Война меча и сковородки (СИ) - Сунгуров Артур (мир бесплатных книг .TXT) 📗
- Не стоит утруждать себя, - промолвил он. - Для этого есть слуги, - и обратился к Годрику: - Ты не видишь, что госпожа не может идти по грязи?
- Если угодно, я перенесу госпожу, - ответил тот.
- Перенесешь?! - бывший начальник стражи усмехнулся, с презрением глядя на бывшего лорда. - Да кто тебе позволит прикоснуться к ней? Все реки мира не отмоют кузнечную копоть с твоих рук. Ляг в лужу, чтобы миледи могла перейти.
- Тилвин! - воскликнула Эмер. - Это уже слишком!
- Помолчи, - осадил он ее. - Здесь я решаю, что слишком, а что нет. Слышишь, слуга? - он опять обратился к Годрику. - Ляг в лужу и подставь госпоже спину, ей надо перебраться на ту сторону.
- Не делай этого, Годрик, - сказала Эмер. - Всему должен быть предел.
Она так и сжимала кулаки, сдерживая гнев. С каким удовольствием она влепила бы в переносье этому негодяю! И если бы не леди Фледа и Острюдка...
Тилвин будто прочитал ее мысли.
- Все верно, - сказал он, - леди Фледа. И глупышка Острюд. Подумай о них. Вот Годрик о них ни на минуту не забывает. Верно, Годрик?
Тот не ответил, лишь смотрел прямо перед собой, и лицо у него было каменное.
- Какой же ты мерзавец, - прошипела Эмер. - Почему я сразу не разгадала тебя? Еще и злилась на Годрика, а ведь ты не заслуживал такого отношения...
- Правильно, я ничуть не хуже, чем он, - согласился Тилвин, метнув в кузена взгляд, полный ненависти.
- ...не заслуживал, - закончила Эмер, - потому что он слишком хорошо к тебе относился. Он выше тебя на голову! Настоящий рыцарь...
- Замолчи, - велел ей Тилвин. - Я жду от тебя не таких слов.
- Других вряд ли дождешься, - дерзко ответила она.
- Поговорим об этом наедине.
- Ничего нового не услышишь.
- Я умею переубеждать, - пообещал он и обернулся к Годрику. - Падай. В грязь. Слуга.
Эмер застонала от бессилья, глядя, как Годрик становится на колени, а потом медленно ложится в лужу, едва не касаясь черной жижи лицом.
- Прошу, - Тилвин подал Эмер руку, - продолжим прогулку и разговор.
Но девушка отвернулась и сказала глухо:
- Я не ступлю на него.
- Что ж, - притворно вздохнул Тилвин, - очень жаль. Тогда придется лишить Острюд одного маленького мизинного пальчика.
- Ты не посмеешь, - сказала Эмер.
- Хочешь проверить? - немедленно отозвался он. - Рено!..
- Да идите уже скорее, госпожа! - крикнул Годрик.
Эмер вздрогнула от этого крика и ступила мужу на спину, переходя на другую сторону лужи. Тилвин перешел за ней, наступив Годрику между лопаток и с удовольствием заставив его макнуться в грязь.
- Ну вот, стоило так упрямиться? - попенял он Эмер, пока Годрик поднимался, утирая лицо. - Помнишь это место? Здесь я впервые увидел, как ты владеешь оружием. И был потрясен. И сразу понял, что хочу подарить тебе.
Под старым грабом стоял дубовый сундук. Эмер посмотрела на подарок с подозрением. С Тилвина станется подарить отрезанную голову мастера Брюна.
- Что там? - она не спешила открывать крышку, и Тилвин вместо ответа сделал это сам
На бархатной подушке лежал великолепный меч для дамской руки - в меру длинный, с удобной рукоятью для маленькой руки. Помимо воли, Эмер впилась в него взглядом, замечая мелочи, говорившие, что кузнец делал оружие вдумчиво, с любовью и... только для нее. Вдоль клинка шел вызолоченный желобок, чтобы облегчить вес оружия, но не прямой, а волнистый, как прядь кудрявых волос, а рукоять была тоже вызолочена и оплетена кожаным ремешком, и на ней красовались выгравированные цветы - розы.
- Этот клинок делал Годрик, - тихо сказала она. - Ты украл даже его работу.
- Я ничего не крал, - с достоинством ответил Тилвин. - Этот меч достался мне вместе с Даремом. Но я сразу понял, что он должен принадлежать тебе. Возьми, это подарок.
Но Эмер медлила. Где-то позади стоял Годрик, но она не оглянулась.
