Песни умирающей земли. Составители Джордж Р. Р. Мартин и Гарднер Дозуа - Хьюз Мэтью (книга регистрации .txt) 📗
Что он теперь с ней сделает? Однако капитан не стал ничего предпринимать, только, заметно ослабев, немного откинулся в кресле. И вздохнул.
— Не важно. Не могу же я бросить команду. Теперь я с ними чуть ли не узами брака связан.
Обуявший ее страх Т'сейс сочла полнейшей глупостью и рассердилась, а затем спросила:
— Интересно, как ты потерял глаз?
— А? — переспросил капитан. — Я не терял его, а лишился.
— Что у тебя вместо него?
Не отвечая на последний вопрос, он продолжил:
— Это Сарнод забрал у меня глаз. И изгнал меня сюда вместе с командой. За долгие годы, проведенные здесь, у нас появились новые мермеланты, мы добавили их к нашему флоту. Пытались спастись. Только нам это пока не удалось. — На миг он показался ей совсем старым.
Однако у Т'сейс было свое мнение на этот счет. Или ей казалось, что оно есть.
— Значит, теперь я ваша пленница.
Капитан немного устало ответил ей:
— Месть — орудие дураков, а желание отомстить посредством доверенных лиц — еще большая гнусность. Т'сейс, ты же просто орудие. Меня, скорее, беспокоит мысль, что это может значить. Жизнь и без того опасна, нам неизвестно, где мы находимся и когда такому существованию придет конец, и я поклялся провести остаток отпущенного мне срока в поисках ответа. Возможно, отчасти ответом являешься ты… или же ты просто довесок к хитрым козням Сарнода.
Т'сейс чуть не расплакалась от этих слов, но все же сдержала слезы.
— Я не хотел расстраивать тебя без серьезных оснований, — заверил капитан.
— Причина моих страданий — здесь! Разве ты не видел все мои личины в битом стекле?
— Сложно их не заметить.
— Они тревожат меня. Я лишена собственного «я», я просто отражение отражения!
— И все же, — неожиданно мягко проговорил капитан, и голос его был подобен шелковой перчатке, — именно они разожгли мое любопытство и нетерпение встретить это самое изображение во плоти.
— Твоя любезность не умеряет моей тревоги, — сказала Т'сейс. — Но знание, вероятно, поможет. Известно ли тебе мое происхождение?
— Так вышло, что да, — начал капитан. — Из книг, которые нас окружают.
Он поведал ей о Т'сейс и Т'сейн и обо всем том, что с ними произошло, а также о Туржане и его поисках. Капитан рассказывал очень хорошо, на ее вкус, повествование ужасало и очаровывало ее, хотелось узнать, что было дальше, — и одновременно не знать вовсе.
Когда капитан замолчал и они вновь оказались за столом друг напротив друга, вернувшись из вызванного в воображении древнего таинственного мира Эмбелиона, Т'сейс почувствовала, как в ней нарастает протест, и воскликнула:
— Но в твоем описании нет ничего похожего на меня!
— Уверена? — Казалось, взгляд светло-голубого глаза проникает в самую ее суть.
— Вполне.
Между тем капитан достал из голенища сапога кинжал и метнул его так, чтобы он пролетел мимо левого уха Т'сейс. К вящему своему удивлению, она поймала оружие за рукоять, словно с рождения только этим и занималась.
— Случайность, — пожала плечами она.
Тогда он швырнул в нее яблоко, и Т'сейс поймала его на острие, чувствуя на кинжале вес пронзенного красного плода.
— Ага, — усмехнулся капитан, — случайность. Только если этот мир обладает неким неизвестным мне смыслом.
Т'сейс нахмурилась.
— Не надо мне такого. Это не я, — начала было отпираться она, но, убедившись, что сказанное — правда, выронила из рук кинжал, и яблоко покатилось по полу.
Капитан протянул через стол руку и обхватил пальцы Т'сейс своими. Кожа у него была жесткой, грубой, и ей нравилось его прикосновение.
— Иногда, — проговорил он, — достаточно знать, что в тебе сокрыто. Чтобы извлекать выгоду, совсем не обязательно этим пользоваться.
Т'сейс смотрела на него так, словно он открыл ей ценнейшую истину мира.
Капитан поднялся и выпустил ее пальцы.
