Мемуары рядового инквизитора. Господин королевский некромант (СИ) - Романова Галина Львовна

Вздох. Вздох, к которому примешивалась жалость. Он, этот неведомый некто, жалеет ее?

«Да».

Облегчения это не принесло. Говорят, палачи тоже жалеют своих жертв.

«Да».

Ну, вот, пожалуйста! Она – жертва. А над нею стоит ее палач. И…

«Нет».

Да что же происходит? Зирка ничего не понимала.

«Открой глаза и посмотри».

Хороший совет. Иногда это единственное, что может помочь – обернуться и посмотреть в глаза своему страху. Но открыть глаза бывает еще страшнее. Ибо неведомое пугает.

Но если она не откроет глаза… Это, в конце концов, глупо – все время вот так лежать и ждать… Чего?

Звук. Нечто среднее между сдавленным смехом и фырканьем. Этот незнакомый некто, он что, смеется?

Звук повторился. Точно. Он смеется над нею. Над ее страхом и слабостью. От унижения Златка опять чуть не расплакалась.

«Открой глаза».

Теперь это был не совет. Теперь это был приказ. Кто бы ни был этот незнакомец, он терял терпение. Решив не злить его еще больше – все равно ведь умирать! – девушка решилась и чуть-чуть раздвинула ресницы.

Темнота. Не кромешный мрак, а сумрак. Она в каком-то просторном помещении. Под лопатками и ягодицами ощущалась прохладная твердая поверхность. Очень хотелось пошевелиться и ощупать ее, но руки и ноги онемели так, что она больше практически ничего не чувствовала. Сколько же она тут провалялась?

«Достаточно. Пора!»

Девушка попыталась повернуться набок. Тело долго не желало повиноваться, скованное странным оцепенением. Так бывает во сне, когда ты стараешься изо всех сил, но все равно не можешь убежать от опасности. В конце концов, ей удалось слегка пошевелиться. Веки дрогнули.

Это был зал. Такой просторный, что простая деревенская девчонка испугалась его размеров и не сразу обратила внимание на то, что он какой-то странный. Прежде ей ни разу не доводилось бывать в подобных местах, и она не знала, как описать то, что открылось ее взорам. Эти высоченные стены, уходящие под потолок. Сам потолок, терявшийся в полумраке – там что-то есть, но рассмотреть практически невозможно. Свет проникал сюда издалека, со стороны входа, но его загораживала какая-то массивная тень.

Тот, кто разговаривал с нею. Он стоял над девушкой.

Медленно, против воли, содрогаясь от ужаса и дурных предчувствий, Зирка скосила в его сторону глаза – и чуть не лишилась от ужаса чувств.

Над нею стоял огромный белый бык.

Скворечники был до тог маленьким поселком, что у него не было даже собственного кладбища. Покойников носили за пять верст к соседям, в Березняки. Вернее, на полпути к Березнякам сворачивали к луговине, где рядом с березовой рощей стоял Храм Смерти, выстроенные вскладчину жителями трех деревень – кроме Скворечников и Березняков сюда носили своих покойников еще и жители Больших Корованов. Малые Корованы тоже были, но там после прошлогоднего поветрия осталось всего пять человек из трех дюжин. Чтобы зараза не пошла дальше, умерших от морового поветрия хоронили в осиннике на той стороне оврага. Сами мало-корованцы и хоронили – местные «смертники» отказывались им помогать. Все, что они сделали – послали весточку сельскому некроманту. Тот приехал, когда уже моровое поветрие сошло на нет, прошелся туда-сюда по новому кладбищу, где-то что-то начертил на земле, какие-то могилы окропил зельями, над какими-то прочел заговор, а одну так вовсе густо посыпал солью и трижды вонзил в землю нож. Надо думать, обезопасил людей от беспокойника.

Об этом и подумал перво-наперво старый «смертник», когда, вышедши справить на рассвете малую нужду, заметил в тумане шатающуюся фигуру.

«Женщина», - мелькнуло у него, когда он увидел длинный белый подол и длинные же волосы, которые чуть шевелил предутренний ветерок. Рука сама потянулась к амулету, но упала вниз, не завершив оберегающего жеста. Откуда она тут взялась? Ближе всех к кладбищу были именно Скворечники, да еще тот погост в лесу, для умерших от морового поветрия. Но не пришла же он оттуда?

