На Закате (СИ) - Шульженок Павел (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .TXT) 📗
Оба инквизитора, прочитав походный вариант молитв, рухнули на свои постели и моментально провалились в сонную бездну.
Когда Аполлос проснулся, ему стало немного не по себе, от того, что его никто не разбудил, и прошло уже Бог знает сколько времени. Свет высокого полуденного солнца бил прямо в окно, вливаясь вместе с шумом будничного Шаттери. Голоса людей, смех, какой-то назойливый стук дерева о дерево. Кастора, разумеется, в комнате уже не было.
Поднявшись с кровати и выглянув в окно, Аполлос смог разглядеть что внизу происходит что-то любопытное. Несколько десятков человек теснились в центре двора, заслоняя происходящее, но частый деревянный стук раздавался именно с их стороны.
Инквизитор не стал мешкать, и принялся спешно обуваться.
А шаттерцы между тем наблюдали за тем, как тренируются в фехтовании два доблестных инквизитора, Филипп и Кастор. Все, конечно болели за своего инспектора, тем более что Филипп пользовался в Шаттери репутацией непревзойденного бойца, никто не мог противостоять его яростному силовому напору. Но и слава Барроумора в Вестере была весьма велика: неуязвимый воин, совершенный палач, вот как его могли бы охарактеризовать вестерцы, если бы их кто-то спросил.
Оставив на теле одни только сорочки, противники влооружились грубыми учебные мечи из морёного дуба, хотя Кастор и предпочел бы незаточенные железные клинки, гораздо лучше имитирующие настоящее оружие.
Поединок длился достаточно долго, и всё это время Филипп неистово атаковал, обрушивая на комиссара страшные рубящие удары, при этом не слишком размашистые и с непростой траекторией. Только несведущий наблюдатель мог предположить что Буро просто лупит противника, не стараясь даже фехтовать.
Кастор отводил удары не без труда, потому что их почти нельзя было принимать жестким блоком. Спасала только свойственная Кастору, а по сути определяющая его силу, легкость ног. Словно в танце он отступал, поворачивался, меняя плоскости и углы, уходя с линии атаки. Шаттерцы восторженно восклицали, глядя на великолепное зрелище: яростные атаки Буро против боевого танца Барроумора. Со временем стало очевидно, что Кастор несколько опережает вестерца, мастерски ловя моменты для своих ответных выпадов.
Молниеносные и решающие контратаки, как и искусство смещения, так же были превосходным навыком Барроумора, а вернее высшим выражением эбендорфской фехтовальной школы. Все инквизиторы проходили через Эбендорф, но далеко не все из них постигали высший курс фехтования, довольствуясь самыми необходимыми азами. Кастор в своё время оказался тем редким типом ученика, который забирает от своей школы всё, что только можно от неё получить.
— Ранил! — зло подтверждал Филипп, каждый раз, когда получал от Кастора чувствительные тычки в туловище или жесткие удары по предплечьям. Лишь один раз ему удалось предугадать смещение Барроумора и от души перехватить его под руку, прямо по животу. В реальном бою, Кастор был бы просто разрублен пополам.
— Вот оно! — хохотнул Филипп.
— Превосходно!. - значительно ответил комиссар, уже и забывший когда в последний раз получал такой удар на тренировках. — Продолжаем!
Буро и в самом деле начало казаться, что он уже приноровился к манере Барроумора, и сможет его поразить снова. Но, увы, больше такой удачи не случилось, Кастор снова сделался неуязвим.
— Ранен! Ранен! — выкрикнул Филипп еще пять раз, прежде чем его терпению пришел конец.
— Да гори оно всё в аду! — измотанный и взмокший, он просто с размаху вышвырнул свой меч, — Все видели? Этот демон изнасиловал меня, как пьяную доярку!!
Аполлос, пропустивший практически всю схватку, тем не менее успел подойти к её окончанию.
— О, посмотрите, кто у нас проснулся. — уже спокойнее прокомментировал Филипп, подходя к секунданту. — У нас для тебя две новости, и обе не плохие.
— Ну… Я весь внимание. — ответил Аполлос, мельком взглянув на улыбающегося Кастора.
