Шато д'Иф и другие повести (ЛП) - Вэнс Джек Холбрук (книги онлайн без регистрации TXT) 📗
Задняя дверь склада с дребезгом сотрясалась. Обернувшись, Берк увидел, что Тарберт выкручивает другое волокно. Оно порвалось, и еще один ксаксан потерял связь с гхырром.
Берк снова заглянул в щель между створками двери, ведущей в мастерскую. Апиптикс застыл на месте, как парализованный. Два его соплеменника зашли в помещение и уставились на него. Берк протянул руку псионного аналога и порвал одно из волокон гхырра. Тарберт порвал второе. Эти ксаксаны тоже застыли, словно пораженные электрическим шоком. Нопалы немедленно уселись у них на головах.
Берк стоял, приложив глаз к щели, охваченный смятением и неуверенностью. Если ксаксаны подчинялись приказам гхырра, а теперь освободились от него, все могло кончиться хорошо. С другой стороны, теперь они находились под влиянием нопалов, стали читумихами — и в их глазах он, Берк, был ненавистным таупту, что в не меньшей степени могло побуждать их к убийству.
Маргарет потянула Берка за руку: «Я к ним выйду».
«Нет! — прошептал Берк. — Им нельзя доверять».
«Они снова заражены нопалами, разве не так?»
«Да».
«Я чувствую разницу. Меня они не тронут». Не дожидаясь ответа, она протиснулась между створками двери, слегка раздвинув их, и зашла в мастерскую.
Ксаксаны не двигались. Маргарет приблизилась к Апиптиксу, встала напротив него: «Почему вы хотели нас убить?»
Пластины в углублении на груди Апиптикса щелкнули, застрекотали; его аппарат-переводчик произнес: «Вы не выполнили наши указания».
Маргарет покачала головой: «Неправда! Вы дали нам неделю на то, чтобы организовать сопротивление. А прошло всего лишь несколько часов».
Пттду-Апиптикс, казалось, не мог собраться с мыслями. Он повернулся к двери, ведущей в приемную: «Мы уйдем».
«Вы все еще намерены нас убить?» — спросила Маргарет.
Апиптикс ответил уклончиво: «Я стал читумихом. Мы все стали читумихами. Нас ожидает очистка».
Берк вышел из укрытия и опасливо приблизился к Апиптиксу. Нопал, только что оседлавший голову ксаксана, яростно распушил гриву. Апиптикс встрепенулся — теперь Берк торопился. Он схватил комок псионной ткани и обрушил его на голову ксаксана. Расплющенный нопал будто растекся на сером черепе с шишковатым гребнем, образуя нечто вроде бесформенной шапочки. Пттду-Апиптикс содрогнулся от боли, ошеломленно уставившись на Берка.
«Ты больше не читумих, — сказал Берк. — И ты больше не подчиняешься гхырру».
«Гхырр? — смехотворно безмятежным тоном спросила коробка-переводчик. — Я не знаю, что такое гхырр».
«Взгляни в другой мир, — посоветовал Берк. — В мир мысли. И ты увидишь гхырра».
Пттду-Апиптикс непонимающе смотрел на Берка. Берк подробно разъяснил ему возможность использования теневого аналога. Ксаксан закрыл тусклые глаза-окатыши сдвинувшимися кожистыми серыми заслонками: «Я вижу странные вещи. В них нет никакой твердости. Я чувствую давление...»
На несколько секунд наступило молчание. В мастерскую зашел Тарберт.
Речевые пластины ксаксана внезапно застрекотали, как град, стучащий по жестяной крыше. Из коробки на груди Апиптикса послышалось неразборчивое бульканье — устройство явно затруднялось выразить на человеческом языке концепции, не предусмотренные его программированием. Наконец коробка произнесла: «Я вижу гхырра. Вижу нопалов. Они живут в стране, которую не может смоделировать мой мозг... Что это? Где это?»
Берк устало опустился в кресло, налил себе кофе — все, что осталось в кофеварке. Маргарет привычно, автоматически отправилась мыть кофеварку и заваривать свежий кофе. Берк глубоко вздохнул и рассказал Апиптиксу все то немногое, что знал о паракосмосе, в том числе изложив теорию, сформулированную им и Тарбертом. «Гхырр для таупту — то же, что нопалы для читумихов. Сто двадцать лет тому назад гхырр сумел отделить нопала от ксаксана».
«От первого таупту».
