Война меча и сковородки (СИ) - Сунгуров Артур (мир бесплатных книг .TXT) 📗
- Несколькими словами ты обратила в бегство храбрых рыцарей, - сказал Годрик. - Защитила и дом, и мужа. Может, в тебе возродился дух леди Бельфлёер? Мне бы этого не хотелось. Не очень приятно быть женатым на духе собственной прабабке. Есть в этом что-то греховное, не находишь?
- Нахожу, что ты болтун, - сказала Эмер. - Иди и работай. Твоей жене необходимо новое платье, сам сказал. И ответь мне: откуда они узнали, что ты здесь? Не Сибба же проболтался?
- Сплетни при дворе расходятся очень быстро. Думаю, это не последняя встреча с прошлым. Как бы не приехали и другие гости.
Он оказался прав, и спустя дней пять или шесть, когда Эмер выметала сор из кузни, она остановилась на пороге, как вкопанная, внезапно увидев, кто ждет на великолепном вороном коне во дворе.
Тилвин. Тилвин в красивом парчовом плаще, расшитом золотом, в кожаных сапогах с отворотами. На голове у него была шляпа с вороньими перьями, а меч был в новеньких ножнах с тиснением и золотыми колечками.
- Похоже, это к тебе, - сказал Годрик. Он стоял на пороге кузни, перекатываясь с пятки на носок, и глядел на Тилвина очень уж задумчиво.
- Здравствуй, Эмер! - сказал Тилвин, не обращая внимания на Годрика. - Можно мне поговорить с тобой?
Эмер нервно оглянулась на мужа, но его лицо не выражало ни гнева, ни недовольства - вообще ничего.
- После того, что случилось, я не желаю разговаривать с тобой, - сказала она.
- Ты рассержена на меня, понимаю, - заговорил Тилвин своим обычным мягким и сдержанным тоном. - Но и ты пойми. Я полюбил, я подумал, что небезразличен тебе, потерял голову. За это можно наказать, но не надо ненавидеть. Разве ты не можешь простить одну мою ошибку? В память о дружбе, что была меж нами?
Потупившись, Эмер кусала губы. Она видела от него столько добра. Действительно, неужели один-единственный промах заставит позабыть о том хорошем, что он для нее сделал?
- Годрику ты все прощала, - подлил масла в огонь Тилвин, словно почувствовав ее смятение.
- Хорошо, - она передернула плечами и повернулась к мужу. - Можно с ним поговорить?
- Зачем спрашиваешь разрешения? Хочешь - поговори.
- Я ненадолго...
Он вернулся в кузницу, показывая, что ему безразлично.
Эмер подошла, пряча руки под передник, чтобы Тилвин не увидел, какими израненными и черными стали ее пальцы, и смотрела исподлобья.
- Отойдем в сторону, - предложил Тилвин. - Чтобы нам никто не помешал.
Он спешился и повел жеребца в поводу. Привязал под буковым деревом коня и снял перчатки, задумчиво дергая за каждый палец.
- Откуда тебе известно, что Годрик здесь? - спросила она. - Или ты оказался здесь случайно? Неужели Эстландия - такая маленькая страна, что нас не могут оставить в покое?
- Нет, не случайно. Узнал от сэра Ламорака, он рассказал, что они приезжали сюда проведать старого друга.
- Проведать! - фыркнула Эмер. - Ты тоже приехал... проведать?
- Я приехал к тебе, - сказал он значительно и расстегнул плащ, бросая его поперек седла.
Квезот на Тилвине тоже был богатый, и показался Эмер знакомым.
Она пригляделась внимательнее и возмущенно вскрикнула:
- Это же квезот Годрика!
Тилвин приосанился:
- Да, теперь красивые одежды ему ни к чему. Тебе нравится?
Но Эмер будто его не слышала:
- Как ты мог надеть квезот Годрика?! Снимай, немедленно! - и она даже вцепилась в рукав, принуждая поскорее разоблачиться.
Тилвин растерянно и поспешно расстегнул ремень и снял верхнюю одежду. Эмер забрала квезот, комкая и прижимая к груди, а потом снова ахнула:
- И котта Годрика! Снимай сейчас же!
Только когда Тилвин послушно начал стягивать котту, девушка опомнилась.
- Оставь, - она бросила квезот ему под ноги. - Конечно, все это ему не нужно. Это Отсрюд отдала тебе одежду брата?
- Не брата, - поправил он ее, поднимая квезот, и Эмер поняла, что не ошиблась.
- Маленькая дурочка, - сказала она в сердцах. - Так о чем ты хотел поговорить?
- Почему бы тебе не вернуться со мной?
