Сны Эйлиса (СИ) - "Сумеречный Эльф" (бесплатная регистрация книга TXT) 📗
***
Холод заползал под кожу иглами страха. Камни хранили вековую пыль и тяготы всех, кому не посчастливилось пребывать в тесных клетках. Из огня да в полымя — Софья вновь попалась в западню, в замкнутое пространство. Она не верила, что каменные великаны предали ее, но вполне отчетливо понимала, что сделалась заложницей Илэни. И что там пишут в инструкциях по ОБЖ на этот счет? Не предпринимать никаких действий и выполнять все требования захватчика? Дельный совет, особенно, если ни малейшего шанса на побег не представлялось. Ни тюремщиков, ни ключей — одна только чародейка, что скалилась по ту сторону перечерченного прутьями пространства за клеткой. Бездумно далеко улетало слово «свобода».
Соня блуждала по лабиринтам без выхода в чужом мире и в собственном сознании. Она не ждала рыцаря на белом коне, коим себя, наверное, представлял теперь Раджед. Не верила, что он вообще за ней явится. Да и что толку? Потом потребует благодарности за спасение явно не на словах, хотя сам и затащил в этот хаотичный опаснейший мир. Софья злилась, на панику не осталось сил, с каждым мигом она все больше проникалась ненавистью к тем, кто одарен великим проклятием власти. Но холод упрямо навязывал свою волю, продирая тело ознобом, точно корчами эпилептика. Стрелки времени путались в темноте подвала, озаренного только синеватым пульсаром, висевшим вместо лампы. Он отбрасывал мистические блики на лицо мучительницы. Илэни бесстрастно взирала на пойманную. Софья набралась смелости подойти к прутьям и взмолиться недоуменно:
— Зачем я вам? Отпустите меня!
— Надо же! Какую забавную зверушку притащил себе Раджед, — блеснули в ухмылке острые клыки. Если раньше казалось, что янтарный льор ужасен, то ныне Соня поняла: эта женщина еще не раз придет во сне кошмарным видением. Бледная, как восставший покойник, с неподвижным взглядом змеи. Неужели ее когда-то соблазнил Раджед? Не укладывалось в голове. Или же она была раньше иной? Впрочем, какое дело потерянной страннице до сложных взаимоотношений королей.
— Я не хотела попадать в ваш мир, — пыталась объяснить Соня, в целом, предчувствуя, что никто ее слушать не намерен.
— Не хотела… Как же, — прошипела Илэни, и сквозь фарфоровый саркофаг ее невозмутимости проступил желчный гнев: — Все его девицы поначалу пугались, а потом становились покорными собачонками в надежде получить хотя бы частицу силы и долголетия чародеев. Они не понимали, что недостойны этой силы.
Худшие предположения Сони подтверждались: янтарный льор уже не первый раз использовал портал ради собственной выгоды. Одна из многих, одна из тех, кому он обещал великую любовь. На сколько? На одну ночь? На неделю? На пару лет в лучшем случае? Обычный богатей, хоть и наделенный могуществом колдуна. И только от него теперь зависела ее судьба, да еще от мучителей. Мерзкое чувство все плотнее заполняло сердце. Ни великих обещаний, ни взаимосвязи с рисунками, как он лгал в письмах — просто случайный выбор в череде множества таких же.
— Когда они надоедали Раджеду, он просто обратно выпихивал их в мир Земли, иногда стирая память. Ничтожества! И он ничтожество! Отверг саму властительницу Дымчатых гор и Туманного моря ради очередной длинноногой девчонки, — продолжала вещать Илэни. — Конечно, ему надо, чтобы им слепо восхищались. Равная ему видела насквозь все его дешевые фокусы. И как? Ты выполняла все его прихоти? На что ты надеялась? Стать еще одним льором, властительницей темных чар? Возмутительно! И смешно. В Эйлисе может существовать только одна!
Чародейка вплотную приблизилась к клетке, как зверь, точно желая понять, что же настолько привлекло Раджеда в новой пленнице. Хотелось плюнуть в лицо самодовольной колдунье, но здравый смысл подсказывал, что это верный способ сделать себе хуже.
— Я ничего не делала и не желала этой силы! — протестовала Соня, возмущенная несправедливостью обвинений. — Я бежала от него, когда вы меня поймали. И я… я метнулась в портал, чтобы спасти сестру. Что теперь будет с ней?..
