Горничная особых кровей (СИ) - Грин Агата (электронная книга .TXT) 📗
Центаврианин повернул ко мне бледное лицо, на котором разгорелись интересом красно-серые глаза. Эти глаза
отсканировали меня, точно идеальная проверяющая система, и альбинос спросил:
— Хочешь оспорить мое утверждение?
— Смею ли я возражать владетелю?
На губах владетеля появилась легкая улыбка.
— Что ты думаешь обо мне, горничная? Как о человеке?
— Я девка простая, думать не умею, — эту фразу я дополнила широкой и немного виноватой улыбкой. Обычно этого
хватало, чтобы от меня отвязались. Но альбинос, умник обесцвеченный, видел меня насквозь.
— Породу не скрыть, горничная, как не старайся. Я вижу, что ты такое. Так что прекращай игры в глупую девку и говори
прямо.
— Вы не злобный и не нервный, светлейший.
— Тогда какой же я?
Я помолчала немного. Что я могла узнать об альбиносе за вчерашний день? Он выглядит гораздо эмоциональнее других
центавриан, насмешничает и вроде бы наслаждается игрой во властного владетеля. Но в том и дело, что это лишь игра.
Ощущается он, как не-человек, как какое-то создание без чувств, желаний, эмоций. Видимо, в погоне за совершенством, за
властью, он потерял нечто ценное, то, что делает людей людьми.
— Вы бесстрастный, — проговорила я.
— Ну-ка, ну-ка, — центаврианин продолжал гладить Мелка, но движения его перестали быть ласковыми. Неужели его так
заинтересовал мой ответ? — Объясни, что значит «бесстрастный» в твоем понимании.
— Бесстрастный - без страсти. Мне кажется, вы ничего не делаете для себя, для души. У вас есть какая-то цель, но вряд ли
она связана с вашей мечтой или сокровенным желанием. Все, что вы делаете, вы делаете с расчетом, без эмоций. У вас нет
слабостей, простых человеческих слабостей. Поэтому вы достигли таких высот и стали неуязвимы, — закончила я.
Владетель обдумал мой ответ, и легонько столкнул с колен понги. Мелок недовольно блеснул глазками, но промолчал.
Центаврианин подошел ко мне, ощупывая взглядом лицо и ауру, считывая всю возможную информацию. В этот момент он
очень, очень походил на бездушную машину.
— Что еще ты можешь обо мне сказать?
— У вас невероятно мощная аура, но энергетика плохая.
— Что это, по-твоему, значит?
— Не знаю, светлейший, — честно ответила я.
— Интересно. Я привык быть для публики бессердечным чудовищем. Меня всегда забавляет, когда мне приписывают яркие
черты характера. Как только меня не называют в прессе, как только не поносят в Союзе. Я уже не знаю, куда деваться от
смущения. Столько внимания - так лестно. А ты видишь меня всего лишь бесстрастным, горничная?
— Да, светлейший.
Он усмехнулся. Судя по всему, усмешка - это его излюбленная реакция на окружающий мир.
Владетель взял меня за руку.
Начался приступ. Закружилась голова, накатил страх, а язык одеревенел. Во рту стало сухо-сухо.
— Маленькую птичку поймали детки. Детки заигрались и сломали птичке крылышко. Без крылышка птичка не смогла остаться
в стае, не нашла пару и не свила гнезда. Теперь птичка хохлится и опасается деток. Но не все детки ломают птичкам
крылышки. Некоторые птичек лечат.
От пальцев центаврианина пошло тепло, и прямо на моих глазах царапины, полученные от острых коготков понги,
затянулись. Владетель отпустил мою руку:
— Меня не будет до вечера.
Сказав это, он вошел в спальню, надевать костюм.
А я осталась на месте, осмысляя его слова.
Птичка. Детки.
Он знает… Конечно, знает! Наверняка, ему все доложили обо мне, не упустили ни одной детали. Удивительно, что альбинос
еще не уволил меня, ведь все мои работодатели так поступали, когда у них находилось время почитать внимательнее мое
личное дело.
Сколько работ я поменяла? Даже и не сосчитать. Я неплохо обращаюсь с роботехникой и карами, но кому до этого есть
дело? Всем важнее то, кем ты кажешься, а не то, кем ты являешься. А кажусь я доступной, наглой, развязной девкой… даже
когда таковой не притворяюсь.