- Разве тебе не нравится? - настаивал Тилвин. - Разве он не хорош?
- Он прекрасен, - тихо сказала Эмер.
- Так прими, - Тилвин достал оружие из ящика и с поклоном протянул Эмер, держа меч на раскрытых ладонях.
- Из твоих рук я ничего не приму, Тилвин Тюдда.
- Не примешь... - он долго разглядывал несостоявшийся подарок, и вдруг приставил клинок к шее Годрика. - Тогда мой кузен умрет. Пусть этот меч послужит мне хотя бы так.
Эмер хотела броситься на помощь, позабыв об осторожности, но гвардейцы схватили ее. Что до Годрика, то он даже не шевельнулся, и смотрел прямо перед собой, будто это не его кожи касался смертоносный металл.
- Хорошо, я приму подарок! - торопливо заговорила Эмер. - Дай его сюда!
- Рад, что ты быстро согласилась, - промолвил Тилвин, но убирать клинок медлил. - Только я передумал.
Незаметное движение, и на шее Годрика появилась полоса - тонкая, как алая нить.
- Сказала же, что приму! - крикнула Эмер.
Но Тилвин словно ее не слышал.
- Говорят, первая кровь для меча - как молитва для души, - сказал он. - Забавно, что этот меч первой попробовал кровь своего создателя. Сделает ли твоя кровь его крепче?.. - он нажал посильнее, и Годрик невольно отступил на полшага.
- Опасная игра, Тилвин! Остановись, прошу тебя, - взмолилась Эмер.
- Ты просишь?
Эмер вырвалась из рук гвардейцев и встала на колени:
- Пожалуйста, отпусти его. Ты получил все, что желал - замок, королевскую милость, богатство и честь. Теперь Годрик всего лишь виллан, к чему тебе мстить ему?
- Получил почти все, - поправил ее Тилвин, убирая меч. - Но не все. Не получил твоей любви. Что скажешь? Она достанется мне? Твоя любовь?
- Я тебя никогда не полюблю, - твердо ответила Эмер. - А своими поступками ты уничтожил то доброе и жалостливое, что я к тебе испытывала.
- Теперь вы оба нуждаетесь в жалости, - заметил Тилвин. - Но ты заблуждаешься. На самом деле, ты любишь меня. Просто упрямишься. Признай это.
- Не делай глупостей, - процедил Годрик сквозь зубы.
Эмер медленно поднялась, отряхивая платье от прилипших травинок, потом выпрямилась и сказала:
- Однажды я тебе уже ответила, кого хочет мое сердце. Роренброки не повторяют дважды, но для тебя нарушу правила и повторю. Тилвин Тюдда! Ты никогда не будешь мне нужен ни как муж, ни как любовник, ни как друг.
Тилвин ударил ее по лицу наотмашь, а в следующее мгновенье Годрик вцепился ему в горло, пытаясь придушить. Гвардейцы мигом оттащили Годрика, а Тилвин поправил сбившийся ворот квезота, бледный, как призрак.
- Ему - плетей, - указал он на Годрика, - а эту - запереть, - он указал на Эмер.
- Не тронь ее! - крикнул Годрик, упираясь, когда его поволокли прочь. С ним не смогли справиться втроем, и на помощь подоспели еще гвардейцы.
- Грозись, грозись, - сказал ему вслед Тилвин, бросил короткий взгляд на Эмер и ушел, унося с собой меч, украшенный розами.
Глава 31 (окончание)
Оказавшись запертой в покоях дамы Бельфлёр, Эмер заметалась от стены к стене, как пойманная в яму волчица. Она не могла усидеть на месте, настолько переполняли ее ярость и злоба. Ярость из-за собственного бессилия, и злоба на Годрика. Именно на него, потому что Эмер решила, что предатель Тилвин не заслуживает человеческих чувств.
Зато Годрик заслуживал. Эмер изругала его, на чем Эстландия стоит, обозвав глупцом, благородным тюфяком и пустой башкой, хотя тот, кому предназначались эти яркие, но совсем не изысканные ругательства, не мог их услышать.
Зачем проявлять благородство там, где им и не пахнет? К чему было сдаваться, зная, что заведомо проиграешь?
- Дурак, бестолковый дурак! - бормотала она. - Кто просил тебя геройствовать? Ничего бы он мне не сделал, - она коснулась опухоли на лице - именно сюда пришелся удар Тилвина, - а от пощечин еще никто не умирал. Сам, небось, разрешил Острюдке навешать мне плюх!
Через полчаса бестолковой беготни, она от души измолотила соломенное чучело - да так от души, что мешковина треснула и просыпалась сенная труха.