Голос дрогнул, во рту появился солоноватый привкус слез, но воля и гордость заставили сдержать их.
— Какие сказки выдумывают пленники, заслушаешься, — всплеснула руками чародейка, принужденно усмехаясь. Но ей это плохо удавалось, точно у робота садилась батарейка, у механизма кончался завод. Двигалась она так же: красиво, но неестественно, словно заставляла себя. И все они прятали свой истинный образ, точно собрались на карнавал апокалипсиса. За маской этой женщины не проглядывалось никакого лица.
— Но мне не нужен Раджед! — упрямо пыталась достучаться до чародейки пленница. — И сила не нужна! Отпустите меня домой! Я обещаю, я никогда больше…
— Молчать! — содрогнулись подземелья от приказа, перешедшего в насмешливую констатацию: — Ах, от тебя здесь вообще ничего не зависит. Это моя игра, моя месть, в которой ты просто приманка. Я следила за ним с момента, как он решил заполучить себе новую игрушку. Думаешь, ты просто так встретила великанов?
Огира, добрый Огира оказался одним из шпионов Илэни? Чуткое сердце подсказывало, что его также обманули.
— Это вы помогли сбежать мне из башни?
— Помогла? Об этом не было и речи. Я собиралась послать призрачных помощников, чтобы похитить тебя. На случай побега послала орлов. Но ты упростила мне задачу. Благодарю!
Илэни торжествующе приблизилась к клетке, схватив цепкими тонкими пальцами пленницу за подбородок. Кроваво-красные ногти впились в кожу. В правой руке она сжимала блестящий нож. Софья решила, что настал ее последний час. Все так… Если так завершалось, значит, кто-то желал именно такой для нее судьбы. Но зачем так долго мучили на пути к неизбежному? Зачем посылали в другой мир? Есть ли хоть какие-то законы у мироздания, есть ли хоть какой-то смысл в испытаниях, которые оно посылает на долю своих чад?
Разочарование — почему-то именно оно затопило страх, приглушило и озноб. Всегда казалось, что мир подогнан под закономерности, что есть высшие силы или хотя бы правила ненапрасного. А смысла своей короткой жизни отыскать пока не удавалось, как и гибели в подземельях алчной ведьмы. Но вся эта гамма противоречивых эмоций задела лишь на миг.
Через секунду все затопила непривычная острая боль, от которой внутри все сжалось: Илэни резанула по лицу ножом, оставив глубокую рану на левой щеке.
Соня инстинктивно отпрянула в дальний угол клетки, хватаясь за рану, непроизвольно бормоча вместо крика:
— Ай! Зачем?! Зачем вы… Я ничего вам не сделала!
Слова колыхались нестройным потоком, вместе с болью приходило отвращение. Кровь сочилась между плотно прижатых пальцев, и от ее количества становилось страшно. Но хуже всего — сдавило обручем голову, подступила дурнота.
— Сделала! — неожиданно взвизгнула топазовая чародейка. — Ты приглянулась Раджеду. Считай это своим преступлением. Посмотрим, понравишься ли ты ему в таком виде. Это не последний шрам на твоем гладком личике. Новые будут появляться каждый день, пока Раджед не появится в моей башне. Что ж, проверим, так ли ты ему дорога. Он уже четвертый год шпионит за тобой. Да что в тебе такого особенного?
Четвертый год… Значит, он столько времени наблюдал за каждым ее шагом и лишь потом начал писать короткие послания? Лишь когда ей исполнилось шестнадцать. Изощренная долгая пытка. Раджед — причина всех ее бед. Она так старательно пряталась от жизни, но вот ее выгребли, как крота под полуденные лучи, да еще сделали шестеренкой хитрых беспощадных планов по взаимному уничтожению. Невольно Соня теперь все-таки надеялась на победу янтарного льора, иначе… ее жизнь окончательно бы обесценилась для других чародеев.
Четыре года… И после столько лет наблюдения и ожидания он намеревался бросить ее в плену своих врагов?
Илэни скалила клыки в торжествующей ухмылке, казалось, что вцепится в шею, как в фильмах про вампиров. Но чародейка лишь смотрела на результат своих «трудов», могла бы изуродовать и больше, испепелить за миг. Однако же тянула пытку и удовольствие для себя. Соня затравлено, но неотрывно смотрела из дальнего угла.