«От первого таупту на Иксаксе. Именно гхырр предоставил ему первый образец псионной ткани, изготовленной из мертвого нопала — откуда еще могла взяться эта ткань? Таупту стали бойцами, ведущими вселенскую войну от имени гхырра, готовыми к самопожертвованию героями, очищающими от нопалов одну планету за другой. Гхырр послал вас к нам, на Землю, чтобы изгнать нопалов, чтобы обнажить человеческие мозги. В конечном счете нопалы должны были быть полностью уничтожены, а гхырр стал бы безраздельно властвовать в паракосмосе. По меньшей мере, он на это надеялся».
«Он все еще на это надеется, — заметил Тарберт. — И вряд ли что-нибудь может предотвратить его победу».
«Я должен вернуться на Иксакс», — сказал Пттду-Апиптикс. Даже механический голос аппарата-переводчика не скрыл оттенок отчаяния, содержавшийся в его словах.
Берк невесело усмехнулся: «Тебя схватят и запрут в загоне, как только ты там покажешься».
Грудные пластины ксаксана гневно зазвенели и затрещали: «На мне — шлем с шестью шипами! Я — военачальник космического флота!»
«Гхырру на это наплевать».
«Значит, придется начать новую войну? Значит, новые таупту и новые читумихи снова будут уничтожать друг друга?»
Берк пожал плечами: «Скорее всего, нопалы или гхырр расправятся с нами прежде, чем мы сможем начать какую-нибудь войну».
«Тогда их надо убить, пока это не случилось».
Берк нервно рассмеялся: «Хотел бы я знать, как это сделать!»
Тарберт начал было говорить, но промолчал. Он сидел с полузакрытыми глазами, сосредоточившись на зрелище другого мира. Берк спросил: «Что ты видишь, Ральф?»
«Гхырра. Он явно возбужден».
Берк тоже сфокусировался внутренним взором на паракосмосе. Гхырр висел в пространстве, аналогичном ночному небу, среди огромных расплывчатых звездных сфер. Он дрожал и подергивался; его центральный «желток» кружился, как тыква, плавающая в темном озере. Берк смотрел, как зачарованный — ему казалось, что он различает вдали, на заднем плане, какой-то невероятный ландшафт.
«В паракосмосе все соответствует аналогам в обычной вселенной, — отстраненно размышлял вслух Тарберт. — Какой объект, какое существо в нашей вселенной может быть аналогом гхырра?»
Берк оторвал внутренний взор от гхырра и пристально взглянул на Тарберта: «Если бы мы могли найти аналог гхырра...»
«Вот именно».
Забыв об усталости, Берк наклонился вперед: «И, если это так в случае гхырра, это должно быть так же справедливо в отношении нопалов».
«Вот именно», — повторил Тарберт.
Апиптикс сделал шаг вперед: «Избавьте моих помощников от нопалов. Я хочу пронаблюдать за тем, как это делается».
«Даже в отсутствие влияния нопалов или гхырра между человеком и ксаксаном не может быть полного взаимопонимания», — подумал Берк. В лучшем случае ксаксаны проявляли не больше теплоты или сочувствия, чем ящерицы. Не высказывая никаких замечаний, он взял комок псионной ткани и быстро раздавил, одного за другим, трех нопалов, покрывая их гребенчатые черепа материалом, оставшимся от убитых паразитов. Затем, без предупреждения, он сделал то же самое с Маргарет. Она ахнула и сгорбилась на стуле, опустив руки.
Апиптикс не обратил на нее внимания: «Мои помощники избавлены от внешнего воздействия?»
«Да, насколько мне известно. Ни нопалы, ни гхырр, судя по всему, не могут проникнуть сквозь псионную ткань».
Пттду-Апиптикс молча стоял — скорее всего, вглядывался в паракосмос. Через несколько секунд его грудные пластины раздраженно застрекотали: «Мои зрительные органы не позволяют точно определить форму гхырра. Ты его хорошо видишь?»
«Да, — сказал Берк. — Когда я сосредоточиваюсь на том, чтобы его разглядеть».
«Значит, ты можешь указать мне направление».
Берк указал — вверх и немного в сторону. Апиптикс повернулся к Тарберту: «Ты согласен?»
Физик кивнул: «Я тоже его вижу в этом направлении».
Ороговевшие пластины в углублении грудной клетки ксаксана снова раздраженно затрещали: «Ваша система зрительного восприятия отличается от моей. Мне он представляется как... — аппарат-переводчик застрекотал — концепция на поддавалась переводу... — во всех направлениях». Помолчав несколько секунд, Апиптикс прибавил: «Гхырр причинил ксаксанам много горя».
