Соловей для черного принца (СИ) - Левина Екатерина (книги без регистрации бесплатно полностью txt) 📗
— Ибо, Змей-искуситель, — обличительно вещал он, — часто подстерегает невинных агнцев там, где особенно исступленно поклонялись ему!
— Я уверена, дорогой Руфус, что сам Господь вложит в ваши праведные руки копье, чтобы сразиться со змием, подобно Святому Георгию!
— О, ну что вы, Гризельда! Господь знает, что мне еще рано оказывать такую великую честь…
— Еще рано? — язвительно переспросила Летти. Я наступила ей на ногу, предупреждая быть осторожной. Но, полный восторгов от сравнения его со святым, мистер Пешенс не заметил желчи.
— Небесный отец следит за совершенствованием детей своих. Он знает, что мой дух куется в строжайшей дисциплине и аскетизме, а помыслы мои чисты и направлены на привлечение…
— …смиренных овец? — опять перебила его Виолетта. И в ответ на внимательный взгляд, которым наградил ее мужчина, она скорчила невинную рожицу.
— Правильно, дитя мое…Так вот, я верую, и должен сказать, что вера моя крепнет с каждой минутой, что я избран для свершения славных дел. И как только дух мой окончательно закалится, дабы дьявол не мог пробиться сквозь сталь моей веры, я услышу благую весть…
— Которую прокаркает ваш облезлый ворон?
На тетю Гризельду неожиданно напал удушающий приступ кашля. Она выхватила платок и, трясясь всем своим внушительным телом, принялась громогласно откашливаться. Этот внезапный приступ, привлекший внимание мистера Пешенса, продолжался минуты три. За это время я успела как следует оттоптать ногу подруге, выразительными жестами и мимикой дав понять, что нельзя издеваться над ним. Иначе мы вообще никогда не увидим Сибил. Думаю, все-таки боль в оттоптанной ноге утихомирила капризную девчонку и заставила вспомнить о хороших манерах.
Мы подъехали прямо к камням, так поразившим меня своим величием и таинственностью еще в тот зимний день. И когда я вновь увидела мощные громады, мое сердце замерло в восторге.
Гигантские камни оказались еще массивнее и древнее, чем представлялось издалека. Вокруг стояла безмолвная тишина. Лишь резкий равнинный ветер свистел между громадами. Я бродила среди них, трепетно дотрагиваясь до щербатых камней, ощущая приятное тепло, исходившее от нагретой солнцем шероховатой поверхности. Мной, как и зимой, вновь овладело ощущение таинственности, благоговения перед давно минувшими, но все еще могущественными тайными силами, витающими вокруг этого места.
— Нет! Невозможно поверить, что все это возвели обычные люди, вроде нас, — восхищенно оглядываясь кругом, воскликнула я. — Такие громадины не под силу поднять даже десятку самых крепких мужчин. Наверняка здесь потрудились сказочные существа или волшебники.
Многие камни уже сильно деформировались от времени, некоторые были повалены и разбиты на множество кусков, тут же вдавленных в землю.
— В старых преданиях это место — сказала тетя, — зовется «Пляской Великанов». Впервые оказавшись здесь, я поневоле представляла себе безудержные танцы гигантов среди освещенных факелами глыб. Еще мне казалось, что глыбы похожи на этих самых великанов, навеки заточенных в каменные темницы дьявольским проклятьем.
Я изумленно смотрела на тетушку. Никогда бы не подумала, что этой рассудительной женщине не чужды страстное воображение и романтичность.
— Вот-вот… именно, что дьявольским! Гризельда вы уже начинаете вести себя неадекватно! Боюсь, что Змей-искуситель уже оставил ядовитый отпечаток в вашей душе, своими парами отравляющий вашу христианскую сущность.
Мистер Пешенс, держа в руке крест, снятый со стены в доме, совершал уже четвертый обход вокруг каменей. При этом он звучно читал нескончаемые молитвы и торжественно осенял крестным знамением каждую глыбу, надеясь, видимо, избавиться от коварного змия.
Виолетта всем своим видом изображала презрение. Столько шума по поводу груды камней и только лишь потому, что они лежат здесь целую вечность!