- Кто ты и что тебе тут нужно? – окликнул ее «смертник», близоруко прищурившись. С возрастом зрение все чаще подводило его. Он еще мог читать священные тексты по книге и мог, если постараться, вдеть нитку в иголку – если нить была достаточно толстой – но черты лиц на расстоянии в пару саженей уже расплывались перед глазами, а если до собеседника было больше дюжины саженей, то они вовсе сливались в светлое пятно.

Женщина не ответила. Она стояла, опустив руки, и явно не знала, что делать и куда идти.

- Тут погост и Храм Смерти, - сказал монах. – Тебе чего тут надо? Помянуть кого-то из покойных или… - тут голос его дрогнул, - у тебя кто-то умер?

В ответ раздался невнятный звук. Не то бульканье, не то низкий глухой стон. Женщина покачнулась. «Пьяна, - решил монах. – Напилась с горя. Как еще добрела-то сюда, бедная?»

- Если у тебя кто-то умер, я сочувствую твоей беде, - сказал он, начиная нервничать. Позывы облегчиться никуда не делись, но не станешь же развязывать штаны перед женщиной. Будь это мужчина, он бы уже давно отвернулся и пристроился к ближайшему кустику, но сейчас… - Однако должен сказать, что слишком уж горевать не стоит. Кого бы ты ни потеряла, он сейчас на пути в лучший из миров. Там, куда он ушел, ему воздастся по заслугам… Кто у тебя умер? Муж? Отец? Или… ребенок?

Женщина ничего не ответила. Ведь глухой утробный стон не примешь за внятный ответ!

- Ребенок? Жаль. Я, - монах прислушался к себе, - я сейчас вернусь. Ты подожди!

И в этот момент женщина устремилась к нему.

Только что незнакомка еле держалась на ногах – и вот она уже сорвалась с места так резво, что «смертник» только разинул рот. Крик замер у него на губах, когда она внезапно оказалась рядом. Рядом настолько, что он увидел…

Бледное отудловатое лицо…

Обвисшая кожа…

Провалы на месте глаз…

Земля, набившаяся в войлок спутанных волос…

Длинные кривые ногти…

Саван…

«Беспокойница!»

Что-то горячее потекло по его ноге, когда оживший мертвец с воем потянулся к его лицу. Развернувшись и подхватив подол рясы, «смертник» ринулся бежать. За его спиной слышался вой и топот, словно за ним гнался не восставший мертвец, а, по меньшей мере, боевой рыцарский конь в полном боевом доспехе, да еще со всадником в латах. Разве что латы не гремели на скаку.

Он сам не понял, как одолел расстояние до Храма и буквально взлетел по ступенькам, ударившись о закрытые двери всем телом. Заперто! Он сам и запирал. Вчера была его очередь, и после облегчения он собирался отпереть двери. Но ключ – ключ! – остался в келье!

«Брат!» - хотел позвать он напарника, но из горла вырвался только сип. Дыхания не хватало – не в его возрасте так бегать. Ноги подгибались, сердце колотилось где-то в груди, он захлебывался слюной, хватая воздух разинутым ртом. Пробраться внутрь – и, можно сказать, он спасен. Беспокойникам нет хода внутрь Храма Смерти. По крайней мере, тем, кого отпели честь по чести. Но эта женщина…

Опять послышался низкий вздох-стон. И на сей раз откуда-то сбоку.

Опасаясь подвоха, «смертник» обернулся – и ему показалось, что он сходит с ума. Фигур было две. Вторая появилась с той же стороны, что и первая, но немного ошиблась и теперь брела вдоль кладбищенской ограды, шатаясь и время от времени наваливаясь на ограду боком. А среди осин на краю рощицы уже виднелась третья.

«Мало-корованцы! – все-таки сообразил он. – Но… почему?»

Сколько жил на свете, монах не слыхал, чтобы вот так разом восстало все кладбище. А ведь там без малого две с половиной дюжины покойников! Некоторых хоронили наскоро, просто сваливали в ямы, даже не удосужившись соорудить им приличную домовину. И уж, конечно, практически никого не отпевали. Сами «смертники» и запрещали вносить их в храм и на общее кладбище. Только одного или двух мало-корованцев положили внутри ограды. Это, насколько он помнил, была женщина из Больших Корованов, вышедшая замуж в соседнее село, да какой-то старик. Если встанут еще и эти двое…