Я прошла в ванную комнату, открыла холодную воду, начала плескать ею в лицо. Потом посмотрела в зеркало на свое
отражение - слишком побелело лицо. Прав Гу, я как покойница выгляжу. Видимо, после первого использования эо вернулись
и панические атаки. А все из-за того, что альбинос похож на того.
Пора наведаться в клинику. И лучше сделать это сегодня.
Когда владетель ушел, я быстро переоделась, надела платежный браслет, идентификационный браслет, нацепила на ухо
передатчик, сунула личный планшет в сумку. Осталось только переобуться в зимние ботинки да куртку с шапкой захватить. Я
покинула покои светлейшего (охрана сразу перешла в режим «никого не впускать»), спустилась по лестнице, и свернула в
коридорчик для прислуги, где стояли шкафы с верхней одеждой.
Оттуда я вышла на улицу через черный ход.
— Регинка!
Ник, личный шофер-пилот Элайзы (любимый шофер-пилот) спешил ко мне. Как всегда улыбчивый и взъерошенный. Я не
стала пытаться убежать - бесполезно, этот быстро нагонит.
— Благочки! Я сегодня с Элайзой прилетел. Чуть не сдох вчера в Иринве, столько снега нападало - еле гараж расчистил. Что
у тебя с аэрокаром, летаешь, небось? Смотри, зона расползлась. Навигационные карты прокачала до последней версии?
— Балабол, — отозвалась я не слишком-то приветливо. — Столько слов и все не по делу.
Парень пригляделся ко мне.
— Что с тобой? Белая вся.
— А ты радостный слишком. Опять в каре со своей госпожой проказничал?
— Не в каре… Куда собралась, в город?
— Да, с подругой увидеться.
— У тебя есть подруги? — Ник округлил глаза.
— Ты только подошел, а уже достал, — я пошла дальше.
— Ой-ой, какие мы обидчивые. Ладно, не бухти. Довезу, если надо куда. Элайза опять вина напилась, до вечера не выползет.
— Что ж ты не следишь за своей госпожой?
— А я приказывать ей должен? Она меня не больно-то слушает.
Полу-болтая, полу-переругиваясь, мы дошли до гаражей. Ник сразу напрягся и откровенно враждебно поглядел на водителя
владетеля - молчаливого цента. Активировав наземный кар, парень занял место водителя и кивнул мне, чтобы тоже села.
— Куда надо?
— В Ферисголд.
— Ну, ясно, что не в лес к кукушкам. Куда именно в Ферисголд?
— В торговый центр.
— Понятно, — сказал Ник и начал расспрашивать про мой аэрокар.
Как только он прознал, что я собираюсь купить аэрокар новейшей модели, так не оставлял меня в покое. И так подлизывался,
и эдак, вот и сегодня вызвался отвезти, только чтобы удружить, и чтобы я потом разрешила ему полетать на своем аэрокаре.
Ха! А нет аэрокара больше.
Кар мягко ехал по дороге, как будто скользил. За окнами проносились снежно-прекрасные пейзажи. Дорога свернула от полей
к лесу, показались ограждения. Остатки строений, тяжелые машины, суетня рабочих - по приказу нового владетеля здесь
будет построена фабрика по производству эо-ши.
Ник прибавил скорости, чтобы скорее проехать.
— Не торопись, — сказала я. — Мне все равно.
— А мне нет, — буркнул парень. — Бесит. Это заповедная земля, здесь жили приближенные к Дарнским владетелям. А цент
все приказал снести. Фабрику построить захотел…
— Это были всего лишь дома. Всегда можно построить другие.
— А я не понимаю, почему ты так спокойна! — завелся Ник. — Что, привыкла уже к новому владетелю? Я слышал, что ты
теперь ему лично служишь.
— Да, служу.
— Нравится, смотрю?
— Ух ты, как Ники разозлился, — протянула я насмешливо. — Уж не ревнуешь ли?
Он поменялся в лице.
—Дура! Как ты можешь ему служить? Я бы сразу сказал: «Хоть казните, служить вам не буду».
— Какой смелый мальчик…
— Я серьезно! Так бы и сказал.
— Да-а? Раз он тебе так не нравится, что ж ты его на поединок не вызываешь? Только на словах смелый?