Эмер снова оглянулась - слышит ли Годрик, но он вернулся в кузницу, словно его и не интересовало, что его жена осталась наедине с человеком, который готов был за нее драться.
- Вернуться куда? - спросила она резко. - К королеве, от которой я убежала?
- Нет, в Дарем.
Эмер вскинула брови.
- В Дарем? Да ты бредишь. В качестве кого я туда вернусь? Теперь я даже не бывшая хозяйка.
- Вернешься моей женой.
Опять он за свое! Притопнув в досаде, Эмер постаралась свести опасный разговор на шутку:
- Я жена кузнеца, где уж мне мечтать стать женой начальника стражи. Прости, я пойду, Годрик ждет...
Но он проворно схватил ее за руку, останавливая.
- Ты вернешься не женой начальника стражи, а хозяйкой Дарема.
- Отпусти-ка меня, прежде всего, - потребовала Эмер, и он послушно разжал пальцы, давая ей свободу. - И объясни, что значат твои слова. Хозяйка Дарема - леди Фледа. Или Острюд, если леди Фледа занемогла.
Она заинтересовалась, и Тилвин улыбнулся, что его речи подействовали.
- В Дареме нет хозяйки, - сказал он. - Зато там есть хозяин. И он сейчас одинок.
Оттянув ворот котты, Тилвин достал из-за пазухи нечто, висящее на золотой цепочке, и Эмер поняла, что это - прежде, чем увидела.
- Печать Фламбаров! Откуда она у тебя?
- Теперь она моя по праву, - сказал Тилвин, любуясь, как играет солнце на отполированных гранях сердоликовой печати. - Теперь Дарем и кузнечные деревни принадлежат мне. Так решила королева.
- Ее Величество отдала тебе Дарем?! - Эмер не верила собственным ушам, но печать в руках Тилвина была вернее всех доказательств. - Ты женился на Острюд?
Он спрятал печать и покачал головой:
- Как я могу жениться на ком-то, кроме тебя? Ты все еще не веришь, что моя любовь к тебе неизменна, как скалы Дувра? Мир рухнет, а они будут стоять.
- А куда подевалась Острюд? - пресекла она его любовные песни. - Ты нравился ей. Даже слишком. Как она смогла отдать тебе Дарем, если не посредством женитьбы?
- Острюд ушла в монастырь.
Если бы с неба спустились вестники, объятые ярким пламенем, Эмер была бы меньше изумлена.
- В монастырь? Острюдка? Разве это возможно?
- Что может быть невозможного, когда душу позвали небеса?
- Но только не ее душу... - пробормотала Эмер. - А почему ты не зовешь вернуться Годрика?
- А зачем мне его звать? - холодно спросил Тилвин.
- Но ведь все это принадлежит ему.
- Сыну вилланки?
- Пусть он и сын вилланки, но вы росли, как братья. Ты мог хотя бы поделиться с ним, разве не догадываешься, как он бедствует?
- Он это заслужил, - Тилвин окинул презрительным взглядом кузницу. - Забыла, как он обращался со мной? А с тобой? Он всегда считал меня худородным. Пусть теперь на собственной шкуре почувствует, каково это.
Эмер замолчала. Ей было не по себе. Что-то подтачивало сердце, что-то холодило, как сквозняк. Слова Тилвина вызвали тревогу. Но почему? И вдруг все стало ясным, как июньское небо.
- Как интересно ты сказал, а я ведь только сейчас поняла. Твоя любовь, как скалы Дувра? Неизменна? - спросила она.
- Именно так. Ты видишь в этом что-то смешное?
- А твоя верность лорду Саби так же неизменна? - Эмер впилась в него взглядом.
Она не ошиблась. Тилвин опустил ресницы, и на губах его появилась странная полуулыбка. Он ничего не ответил, не возразил, и для Эмер это было подтверждением ее догадок.
- Ты - шпион тайного лорда, - сказала она. - Ты лично получил от него указания следить за Годриком, и ты проследил - узнал, что Годрик общается с Кютерейей, которая связана с мятежниками. Может, ты и убил ее? За то, что вызнала слишком много?
- Нет, к этой смерти я не причастен, - быстро возразил он. - Но тебе-то откуда это известно?
- Птичка нашептала, - отрезала Эмер.
- Тебе рассказал Годрик, - Тилвин нахмурился. - Дурак пустоголовый. Этим он подставил тебя под удар. Но я и правда люблю тебя, что бы ты об этом не думала. И сегодня я забуду все, что ты сказала. Только остерегись говорить подобное кому-нибудь другому. Шпионы милорда повсюду.
