В поисках Королевы роз (СИ) - Матыцына Полина Александровна (читаемые книги читать txt) 📗
Покивав самому себе, он помахал вручённой ему в какой-то момент корзинкой и снова направился в лес. Ринтео вызвался проводить его, но был отловлен Легной и приставлен следить за мазью для компрессов. Оставалось лишь надеяться, что здесь принцу не встретятся ни химеры, ни мелиады, ни другие какие волшебные тварюшки. Признаться, он немного подустал от количества волшебства за последние дни, и потому надеялся на хотя бы пару часов спокойствия.
Через некоторое время он сам над собой смеялся. Какое спокойствие, когда то треснет ветка, то зашелестит куст, то едва не нарвёшься на кабана, то вспугнёшь стаю тетеревов. К тому же, его начало злить отсутствие этих самых руты и асфодели. Он не знал, где они могут расти — в тени, на солнцепёке, может, вообще в воде, и от постоянного напряжения уже начали болеть глаза. Лес жил собственной жизнью, Кашуэ в ней был посторонним, и потому о спокойствии не могло быть и речи.
Присев около мягко журчащего ручейка с прохладной водой и подвешенным на ветку ковшиком, принц призадумался. Простое брожение по лесу оказалось бесполезным и бестолковым. Следовало придумать нечто другое, какой-то план.
— Думай, Кашуэ, думай, — вслух сказал сам себе принц. — Забудь о дворцовых правилах и интригах, в волшебстве, если я правильно помню, всё гораздо проще — и потому гораздо сложнее. Легне нужны растения, явно волшебные, и она отправила на их поиски именно меня, потому что тот же Мариэ их попросту может не увидеть. Стоп. Растения — волшебные. Значит, их что-то должно отличать от остальных растений, обычных. Или это просто редкие лекарственные травы и магии в них нет? Вот головоломка-то!
Кашуэ зачерпнул воды и стал разглядывать в ковшике своё отражение. Впервые за много лет он не знал, что делать.
Искать просто травки — или искать магию? Это стало основным вопросом. Всё остальное последовательно вытекало из него.
Про мелиаду, чей уголёк хранился в кармашке на поясе, мужчина попросту забыл. Сейчас, когда рядом отсутствовали давно привычные, пусть и несколько поднадоевшие, советники, — иногда принц даже предугадывал их решения, настолько хорошо он изучил этих людей, — Кашуэ чувствовал себя одиноким и беспомощным. Не то, чтобы он привык полагаться на других, но он не приучен был оставаться один.
Хотелось бросить всё и вернуться. Но он всегда доводил дело до конца, даже если в процессе понимал, что делает всё неправильно.
— Рута-рута-рута, — проворчал Кашуэ, вешая ковшик обратно на ветку и вставая. — Где же ты растёшь-то, зараза?
И, по достоинству оценив заросли оврага, куда впадал ручеёк, пошёл прочь от него.
Свиристели птицы. Животные всячески избегали опасную личность. Кашуэ всё брёл в неизвестном направлении, вглядываясь в траву. День между тем перевалил далеко за полдень.
Мужчина точно помнил: к закату он должен быть на постоялом дворе. Его ожидает ночь противостояния озлобившемуся от чего-то домашнему духу, бывшему соседу кобольда. Пора возвращаться. Поиски трав можно продолжить завтра — они нужны Легне, но даже без них она способна на многое.
Кашуэ прикинул, как сократить путь. Он хорошо запоминал пройдённые пути, и потому легко ориентировался в любом месте, где однажды побывал. Найти путь по собственным следам он мог с лёгкостью, но хотелось добраться до деревни побыстрее. Останавливало одно: это лес, не город. Здесь попытка сократить дорогу могла удлинить её на несколько часов.
Мужчина решил всё же рискнуть. И зашагал по направлению к «Гусёнкам» напрямик.
О чём и пожалел минут через двадцать, когда земля неожиданно ушла из-под ног. Он свалился в один из оврагов, которыми изобиловал лес. Не пострадал, только ушибся, но овраг оказался глубоким и обрывистым, и выбраться из него просто вскарабкавшись наверх было невозможно. Принц помянул по-солдатски всех злых духов мира в отдельности и леса в частности, и пошёл вдоль оврага. Рано или поздно тот должен был стать пологим и вывести мужчину наверх.
