Человек, которого не было (СИ) - Кросс Элис (электронная книга .TXT) 📗
Прогремел первый взрыв. Они здесь.
Конь слегка дёрнулся назад, но чародейка быстро натянула поводья. Животное остановилось, а всадница снова погладила его по шее, не отрываясь глядя на границу леса и густой клуб дыма, появившийся мгновение назад. С той стороны поля доносилось ржание и короткие крики людей, но собравшиеся вокруг Алексии вели себя на удивление спокойно. Конечно, им было страшно, но все молчали. Мысли у них у всех были одинаковые — немой вопрос: «Когда? Когда уже?».
И этот момент наступил. Прогремело ещё несколько взрывов, но конница врага не останавливалась. В воздух полетели ошмётки разорванных тел, кони пугались и сбивали друг друга, падали на землю, катились, давя своих всадников, но армия неумолимо неслась вперёд, громко крича и выставив вперёд острые концы копий и мечей. За спинами воинов багровела развивающаяся ткань плащей, на которой был вышит давно всем знакомый и теперь ненавистный церковный знак.
Начали срабатывать и другие ловушки: схлопывались капканы, лопались мешочки с быстро оседающим порошком, вызывающим удушье и резь в глазах, проклятые печати, заряженные заранее, превращали почву под копытами в зыбучий песок, всадником затягивало туда, а скачущих позади сильно замедляло.
Нарастающий топот, взрывы, крики, ржание сливались в единый гул, но северная конница стояла ровно до тех пор, пока лорд Бельмонт, стоявший во главе, не прокричал неожиданное для Алексии «На смерть!» и не кинулся вперёд, прямо на врага. За ним, подхватив слова, тут же кинулись остальные, обгоняя друг друга и держа дистанцию, чтобы не сбить. Лорд рассчитал верно: столкновение войск должно было произойти на той линии, где ловушек уже не было. Алексия немного выждала, прежде чем броситься за ними, и потому скакала одной из самых последних.
Она неожиданно вспомнила тот славный день, когда с дурости шагнула в пропасть со стены замка Сорвида, будучи уверенной, что Самайн поймает её. Было ужасно страшно — так высоко, что кружилась голова, но стоило ей шагнуть вниз, как прежний леденящий душу страх пропал. Страшно шагнуть — падать не страшно. И сейчас произошло то же самое.
Всадница, скачущая напролом в самую гущу ужасной битвы, снова нащупала в себе тот, сейчас так нужный азарт — жажда крови, страданий, боли — безумство боя. Тот миг, когда она перестаёт быть человеком и становится жуткой тварью, не ведающей жалости и сострадания. Тот час, когда она наконец сможет обрушить на врага всю свою ярость, заставив его пожалеть о том, что встал на её пути. Тот день, когда она делом покажет своим людям, что значит сражаться настолько остервенело, как не сражался ещё никто.
Шквал огня налетел на конницу так стремительно, будто его принёс ураган. Он не разбивался о доспехи, не обжигал одни лишь открытые места, а заворачивал в себя и людей и коней, обернувшись для каждого личной жаровней. Дикие крики боли, истошное ржание, будто сошедшие с ума лошади бежали вдоль поля, сшибая всё на своём пути, а катающие по земле в жуткой агонии люди были затоптаны оставшейся невредимой конницей северян. Они тоже перестали быть людьми и радостно кричали, наблюдая за страшной участью, постигшей врагов. Они налетали на выставленные копья и пропарывали доспехи своими, усиливая звон мечей, смешивали свою кровью с кровью красноармейцев.
Алексия смотрела на эту кровь и задумалась о том, что она... одинакова. Кровь есть кровь, принадлежит она другу или недругу — все они лишь люди. Запутавшиеся, ввязывающиеся туда, куда следовало, убивающие друг друга одинаковые люди, случайно оказавшиеся по разные стороны баррикад. И каждый из них вряд ли сейчас колол других по доброй воле. Все, находящиеся здесь, лишь пленники обстоятельств, не захотевшие или не сумевшие эти обстоятельства изменить. Когда-то оказавшиеся не в то время не в том месте. Их ли в этом вина?
Но и это было неважно. Враг есть враг. На войне существует лишь одно правило — умри или убей. И она убивала. Убивала ради себя, ради идущих позади, ради тех, кого любит. Если ценой за жизнь является чья-то смерть, то она заплатит без единого сожаления, как делала это раньше и как, возможно, ещё будет делать в будущем. Её честь уже не запятнать, а былых простоту и невинность не вернуть. И даром не нужно.
