. Не знаю только, кто этот сигнал подаст. При этом я буду весьма убедителен, изображая полное подчинение.
А знаешь, Гремур, у меня есть для тебя подарок. Прощальный.
Одно маленькое заклинание. С прицепом, правда.
Маг убирает свои ладони с моих висков. Посмотрев в мои глаза, удовлетворенно хмыкает — значит, ничего не понял, увидел то, что ожидал.
Он отворачивается, я разжимаю губы и шепчу. Всего несколько слов. Ключ.
Гремур, сделавший шаг, останавливается. Оборачивается. Но мои губы уже снова сжаты, глаза смотрят куда-то в пустоту. Он пожимает плечами. Ага, как же, надейся — показалось. Но когда ты поймешь, что нет — даже я не смогу это отменить. У этого ключа нет обратного хода. Не успел встроить.
Маг уходит. Наступает тишина. Ненадолго — нас наконец-то отвязывают, выводят в коридор, куда-то волокут. Путь заканчивается во дворе какого-то замка. Подчиняясь командам какого-то типа с замашками сержанта из учебного отряда, мы забираемся в повозку. Кого-то ждем. Как оказалось — Гремура. Он, похожий теперь на зажиточного фермера, усаживается между нами и четверкой парней, одетых как наемники на службе у какого-нибудь очень богатого господина, но без каких-либо гербов и эмблем.
Лицо Ксивена выглядит совершенно обычно, если не считать совершенно безразличного взгляда.
Тент опускается, потому остается только догадываться, где мы едем — пользоваться вторым зрением я опасаюсь, можно ненароком выйти из образа безвольной куклы. Кто знает, вдруг кто-то из наемников окажется внимательнее мага. Едем долго, не меньше часа. Потом повозка останавливается, под тент просовывается голова "сержанта":
— Приехали, мастер.
— Отлично, выгружаемся, — кивает Гремур. Наемники помогают нам выбраться наружу. Место мне незнакомо, но очень похоже на окрестности резиденции барона. Оп-ля. На ограде герб Урмарена. Как по мне, это уже перебор. Или Гремур не уверен, что Ксивен не умрет раньше, чем "расскажет правду"? Кстати, а что будет, если не успеет? Вполне вероятно, что кого-то не арестуют. И этот кто-то останется в игре, грозя спутать заговорщикам все карты. Например, кто-то вроде полковника Линденира — ворчащего по поводу любых решений императора, но готового отдать жизнь за него.
Гремур, похоже, пришел к тому же выводу, что и я — нас отводят через парк в квартал, похожий на тот, где снял квартиру "Увис Ганцер", и оставляют в каком-то переулке, в темной, ни откуда не просматривающейся подворотне. Маг накладывает обездвиживающее заклинание. Надо же, а оно действует — стою, как столб, не в силах пошевелиться. То есть, не могу этого сделать, не задействовав магию. Ксивен застыл в десяти шагах, в каждой руке кинжал. Мне возвращают мои же нож и револьвер.
А потом маг и его помощники просто уходят, никем не замеченные.
И что теперь? Мы так и будем стоять? Уже темнеет ведь.
Нет.
Спустя примерно четверть часа или чуть больше в подворотню заваливается какой-то расхристанный мужичок с мешком на плече. В дым пьяный, судя по всему. Задевает Ксивена, оказавшегося на его пути первым. Бормочет какие-то ругательства… и, захлебываясь собственной кровью, летит на меня, сбивая с ног.
Я падаю, крепко приложившись затылком, но теперь я тоже свободен. Отбрасываю уже мертвого незнакомца, вскакиваю на ноги… и с трудом уворачиваюсь от несущегося на меня Ксивена.
Ладно, думаю, не знаю, доживешь ли ты до "дачи показаний", но я здесь умирать не собираюсь.
Нож словно сам собой оказывается в руке.
Взмах.
Но Ксивен почему-то пролетает мимо меня, издав сдавленный полурык-полустон. Что происходит? Я не задел его, как и он меня. Но на его рукаве появляется кровь, а мою руку начинает жечь, как огнем. На одежде сами собой появляются разрезы — как будто лезвие все-таки взрезало ткань.
А в глазах моего противника нет даже тени недоумения. Он что, уверен, что реально ранит меня? Но мне достаточно посмотреть на свои "раны" и сосредоточиться на блокировании Гремуровой магии, как боль уходит, а пятна крови почти полностью исчезают — остаются лишь рваные дыры.
Я еще толком не отвлекся, как вдруг Ксивен словно спотыкается, запрокидывается назад, на левом боку начинает расплываться большой темный овал, а на лезвии моего ножа вспыхивают красные капли.
Демон его пережуй, это что же — все идет по плану Гремура? И эта сволочь сдохнет, только когда выговорится перед графом? Так может бросить его тут? Пусть сам добирается, тут недалеко? Нет, я так не играю.
Ладно, что у нас там по сценарию? Мне вдруг становится интересно — что все-таки прописано в его "последнем слове". Отрываю разлохмаченный кусок левого рукава, заворачиваю ножи Ксивена и, кое-как запихнув сверток в карман куртки, взваливаю умирающего на плечо. И беру курс на уже знакомые ворота. Случайные редкие прохожие в ужасе шарахаются кто куда. Патрули городской стражи и вовсе делают, видимо, все возможное, чтобы не попасться на пути — во всяком случае, я их не вижу.
Мелькнувшую было мысль, что следовало бы не переться прямо в дом графа, а тащить этого почти мертвеца на указанный самим Урмареном адрес, сразу отгоняю. Если бы я действовал полностью самостоятельно, то, наверное, так и поступил бы. Но за мной наверняка следят, и любые попытки отклониться от их плана будут, что называется, чреваты. С другой стороны, они наверняка позаботились, чтобы и я, и полумертвое тело на моем плече достигли адресата.
Наконец передо мной возникают ворота со знакомым гербом. За ними двое охранников. Позади маячат еще двое.
— Чего надо? Э… Что это?
— В Ларинье идет снег, — озвучиваю я пароль, который оставил мне Ладер.
— Э… Значит, будем с урожаем, — вспоминает наконец отзыв охранник. Молодец, а то я уже хотел поволноваться.
— Меня зовут Шай Таннер. Его светлость приглашал заходить, если буду в столице.
— А это…?
— А это подарок для его светлости. И думайте быстрее, пока он не испортился.
Бойцы переглядываются, один тут же исчезает в изгибе подъездной аллеи за аккуратно подстриженными зарослями, скрывающими графский дом от глаз праздных прохожих. Он возвращается через несколько минут, в сопровождении десятка человек, среди которых я узнаю Кравера и Ладера с Хартеном.
