Синие лампы темного мира (СИ) - Нартова Татьяна (книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
Есть одна такая, в которой конфликт затянулся почти на полвека. Представляешь? Земля пять десятков раз прокрутилась вокруг Солнца, а люди все продолжали убивать друг друга. Уже никто не помнил, с чего та война началась, а первопричина – местная принцеска – давно скончалась в муках, а огромные полчища двуногих кололи, рубили, сносили головы и вспарывали таким же двуногим животы.
Длинноволосый встал, подхватывая лейку за ручку. Подошел к ближайшему гранатовому дереву и почти ласково похлопал по стволу:
- Да вся их история построена, выращена на крови. – Мужчина наклонил лейку, и из многочисленных дырочек полилась темно-красная жидкость. – Буквально. Вот она – лучшая подкормка во все времена – трупы и кровь. Смерть одних ради процветания других. На навозе тоже кое-что растет, но не так.
- Ты сейчас о смертных или о своих грушах? – не поняла женщина.
- Груши, смертные, вероятности… принцип один, поверь. Ты же знаешь мое мнение….
- Все зависит от того, на какой грани многоугольника ты стоишь, - закатив глаза, заученно подхватила златокудрая. – И все же я пришла не для того, чтобы в миллионный раз выслушивать одни и те же слова. Их звуки уже просверлили дыры в моем мозге.
- У тебя нет мозга.
- Не суть важно. Ты что-то говорил о парне, художнике. Где ты его выкопал и почему именно он? Знаешь, пока я доверяла тебе выбор кандидатов, но у меня стали закрадываться подозрения. Уж не жульничаешь ты? Землянин может, вовсе рисовать не умеет, а ты представляешь его как нового Дега. А потом с прискорбием заявишь: «Знаешь, милая сестрица, кажется, и он ни на что не годен»?
- Как ты могла подумать! Когда я жульничаю, у меня обычно дергается глаз, - зафыркал мужчина.
Теперь он подошел к другому дереву, на этот раз – джаботикабе, ствол и ветки которой были усыпаны темными круглыми плодами, и вновь наклонил свою синюю лейку. Казалось, ее объем должен был достигать нескольких сотен кубометров. Кровь непрекращающимся потоком все лилась под корни, и на джаботикабе, и правда, появлялись все новые цветы, а засохшие было листья, вновь становились зелеными.
- Хорошо, хорошо, не смотри так на меня. Оставь свой пронзающий взгляд для любителей рулетки и скачек на громадных василисках.
Наконец, седовласый отставил свое занятие. Аккуратно прислонив орудие труда обратно к сидению скамьи, он протянул собеседнице чудного вида альбом. Ни прямоугольный, ни квадратный, а в виде семиугольника. Женщина откинула кожаную обложку, и страницы, одна за другой, сами замелькали, переворачиваясь. Треугольные, конусообразные, из металла, дерева, тонких листов пластика, крыльев громадных жуков – сборник описаний всех вероятных произведений искусства, которые могут, могли или уже появились в одном из двух с лишнем сотен обитаемых миров.
Некоторые из них были сравнимы с наскальными рисунками древних людей – что увидел, то и изобразил. Многие были похожи на куюна ва тента зарийцев, технологически сложные, но больше смахивающие на еще одну модернизацию уже знакомых восковых табличек. И лишь единицы из всего этого хлама могли считаться чем-то большим, чем просто порождение рассуждений и знаний. Чистая фантазия, рождающая предметы, ранее не существовавшие нигде и никогда. Редкие крупицы золота среди серых окатышей.
- Вот, - ткнул пальцем седовласый в одну из страниц. Самую обыкновенную, из гладкой блестящей бумаги. – Полюбуйся.
Альбом тут же изменился. На коленях у женщины лежала простая книга довольно большого формата, на корешке которой серебристыми буквами было выведено: «I grandi artisti del ХХI secolo»[1]. Златокудрая быстро перелистала книгу, останавливаясь на дате в начале.
- 2087 год. Хм… очень мило. И этот твой кандидат…?
- Ты о том, потомок он той девчонки и ей подобным? Нет, обычный парень из довольно богатой семейки. Видишь, я даже увеличил шансы на твою победу. Клянусь, мне казалось, он просто идеален. Смотри, какие картины. Цветопередача, объем… и это с их искаженным виденьем. Знаешь, даже меня уже начали раздражать синие лампы.