Через три дня, я уже стояла на вокзале в Лондоне. Тетя Гризельда так крепко обнимала меня, что я боялась превратиться в блин и навеки распластаться на булыжной мостовой. Я знала, что она боится потерять меня, боится, что я могу не вернуться в глухую деревеньку, почувствовав свободу взрослой жизни.
— Милая тетя, не волнуйтесь, — сказала я, сама не сдерживая слез, — я приеду на Рождество. Обязательно приеду! И мы с вами будем придумывать новые хитрости, чтобы вызволить Сибил из лап Пешенсов… И пусть Виолетта присматривает за Сибил. И вы тоже, тетушка, не оставляйте ее.
Так, в спешных просьбах и обещаниях мы прощались друг с другом.
Когда последний гудок разнесся по вокзалу глухим эхом, и поезд обдал нас клубами теплого пара, я рассталась с ними и прошла в свое купе, где меня уже ждала мисс Ливз, учительница из академии, сопровождавшая меня из Лондона в Хартлпул.
ГЛАВА 6
Сама Даремская Академия благородных девиц при аббатстве святого Эрика, находившаяся в семи милях от Хартлпула, меня сильно разочаровала. Со слов мисс Ливз, которая весь путь от Лондона восхищенно описывала мне академию, построенную на руинах аббатства, я представляла величественное здание, окруженное призрачными развалинами. Мое воображение рисовало затемненные залы со сводчатыми потолками, размеренные переливы колоколов… Но в действительности оказалось, что от аббатства осталось лишь две колонны, бессмысленно стоявшие на холме позади учебного здания. А у самого здания лежали несколько плит, почти вросшие в землю. Остальное за века растаскали местные жители на постройку собственного хозяйства. Как я узнала от той же мисс Ливз, в строительстве академии также использовались камни с развалин, что придавало, по ее словам, «особый исторический дух» зданию.
Когда же мы ехали с вокзала в двухколесной повозке, я еще издали увидела Академию и не сдержала вздоха разочарования. В ней не было абсолютно ничего живописного. Современное четырехэтажное здание из красного кирпича, с широким крыльцом и черными дверями. Единственное, что выделяло его, были те самые серые камни с развалин, вставленные в стены из кирпича, отчего дом походил на некое оборонительное сооружение, только что претерпевшее обстрел каменными ядрами из баллист. Подобное смешение выглядело довольно безвкусным и комичным, а вовсе не придавало зданию «особый исторический дух».
— Ну как, впечатляет? — поинтересовалась мисс Ливз, всю дорогу вдохновлявшая мое воображение. — Мисс Дарлингтон уверена, что, столько всего интересного может произойти в стенах подобного заведения, где даже земля, на которой оно стоит, пропитана вековой историей.
— Впечатляет! — согласилась я. Но мое согласие относилось скорее не к зданию, а к его окружению. Поскольку окружавший пейзаж не просто радовал, а именно впечатлял.
Вдали гордо возвышались из воды утесы, а под ними сине-зеленые волны обрамляли белый песок. Здание Академии располагалось прямо на вершине скалистого берега, нависая над самым морем. У подножия скал, почти у самой воды, теснились низкие домики из грубо обтесанного камня. Во дворах сушились развернутые рыбацкие сети, а вдалеке в море виднелись рыбачьи лодки. Воздух был влажный, с привкусом морской соли и рыбы, и довольно прохладный. Дорога, по которой мы ехали, петляла между деревенскими домами и, извиваясь, поднималась на скалистый холм, где высилась Академия.
Мне еще не доводилось видеть море, поэтому безмятежная вода, терявшаяся в дымке горизонта, заворожила меня. Сейчас море было спокойным, но впоследствии я видела его бушующим, с вздыбленными волнами, разбивавшимися о скалы, и приносившим с собой северные ледяные ветра, которые безустали завывали в дымоходах, пугая всех живущих в доме надрывными и тревожными звуками.
— …она самая приятная женщина, хотя и не менее строгая и требовательная. Но, судя по тому, что писала о тебе мисс Уилоуби, тебе незачем ее бояться.
Я прослушала, о ком говорит мисс Ливз, но, проведя с ней часы пути, догадалась, что она опять обратилась к своей излюбленной теме — мисс Эббе Дарлингтон, директрисе академии.
