Вечная зима (СИ) - Бархатов Андрей (лучшие книги txt) 📗

— Катрин в подробностях рассказала мне о волколаках, — серьезно произнес Аггей. — Нелегко вам пришлось там, на севере.

Гармунд кивнул. У него не было никакого настроения вести беседу.

— Даже посланники Богов могут быть не столь добры, сколь ты думал. Я понимаю, это удручает, но…

— Что ты хочешь от меня, Аггей?

— Аггей? Значит ты готов признать за мной это имя?

Гармунд вздохнул.

— Тебя наверняка обрадуют мои намерения, в случае возвращения трона.

— Хочешь, чтобы я помог тебе свергнуть посланника?

— Тот самый Хэвард велел тебе отыскать Аггея и привлечь его на свою сторону для борьбы с волколаками. Как я понимаю, они представляют большую опасность, нежели Тощий царь, а потому я бы с радостью отправился на север во главе своей армии.

— Какой тебе прок от…

— Если север падет, то следующей целью этой необузданной стаи станет юг, — пояснял Аггей. — Понимаешь, да? Тощего царя мы, быть может, ещё и одолеем, но вот этих ваших волколаков. Лучше сразить их на севере.

— Не верю я твоим словам.

— Как и посланник не поверил твоим. А я поверил Катрин и если бы не её интерес, то вернулся бы ты на север ни с чем и угробил не только себя, но и эту прелестную девочку.

Гармунд молчаливо слушал его.

— Итак, я надеюсь, ты доверишься мне, как я доверился твоей дочке.

— Она не моя дочь.

— Она считает иначе.

Гармунд посмотрел на девочку жалостливыми глазами. Почему она так сказала? Неужто она и впрямь воспринимает его, как отца?

— Если ты не изменил своего решения, то позволь ей остаться здесь, — продолжал Аггей. — Она не переживет возвращения на…

— Хорошо, — произнес Гармунд. — Я помогу тебе, только прекрати говорить об этом.

— Ладно, — кивнул Аггей. — Благодарю.

— Я помогу тебе вернуться трон и помогу защитить город, но дай мне обещание, что отправишь свою армию на север.

— Обещаю, — не задумываясь произнес Аггей. Они пожали руки. Аггей уснул, а Гармунд пустился в раздумья, разглядывая яркие полосы на небе, созданные из тысяч звезд. Он вспомнил, как давным-давно Сандра спрашивала его о желании иметь детей. И тогда Гармунд впервые подумал над этим вопросом, но ответ дал незамедлительный. Мать его померла, когда ему едва исполнилось пять. А отец его Киан воспитывал в нем только воинские качества и вбивал в голову идею о служении властительнице. У него всегда отсутствовал выбор, и он был окружен многими лишениями, которыми были обделены все прочие дети. Вспомнив обо всем этом, Гармунд ответил Сандре, что никогда не думал о детяй и в целом мог бы вполне обойтись без них. “Значит я зря надеялась на рождение ещё одного воина, в жилах которого будет течь кровь такого сильного и преданного человека, как ты?” — осуждая, спросила Сандра. Гармунд тотчас же извинился и сказал, что ради своей властительницы исполнит любой приказ. Он подумал о нежелании воспитывать своего возможного сына так, как воспитывал его отец. Эта мысль так и унеслась в самую темную часть сознания, где терпеливо ожидала своего высвобождения. “Плохого же отца ты себе выбрала, Катрин”, - подумал он и сам не заметил, как ушел в сон.

Проснулся Гармунд самым последним, хотя солнце только взошло. Ни Аггея, ни Катрин на месте не было. В костре тлели последние угли. Объеденные тушки на ветвях лежали неподалеку. Гармунд окликнул Катрин. Ответа не было. Обойдя лагерь, он заметил её следы, ведущие на запад, где властвовали темные тучи, не пропускающие дневного света. Туда Гармунд и направился. Увядшие деревья встречались все чаще, как и тела зверушек. Птицы здесь не пели. Далеко на западе раздавались странные звуки, похожие на предсмертные крики. Гармунд наткнулся на умирающую деву. Нижняя часть её тела рассыпалась на множество увядших листьев. Только ему стоило коснуться её, как дева полностью рассыпалась. Кругом лежали мертвые сатиры. Почва здесь насквозь пропиталась гнилью разложившихся тел. Солнечный свет мерк под давлением сгустившихся туч. День вновь вменялся ночью. Гармунду казалось, будто он повернул время вспять.