— Первая состоит в том, что я уговорил твоего начальника погостить в Шаттери еще денёк, потому как придурошный Альберт со своими руинами может ждать вас вечно, а у нас между тем намечается праздник.
— Какой же праздник?
— У нас он называется Элай, но что бы тебе было понятнее, день пророка Илии.
— Здесь очень чтут этого святого?
— Ты не поверишь как сильно!
— Помнишь я тебе рассказывал про Лесную Деву? — вмешался в разговор Кастор. — Рано или поздно образ Богородицы совершенно её заменит в сознании вестерцев. С Элаем похожий случай…
— Барроумор, вот зачем ты копаешь так глубоко? — раздраженно перебил его Филипп. — Это просто хороший праздник с местным колоритом. И никаких древних богов! Что бы я даже не слышал про это! Ясно вам?
— Ну… а какая вторая новость? — поинтересовался Аполлос.
— А она состоит в том, что твой начальник самый опасный мечник, какого только носит земля. Без дураков! Я видел много бойцов, я знаю что говорю. Барроумор это… это… Это Барроумор.
— Как я понял, ты пытаешься смириться со вторым местом среди всех мечников? — рассмеялся Кастор. — Увы, всё еще печальнее. В последнем бою, когда мы попали в засаду…
— Слушай, Кастор, давай ты расскажешь свою страшную историю за столом. Я хочу жрать как ликантроп. — снова перебил его Буро и кивнул на Аполлоса. — Да и парень только встал, еще поди не ел ничего.
11. Огни Элая.
После сытного обеда, во время которого Кастор поведал Буро о своей схватке с убийцей-алхиманом, все снова вернулись во двоо. Филипп уже пребывал в прекрасном расположении духа, совершенно заев горечь поражения нежной и жирной ветчиной.
Между тем, люди в Шаттери действительно готовились к празднику. На веревках висели гирляндами свежепостиранные праздничные одежды, которые должны были просохнуть к вечеру. Разносился вкусный запах горячего хлеба, у двери на кухню теснились в возбуждении несколько рослых разномастных собак, ожидая каких-то обрезков, которые им иногда выбрасывали. Две женщины мели двор, орудуя большими метлами на длинных, в рост человека черенках, поднимая пыль и поминутно разгоняя мельтешащих тут и там кур.
Буро огляделся в полном удовлетворении, потер руки, и вдруг вспомнил кое о чем.
— А свинью закололи? Уже обед, едрить вас демоны, а свинья не готовится! — заорал инспектор на весь двор, и к нему тут же подскочил эконом Прохор:
— Ваше Преподобие, сейчас все организуем, не извольте волноваться.
— Что вы, черти, организуете? Вечером будете сухари трескать! Давайте быстро… Где Геральт?
— Здесь я! Щас… — из столовой вышел лысый здоровяк, уже завязывающий за спиной кожаный мясницкий фартук. — Я собирался прямо после обеда колоть. Доесть не успел…
— Потом доешь… Давай. — буркнул Филипп, и повернулся к гостям. — Свиней у нас колет Геральт, в этом он мастер. Он и с другими тварями хорошо бы справился, но слава Богу, в основном приходится колоть свиней. Вообще красиво всё делает, сейчас сами и увидите.
Справившись с фартуком, Геральт взял в руки огромный двуручный меч, который ему уже откуда-то вынесли, и вместе с ним направился к свиному загону. Там по прежнему лежало две огромной продолговатой туши, все движения которых по большей части ограничивались пряданием ушей, когда на них садились мухи. Лишь изредка эти массивные животные приходили в движение, что бы подойти к лохани с кормом или перелечь с поправкой на движение солнца.
Геральт перешагнул через ограду, подошел к одной из туш, и недолго осмотрев её, взял меч острием вниз и поднял рукоять чуть выше головы, как всегда делают добивая противников лежащих на земле. Одна рука на рукояти, вторая на гарде, словно обнимая клинок.
Неожиданно и резко Геральт присел и обрушил меч вниз, под небольшим углом, так что полоса металла легко утонула в свиной туше. Зверь громко хрюкнул, встрепенулся на мгновение, и тут же вернулся в спокойное состояние, уже мертвый. Вторая свинья, лежащая рядом, кажется вообще ничего не заметила, продолжая свой безмятежный отдых.