- Тебя многое раздражает, - равнодушно бросила женщина. – Да, ты прав. У него был неплохой потенциал. Ты вот хоть и болтаешь, мол, люди постоянно воюют. Но смотри, мы с тобой уже около трех десятков раз предлагали частицу и все заканчивалось одинаково.
- Разве? – пожал плечами длинноволосый. – Жертва ради победы – это тоже часть войны. Вера в светлое будущее - вот что заставляет их проламывать друг другу черепа. Отними ее, и люди просто разойдутся по своим утлым домишкам. Эти существа везде ищут цель, смысл. Думаю, если бы вместо даты рождения и смерти, и фразы, вроде: «навеки любим», они писали на надгробных плитах предложение, начинающееся с «он был рожден для…», их жизнь стала бы намного проще.
Они приходят на могилы из какого-то фантастического чувства противоречия, пытаясь доказать себе, что люди, лежащие под землей, разлагающиеся там – не я. И эти бесполезные, никчемные трупы, некогда вдыхавшие воздух мне не ровня. Только мое существование имеет значение, только на мою макушку светит солнышко, и только мой огород поливает дождь. Но при этом осознают, что когда придет их время, их также засыплют, а сверху поставят надгробие, на котором будет лишь что-то пошлое, вроде «вечная память». Иногда их даже становиться жаль…
- Ты и жалость? – нервно хохотнула голубоглазая. – Ладно, я тебя поняла. Раз так, у меня есть предложение.
- Все-таки не веришь в мою честность, - раскусил ее мужчина. – Что ж, валяй. Одной попыткой больше, одной меньше. Хотя мне начинает уже наскучивать наше развлечение.
Теперь настала очередь напрячься длинноволосому почитателю перерезанных сухожилий и содранной кожи. Его сестра уже вольготнее откинулась на скамье и с вызовом уставилась в темно-стальные глаза мужчины:
- Девушка, почти девчонка. Две тысячи сто двадцать второй год. Она – ГМЧ, причем, из нее выйдет отличный солдат. А вот дар практически в зачаточном состоянии. По-моему, идеальные условия для тебя. Ну?
- А в чем подвох? Только не говори, что его нет.
- Не буду, раз ты просишь. Но на этот раз я не собираюсь просто наблюдать, - предупредила женщина.
- Я и не сомневался. Ладно, девчонка, так девчонка. Но учти, ты сама ее предложила. Боюсь, как бы тебя не постигло жесточайшее разочарование.
Златокудрая поднялась. Разговор был окончен, а новый раунд их затянувшейся игры только начался. Проходя мимо, она сорвала гранат, разломила его своими тонкими белыми пальцами и с отвращением произнесла:
- Говорила же, одна гниль.
Истекая кровавым соком, гранат шлепнулся в заросли ковыля.
[1] Великие художники 21 века (ит)
Глава 14
Лучше прожить один день человеком, чем тысячу дней быть тенью
Китайская пословица
Мир без тварей.
На пьедестале стоит нечто, напоминающее Иё ранее виденный стул, только более массивный, не из дерева, а из целого куска гранита. Вся поверхность его изрезана узорами: скалящиеся морды древних чудовищ, невиданные цветы и звери. Кажется, этой глыбе не менее полутра тысяч мегациклов.
Как только кабеты пересекают какую-то невидимую черту, двое охранников с обнаженными секирами выступают вперед, готовые в случае даже не опасности, а лишь намека на нее, броситься на любого. За широкими плечами сложно рассмотреть хрупкую фигуру зарийки. Она теряется в пространстве зала, с ногами умещаясь на гранитном сидении. Целый ворох разноцветных подушек окружают императрицу, Непреходящую Властительницу РаиШе. Она сидит в них, как в неком подобии гнезда; подушки разбросаны на постаменте и кое-где просто лежат на полу.
Императрица выпрямилась, и к ней немедленно бросились четыре молодые зарийки. Две из них помогли РаиШе встать на ноги, а две - накинули на плечи роскошный плащ, больше похожий на кольчугу. Тысячи золотых и серебряных колечек, прикрепленных к блестящей подкладке, являлись личным богатством императрицы. Впрочем, еще дюжина украшали оттопыренные уши и брови РаиШе. Все-таки эта странная страсть зарийцев к блестящим побрякушкам до сих пор вызывала у Иё-кра крайнее изумление.