— Завтра, — сказал он, — ты станешь членом нашей команды, и я помогу тебе с поисками. А ты поможешь нам в наших. Ибо я, увы, знаю, где находится один из тех, кого тебе надо найти.
Битва бушевала, то ослабевая, то разгораясь вновь, и давление в мозгу Бесшумной Птахи сделалось нестерпимым, где-то внутри у него начало разгораться то, что никогда даже и не теплилось, и тогда он швырнул свой голос в пустоту, взвыл от муки и рывком сбросил навалившуюся на него волю старца.
— Никакая я не дверь! Ни для кого!
Голос Бесшумной Птахи был таким громким, что находившийся поблизости медлительный народец бросился искать убежище среди белых костей.
Старик сгорбился, вздохнул и признал свое поражение:
— Я много учился, долго, ибо чем здесь еще заниматься. И все же этого, полагаю, оказалось недостаточно.
Тут Бесшумная Птаха обратил внимание на то, что за время сражения у мужчины сгорела борода. Глазами, очистившимися от мутной пелены, он посмотрел прямо на Птаху — и тот лишь в этот момент осознал, какой маскарад устроил мнимый старец.
— Как же я раньше не догадался? — воскликнул Бесшумная Птаха.
— Даже ты иногда видишь только то, что зримо.
— Вероятно. Или же я сам не свой.
— Как там, в башне? — спросил Гандрил. — Я храню о ней счастливые воспоминания. Когда Сарнод уезжал навестить дальние пределы своих владений, мы с Вендрой пировали с жителями ближних деревень. Башня представляется мне нескончаемым потоком вина и еды. И музыка там звучала такая радостная!
— Там все как обычно.
— Как брат?
— Чувства твоего брата изменились. Он желает, чтобы ты вернулся со мной.
— Ха, вот так шутка! — воскликнул Гандрил. — Из-за него я потерял Вендру, был изгнан в эти печальные земли. Брат мой мстителен, и изгнание — наименьшее из его беззаконий, совершенных по отношению к Умирающей Земле. Я пытался найти способ выбраться отсюда, но почему я должен возвращаться с тобой?
Бесшумная Птаха вздохнул и сказал:
— Я всего лишь вынужден служить, не питая особого расположения к Сарноду, и стремлюсь вернуться в Эмбелион, стать целым и воссоединиться с семьей.
— Узнают ли тебя теперь родные? — прошептал Гандрил, хотя всевозможные попытки схитрить после того вопля Бесшумной Птахи казались глупыми.
— Я заставлю их признать меня, — сказал Птаха и пожал плечами, потому что понял: они могут никогда его не узнать так, как ему хотелось бы, или же их уже вовсе нет в живых.
Гандрил отвел взгляд, словно Птаха сказал что-то невозможно печальное.
— Я отправлюсь с тобой, — принял решение он. — И мы вместе пойдем навстречу судьбе. Я вижу портал, который ведет назад, к Сарноду, но могу только что-то через него отправить, самому же мне туда дороги нет. И это останется неизменным.
— Значит, Носяру Памяти послал ты? — спросил Бесшумная Птаха.
— Да, — кивнул Гандрил. — В надежде на то, что Сарнод одумается. И мне кажется, я преуспел, — по крайней мере, если верить твоим словам.
— Как бы там ни было, теперь нам нужно отправляться без промедлений, — сказал Птаха, уже уловивший быстро приближающиеся тревожные звуки. — Я словно пробудился от дремы.
— Да, бесспорно, задерживаться у нас причин нет.
С высоты к ним устремились все смертоносные существа здешних мест, которым вопль Бесшумной Птахи показался оглушительным, словно грохот обрушившегося в море утеса.
Птаха произнес заклятье сверхбыстрого передвижения, чтобы поскорей убраться вместе с Гандрилом.
Целых три месяца, два из которых они были любовниками, Т'сейс вместе с капитаном, который как-то раз ночью шепнул ей свое истинное имя, путешествовали над Областью сводящего с ума стекла. На протяжении трех месяцев они искали женщину по имени Вендра и не нашли никаких следов, зато сущностей самой Т'сейс здесь имелось преизрядно: чтобы увидеть призраков, достаточно было просто бросить взгляд вниз. На протяжении трех месяцев она даже не догадывалась о том, что капитан просто откладывает прибытие в нужное ей место. Многое отвлекало ее.