Небо над головой исполосовали стрелы, летящие с обеих сторон. Они вонзались в землю, в плоть, в наспинные и поднятые щиты, в далёкие деревья. Следом за ними летели огненные шары и поднятые в воздух разногабаритные камни, средь ясного неба сверкали молнии, из небольших порталов вываливались столы, стулья и даже пехотинцы. Всё происходящее напоминало сон безумца, но ещё больше всё стало походить за безумие, когда на поле появился странный зверь.
Действительно крупное создание, пронзительно ревущее и рвущие почву длинными когтями, неумолимо неслось вперёд, набегу изловчаясь откусывать головы пешим и протыкать острыми ветвистыми рогами всадников. За считанные секунды он отправил в вечность не меньше семи человек, и это только начало... Зверь был настолько быстр и ловок, что по нему не удалась попасть никому из людей, даже бьющих разом со всех сторон. Его челюсти с лёгкостью ломали стальные доспехи, превращая из в смятые бумажки.
Алексия остановила коня, наблюдая за демоном с приличного расстояния и не рискуя приближаться. Она всматривалась в его движения, в людей, ютившихся вокруг него, с неподдельным ужасом, внезапно переполнившим её. Она никогда прежде не видела, как сражается Самайн, и наконец узрев, поняла, что имел в виду Уиллар, когда говорил, что сдерживать его долго не сможет никто. Теперь она понимала, почему маги убили бы его, если бы были предупреждены, почему их армии настанет конец, если его не остановить... Понимала, но замерла в оцепенении прямо посреди битвы, не в силах отвести взгляд.
Она только сейчас заметила, как моментами краснеет в глазах, как расплывается видимая картина, как бешено стучит кровь в висках, как кружится голова и холодеет тело. И только сейчас осознала, сколько потратила сил, чтобы отразить первую и последующие волны красноармейцев, продвигаясь к хвосту их войска, где должен был находиться Обладатель. Заметила, но сделать ничего не могла. Ей нужно было немного времени, чтобы прийти в себя, совсем чуть-чуть. И она стремительно теряет шансы получить это время, находясь в такой непростительной близости с опаснейшей тварью из всех, что ей доводилось видеть.
Демон заметил одиноко стоявшего белого коня и кинулся к нему. Алексия за долю секунды оценила своё местоположение и воспроизвела в голове карту. Лошадь припустила с места и вошла в поворот так резко, что едва не завалилась на бок, но всё же устояла, а вот демон, клацнув зубами, пролетел мимо. Он быстро поднялся, потряс головой и вернулся к погоне, но стоило ему догнать запыхавшуюся лошадь и намертво вцепиться в неё когтями, как всадник спрыгнул, а над головой демона сомкнулись огненные прутья магической клетки.
Бывший всадник, не оборачиваясь, побежал прочь, а демон неугомонно бился в прутья, стараясь сломать, а затем принялся грызть их с такой яростью, что магическая клеть ходила ходуном. Будто сделанные из металла прутья сгибались и трещали, грозясь рассыпаться в любую секунду, но всадник уже был достаточно далеко. Впрочем, демон уже и думать про него забыл: перед глазами мелькали десятки других жертв, которые раздражали его, были ещё живыми и продолжали его утомительную пытку, крича и корчась, когда он убивал их. Этот крик врезался в само сознание и звучал в нём до сих пор. Прекратить! Прекратить его! Всё, чего он хотел — заставить его умолкнуть!
Алексия рухнула на землю рядом с конской тушей, которую наверняка будут стараться обходить, и претворилась мёртвой. Ей нужно было хоть немного отдышаться и она увидела свой шанс таким, хоть это и было крайне наивно. Широкий нагрудник не позволял окружающим заметить, как под ним тяжело вздымается и опускается грудная клетка, а оглушающий шум мешал услышать удушливое дыхание. Она лежала, смотря в ясное небо, но затем, опомнившись, перевернулась на живот и прикрылась щитом, предусмотрительно спрятав открытые ноги под конские копыта. Прошло не больше двух минут, но большего себе чародейка позволить не могла. Каждая секунда на счету. Однако, не успела она подняться, как ей всё-таки заинтересовался кто-то из красноармейцев. Точнее, не ей, а её щитом. Мужчина приблизился и нагло срезал один из ремней, не заметив, что чародейка собралась шевелиться. Она замерла и перестала дышать, надеясь, что её оставят в покое, когда заберут щит. Так и случилось: воин снял с её спины широкий заслон и удалился восвояси, однако Алексия рискнула повернуться только спустя несколько секунд. Воин исчез из зоны видимости.
