Дезире - Зелинко Анна-Мария (библиотека книг .TXT) 📗
Приехала Жозефина со своей дочерью Гортенс, и та пригласила Оскара поиграть со своими сыновьями. С тех пор как Наполеон усыновил этих двух мальчиков, Гортенс и Луи Бонапарт, ее муж, воображают, что их старший унаследует императорскую корону. Однако Жозеф убежден в том, что трон предназначается ему. Я не понимаю, почему Жозеф должен пережить своего младшего брата, почему Наполеон не назначил наследником одного из своих собственных сыновей, ведь в декабре этого года лектриса Жозефины, Элеонора Ревель, произвела на свет маленького Шарля «совершенно секретно», но не без многочисленных россказней по поводу ее связи с Наполеоном.
Может быть также, что у императрицы появится счастливая возможность вновь стать матерью, как было в первом браке…
Но, слава Богу, меня это совершенно не касается!
После поездки кГортенс Оскар заболел корью. И снова потянулись дни одиночества и ночи с лихорадящим Оскаром. Теперь даже Жюли не показывалась к нам. Корь была для ее страшнее коклюша.
Однако в один из солнечных послеполуденных часов она влетела в мою гостиную, страшно взволнованная. Едва я показалась в дверях, она закричала:
— Не приближайся, а то заразишь! Ты же знаешь, как восприимчивы мои девочки! Я приехала к тебе потому, что хочу, чтобы ты была первой, кто узнает. Это просто невероятно…
Шляпка ее сбилась на сторону, на лбу выступили капельки пота, она была очень бледна.
— Ради Бога, что случилось?.. — спросила я в страхе.
— Я — королева! Королева Неаполитанская, — произнесла она мрачно. Ее глаза были расширены. Сначала я подумала, что она больна. Она заразилась корью и теперь бредит в лихорадке.
— Мари, Мари, — закричала я. — Иди скорее, Жюли дурно!
Мари появилась в дверях, но Жюли остановила ее жестом.
— Оставь меня, я не больна. Мне необходимо просто привыкнуть к этой мысли: я — королева! Королева Неаполитанская! Неаполь в Италии, насколько я знаю. Мой муж — Его величество, король Жозеф, а я — Ее величество, королева Жюли… Ведь это ужасно, Дезире! Нам опять придется ехать в Италию и жить в этих ужасных мраморных дворцах!
— Вряд ли это пришлось бы по вкусу вашему покойному батюшке, — вмешалась Мари.
Жюли обрезала ее:
— Придержи язык, Мари!
Я никогда не слышала, чтобы она говорила с Мари таким тоном. Мари поджала губы и вышла, хлопнув дверью. Тотчас дверь открылась вновь, вошла моя компаньонка, м-м Ля-Флотт, которую я не видела с начала болезни Оскара. Она тоже боялась кори. Она присела перед Жюли в низком реверансе, как перед императрицей…
— Ваше величество, будет ли мне дозволено принести свои поздравления? — прошептала она.
Жюли, развалившаяся было на диване, села, провела рукой по лбу. Взглянув на мою компаньонку, она вдруг подобралась и приняла вид плохой актрисы, которая пытается играть роль королевы.
— Благодарю. Откуда вы знаете? — произнесла она незнакомым мне тоном.
Компаньонка, все еще приседавшая перед Жюли, ответила:
— Об этом говорит весь город. — И без малейшего повода: — Ваше величество очень добры…
— Оставьте меня с сестрой одних, — приказала Жюли. Голос ее приобрел незнакомый мне оттенок.
Компаньонка ретировалась, пятясь. Она, право, чувствовала себя, как при дворе. Я с интересом наблюдала эту сцену.
Жюли заметила:
— В моем присутствии они должны вести себя, какпри дворе. Жозеф уже подбирает кандидатуры в собственный двор. — И вдруг она опять вздрогнула и жалко поникла плечами: — Дезире, как я боюсь!
Я постаралась подбодрить ее:
— Глупости! Оставайся такой, какая ты всегда. Но Жюли спрятала лицо в ладони.
— Нет, нет, это не поможет! Ты тоже не сможешь мне помочь. Я действительно стала королевой! — Она заплакала. Я хотела приласкать ее, но она закричала: — Не подходи! Корь! — Я вернулась к двери.
— Я не в силах быть королевой. Опять приемы, придворные балы. Все это в чужой стране. Покинуть Париж…
Моя камеристка Иветт внесла шампанское и тоже присела в низком реверансе. Я подняла бокал.