Первое время всё шло правильно: овраг начал мельчать. Но затем он снова стал углубляться. Кашуэ решил не обращать внимания на странности рельефа и продолжил идти вперёд, но овраг становился всё глубже и темнее. Деревья и кусты стали нависать над ним, отнимая дневной свет.
Принц занервничал. У него ещё было время — пара часов, не меньше, но он не любил блуждания по лесу. К тому же, закат становился всё ближе, а деревня оставалась вдалеке. Он развернулся, чтобы пойти назад, но нога его поскользнулась, и, неловко взмахнув руками, он полетел куда-то вниз.
Он плюхнулся в речку. Неглубокую — по пояс, — каменистую, холодную… Да что там, ледяную! Стены оврага образовывали над ней нечто вроде крыши, и найти речку сам Кашуэ ни за что бы не смог.
В своеобразной пещерке было сумрачно, и, ругаясь на все лады, мокрый Кашуэ побрёл к выходу. В сапогах хлюпало, настроение было преотвратительным, и белые остролистые цветы, разбросанные по речке, это настроение никак не повышали. Мужчина только у самого выхода из пещерки сообразил, что где-то видел такие же цветочки.
Не где-то, а на рисунке Легны! Он нашёл злосчастные асфодели! И почему бы тем не расти где-нибудь на поверхности, запрятались под землю, з-заразы…
Кашуэ начал торопливо рвать цветы. Вымещая на них злость, он выдирал их прямо с корнями, пока не спохватился. Вдруг они больше нигде не растут? А так он и здесь их уничтожит. И потом, цветы ведь не виноваты, что Легна не дала ему полную информацию.
— Ну, простите, что ли, — сказал он оставшимся паре десятков цветков. — Обещаю, как вернусь из Иного мира, посажу вас в королевском саду. А что, не только же отцу розами баловаться!
При этой глупой мысли Кашуэ ощутил некоторое удовлетворение. По крайней мере, часть задания он выполнил. Осталось добраться до деревни.
Выбравшись из оврага, мокрый и перепачканный принц смог лишь снять сапоги, связав их и перебросив за плечо. Носки пришлось оставить: какая-никакая, а всё же защита, если не от змей, то хотя бы от муравьёв и иных насекомых. Взглянув на небо, и сообразив, что у него до захода солнца около трёх часов, мужчина снова помянул всех домовых мира, как добрых, так и злых, и направился к деревне.
В заросли руты он практически влетел уже почти на выходе из леса, неподалёку от окраины деревни. Утром он почему-то руты не заметил… Хотя мог бы поклясться, что этих красных мелких цветков тогда попросту не было. Может, она расцветает ближе к вечеру, ненормальная травка? Потеряв несколько минут на выдёргивание нескольких кустиков несчастной руты и пообещав оставшимся место в королевском саду, принц уже побежал к деревне. Закат приближался.
У ворот уже околачивались четверо самых здоровых солдат. Они нервно поглядывали на небо и явно готовились идти в спасательную экспедицию. Радостно приветствовав принца, они провели его в дом рядом с постоялым двором, где остановилась Легна. Как доложил шёпотом Мариэ, за день она разбросала по территории деревни множество травок и наложила немало заговоров вдоль стен. Это немного нервировало солдат. Запыхавшийся Кашуэ кое-как успокоил его, укоризненно взглянув на старуху, всучил ей корзину и помчался на постоялый двор.
Он успел в последнюю минуту. Из-за этого не удалось ни поесть, ни даже выпить воды, к счастью, в запертое окно влетел камень, за которым последовал большой узел с едой и фляга с вином, сильно разбавленным водой. Увлёкшись ужином, Кашуэ проигнорировал все признаки появления злого духа: и захлопнувшиеся двери, и резко починившееся окно, и восстановившуюся почти у него на глазах посуду, которая вновь полетела в принца. Он же ел. Посуда до него почему-то не долетала, образовав рядом круг из осколков, причина обнаружилась в узле с едой, отмеченная запиской от Легны. Сочетание нескольких из её многочисленных заговорённых травок должно было дать мужчине частичную неприкосновенность. Довольный, что не придётся полночи отбиваться от обезумевшей мебели с посудой, Кашуэ показал невидимому пока полтергейсту язык, забрался на печь и, измотанный тяжёлым днём и прошлой бессонной ночью, попросту уснул. Без всякой помощи в виде заговоров и наговоров.