Спустя время он добрался до истребленного Тощим царем города. Несмотря на нетронутые армией Порабощенных постройки, сами улицы приводили Гармунда в ужас. Муж ступал вперед очень осторожно, стараясь не наступить на черные человеческие останки, словно намеренно разбросанные буквально на каждом шагу. Какая бессмысленная жестокость! Смрад повлек за собой рвотные позывы, от которых Гармунда не защищала приложенная к носу ткань.

Выбравшись к площади, Гармунд тут же извергнул все содержимое желудка под ноги. Это был ужас — тихий, но столь бесчеловечный и жестокий, что Гармунд не решился поднять ошарашенных глаз. Даже он, будучи на службе у властительницы Сандры, не совершал подобных зверств. У него появилось намерение сжечь весь город, тем самым очистив его от всей осевшей скверны. Пересилив отвращение, он поднял глаза. Вся площадь была усеяна расчлененными телами. Подвешенные за руки трупы были полностью изувечены. Одни были четвертованы, вторые были повешены, с третьих была содрана кожа. Уши их были крайне опухшими, из них сочилась темного оттенка кровь. Когда Гармунд углядел побитых камнями, желудок его выдавил последние остатки пищи. Кровь всех этих жертв, как и тех, что лежали на улицах, была странной и очень вязкой, смешанной с каким-то черным веществом. “Эй, ты, — послышалось со стороны подвешенных. — Здесь есть кто-то? Отзовись”. Гармунд так и вздрогнул, но не отозвался. Один из подвешенных оказался живым, несмотря на ранения и выколотые глаза. Правая половина его тела была черной, кожа — сморщенной, как у глубокого старика.

— Что с тобой произошло? — спросил Гармунд, с опаской подойдя поближе.

— Это алхимики царя, это они со мной сотворили, — ответил муж так, что Гармунд кое-как разобрал его слова. Почерневшая часть его лица совсем не шевелилась.

— Где остальные жители?

— Алхимики подчинили их себе. А тех, кого не смогли…оставили здесь.

— Почему они не смогли вас подчинить?

— Не…не стоит говорить. Беги отсюда, пока не пришел…

Так и скончался муж. И последние слова его оказались пророческими. Позади Гармунда послышались тяжелые шаги. Он обернулся и увидел неспешно шагающего по улице воина. Необычно крепкого и высокого, закованного в медную броню, с гигантским мечом в правой руке. Лицо его было сокрыто медным шлемом. Открытые части тела имели темноватый оттенок, а вздувшиеся сосуды и вовсе черного цвета. Его грузные шаги буквально крошили вымощенную камнем улицу, оставляя после себя ощутимые впадины. И не знал Гармунд, как звали этого исполина, а именовали его Талосом, некогда защитником южных земель от Изумрудной реки и до Восточного предела, а ныне сильнейшим воином Тощего царя. И как только Тощий царь умудрился подчинить такого ценного воина себе?

Гармунд попятился назад. Он был столь сильно обескуражен, что совсем забыл про свой меч. Резко вынув свой меч, Талос в три шага достиг своего противника и совершил рубящий удар. Гармунд пригнулся. Лезвие гигантского меча всполошило почву, заставив северянина покачнуться на месте. "Нет, такие удары мне ни за что не отразить", — со страхом подумал Гармунд. Он уворачивался от ударов как только мог, ибо не взирая на всю, казалось бы, неповоротливость Талоса, атаки исполина оказались быстрее реакции его противника. И с каждой атакой Талоса эта разница проявлялась все более отчетливо. Если бы не шерстяной плащ, то Гармунд давно был бы насажен на вражеский клинок. С другой стороны, эта полезная вещь не могла сдерживать или поглощать силу принимаемого удара, каждый из которых неотвратимо сопровождался треском мужских ребер. Гармунд продолжал уворачиваться, в спешке разыскивая слабое место Талоса. Отвлекшись лишь на мгновенье, ему пришлось-таки выхватить свой меч и блокировать очередную атаку. Северянин крученым вихрем отлетел назад и завалился на спину. "Ну, хоть не последнее ребро", — подумал Гармунд, но затем ощутил, что его правая рука была вывихнута. Он отступал назад, к виселице, понимая, что чем дольше длится их бой, тем меньше у него шансов на выживание. Меч его заметно дрожал, готовый выскользнуть из онемевших пальцев. Ещё один удар он точно не стерпит. И если бы не прибывший Аггей с отрядами Тощего царя, Гармунд наверняка был бы мертв. Облаченные в темные мантии алхимики остановили Талоса одним движением руки, и витязь отошел в сторону. Увидев приспешников царя, Гармунд направил трясущийся клинок в их сторону.