— За твое здоровье, дорогая! Я рада, что могу поздравить тебя!
— Это все ты… Ты привела к нам Жозефа!
Я вспомнила доходившие до меня слухи… Жозеф обманывал Жюли. Мимолетные связи, не более. Он давно понял, что поэт из него не получился и ударился в политику. А теперь — он король, мой зять Жозеф…
— Надеюсь, ты с ним счастлива, — сказала я.
— Я редко вижу его теперь, — сказала Жюли, избегая глядеть на меня. — Вероятно, я счастлива. У меня дочери: Зенаид и малышка Шарлотт…
— Теперь твои дочери будут принцессами и все устроится прекрасно, — сказала я, улыбаясь. Мысленно я представила себе: Жюли — королева, ее дочери — принцессы, а Жозеф — скромный секретарь в марсельском Доме Коммуны, женившийся на Жюли ради приданого, — король Неаполитанский — Жозеф I…
— Знаешь, император решил преобразовать занятые территории и поручить их управление принцам императорского дома. Все государства подпишут дружественные акты. Мы, Жозеф и я, будем управлять Неаполем и Сицилией, Элиз будет герцогиней Лукской, а Луи будет королем Голландии. Мюрат… да нет, ты только подумай… Мюрат будет великим герцогом Берга и Клеве.
— Господи, неужели и до маршалов дошла очередь?
— Нет. Мюрат женат на Каролине, сестре императора, а она страшно обидится, если ей не дадут какой-нибудь страны.
Я вздохнула с облегчением.
— Кто-то же должен управлять завоеванными территориями, — сказала Жюли. — Скоро мы уедем в Неаполь. Поедешь с нами?
Я покачала головой.
— Нет. Я дождусь выздоровления сына, а там… может быть Жан-Батист вернется домой.
Утром на другой день мы с Оскаром сидели у открытого окна. Доктор нашел, что мальчик здоров и ему необходим воздух. Был сияющий майский день, розы благоухали, сирень была в цвету. Ее нежный запах напоминал мне прогулки с Жаном-Батистом в нашем маленьком садике, когда мы жили в первом, купленном им для меня доме.
Послышался стук колес подъехавшей коляски. Мое сердце остановилось, как бывало каждый раз, когда у дома слышался звук колес экипажа. Но это была Жюли.
— Мадам дома?
Дверь распахнулась. Компаньонка и горничная Иветт присели в реверансе. Мари, вытиравшая пыль в гостиной, проплыла мимо меня и вышла в сад. Она не хотела видеть Жюли.
Царственным жестом (наверное, выучила у Монтеля) Жюли удалила дам из комнаты.
Оскар подбежал к ней:
— Тетя Жюли, я поправился!
Не говоря ни слова, Жюли прижала его к себе и взглянула на меня. Глаза ее сияли.
— Прежде чем ты прочтешь в «Мониторе», я хочу тебе сообщить: Жан-Батист стал князем Понте-Корво. Поздравляю, княгиня, — сказала она смеясь. — Поздравляю и маленького князя Понте-Корво! — Она поцеловала растрепанную головку Оскара.
— Но почему? Жан-Батист ведь не брат императора…
— Он так прекрасно управляет Ганновером и Ансбахом, что император его наградил, — ответила Жюли. Она подошла ко мне. — Ты разве не счастлива, ваше сиятельство? Ты ведь теперь княгиня!
Иветт опять подала шампанское. Мы выпили.
— Знаешь, с тех пор, как ты стала королевой, Мари не подает тебе шоколад и мы вынуждены с утра пить шампанское. Но скажи мне, ради Бога, где это — Понте-Корво?
Жюли пожала плечами.
— Как глупо! Я не догадалась спросить Жозефа. Но это все равно, не правда ли?
— А вдруг нам придется ехать туда? Это будет ужасно, Жюли!
— Название звучит по-итальянски. Может быть, это где-то возле Неаполя? Ты будешь рядом со мной. Нет, это слишком хорошо, чтобы быть правдой! Вдруг император опять пошлет твоего маршала воевать, а ты будешь сидеть здесь и ждать его.
Она погрустнела.
Скорее бы конец войны! Мы кончим тем, что умрем от наших побед! Кто мне говорил так?.. Жан-Батист! У Франции нет больше фронтов, где воевать. Франция владеет всей Европой. Ею правят император и Жозеф, Луи, Каролина, Элиза…
Конечно, дошла очередь и до маршалов…
— За твое здоровье, княгиня, — подняла свой бокал Жюли.
