Фадрагос. Сердце времени. Тетралогия (СИ) - Мечтательная Ксенольетта (книги без регистрации полные версии TXT) 📗
– Далеко это? – спохватился эльф воинственной наружности.
– Да прямо возле Долины драконов, – сказал лже‑Ликвир и, за рога руками схватившись, голову свесил.
– Драконы только у этих уродов, викс‑с‑сартов и остались! – дразнясь воскликнул малорослый фангр, пританцовывая за спиной хмурого Диррейка.
– А насылают на мелкие деревни зачем? – громко спросила девушка. – Войну, что ль, затеять хотят?
Брат с сестрой заметно плечи опустили и виновато потупили взгляд. Толпа, собравшаяся вокруг костра, ловила каждое слово, поэтому молчала и даже старалась не двигаться. Тишина накрыла все вокруг. Ее разбавлял стрекот сверчков и клич ночной птицы.
– Мы виноваты, – наконец, произнес шан’ниэрд. – Хотели пошутить над одной виксарткой, завели ее на скалы, а потом…
– Мы не хотели, чтобы так все вышло! – Названная Ланкеалой, пряча лицо в ладонях, расплакалась с новой силой.
Я наблюдала за представлением с отвращением. Что за вздор происходит? Кто эти шан’ниэрды? По их нарядам из дорогой ткани с серебристой вышивкой по канту можно было бы предположить, что они и сейчас решили подшутить над местными. Отпрыски высокопоставленных шан’ниэрдов отыскали где‑то настоящую историю двух мудрецов, двух шан’ниэрдов из Энраилл, изучили ее и решили примерить их роль. Но откуда им знать ее? Даже у Волтуара нигде не было этих воспоминаний. Да и сила Вестницы билась неумолкающим ключом внутри, журчала, уговаривая уйти подальше. Кто они?
– Мы только узнать хотели, правда ли, что их кровь способна любой яд выдержать, – продолжала сквозь слезы делиться девушка. – Мы ее спрашивали, а она грубила в ответ, кинжалом размахивала. А ведь младше нас…
– Где вы ее встретили? – строго спросил Диррейк, почесывая рыжие кудри на макушке.
– В лесу, – твердо ответил Ликвир, взглянув главарю молодежи прямо в глаза. – Наверное, она заблудилась. Ходила вокруг деревни пару рассветов. Мы рискнули подойти, но она сразу за кинжал схватилась.
Он быстро повернулся к сестре, без скромности плащ с нее скинул и, несмотря на ее изумление, подол платья высоко задрал. И пока все уставились на покрытый струпьями порез, растянувшийся от колена высоко по бедру, брат беззастенчиво расшнуровал лиф и стащил платье с плеч. Второй заживающий порез был серьезнее, лежал прямо на груди, исчезая где‑то под платьем в глубокой ложбинке. Полуголая шан’ниэрдка раскраснелась, голову скромно опустила, себя беззащитно обнимала, дышала медленно, шумно, пересохшие губы то и дело облизывала, но молча позволяла всем свои увечья рассматривать.
Я вздрогнула, ощутив прикосновение к колену. Шайд, не сводящий возбужденного взгляда с девчонки, положил мне ладонь на ногу, сжал легонько и, отхлебнув из кружки, стал меня поглаживать. Я тоже смочила губы вином и продолжила наблюдать за происходящим. Догадка, растущая в голове насчет брата и сестры, ошеломляла и казалась совершенно невероятной.
– И что… – Диррейку пришлось прочистить горло, чтобы говорить дальше. Он отнял напряженный кулак от губ, куртку с земли поднял, положил на ноги, накрывая пах, а затем громко спросил: – И что дальше произошло?
Лже‑Ликвир ответил не сразу, ухватившись за подбородок сестры, заставил ее поднять голову. Растрепанная коса, упала с тонкой шеи, прядка темных волос прилипла к влажным губам, и старший брат заботливо убрал ее. Не с первого раза… Тихо о чем‑то спросил сестру и, слушая ответ, вытирал остатки слез с ее щек. За это время напряжение вокруг наросло: девушки с колкими взглядами шептались, сбиваясь рядышком, а парни, напротив, старались отделиться, выйти ближе к нашему костру. Шайд меня совсем по‑хозяйски обнял и даже чмокнул в висок, будто мы с ним всю жизнь душа в душу прожили.
На плечо легла тяжелая рука, я оглянулась – Елрех смотрела на всех с беспокойством и, кажется, готова была выхватить меня из хмельной толпы в любую секунду.
Лже‑Ликвир наконец отпустил сестру, позволяя ей одеться, и ответил:
– Мы всего лишь хотели припугнуть ее. Нам сильный дух иллюзий благоволит… благоволил, – поправился он, – пока мы эту ошибку не совершили.
– От вас отвернулся дух?!
По толпе пробежал ропот. Шан’ниэрды стыдливо спрятали глаза, но Диррейк поднял руку, не позволяя гомону войти в полную силу.
– Что случилось? – нетерпеливо спросил он.
Шан’ниэрд, сцепив руки в замок, ответил сразу:
– Мы иллюзию лиертахона создали и испугом виксартку к скалам привели. Там было много гнезд пройдохи аспида… Мы не хотели, чтобы все так закончилось.
– Ее укусил аспид? – послышалось из толпы.
– Нет, – лже‑Ликвир понуро качнул головой, – она от страха спрыгнула с утеса и разбилась.
– И вы разбили сердце дракону? – я не удержалась от язвительной усмешки, но мигом подавила ее.
– Мы не хотели! – Глядя на меня, шан’ниэрдка прижала руки к груди. – Мы не хотели, чтобы все так вышло.
– Видимо, дракон ее племени учуял ее кровь, – шан’ниэрд хмурился, не сводя с меня глаз, – а там взял след нашей магии. Вы ведь знаете, добрая человечка, как это бывает?
Спину охватил озноб, и даже нервное веселье ушло бесследно. На собственном опыте помню, как это бывает… Выходит, догадки верны. И как же ваши имена, Повелители разрушения? А если ошибаюсь? Вдруг этим двоим просто благоволят сильные духи памяти? Но тогда зачем они нарываются?
И словно в подтверждение моим мыслям, шан’ниэрд проявил простодушие и совершил немыслимую глупость. Он вытащил из кармана бархатный мешочек кровавого цвета, хотел было открыть его, но не стал – сжал его двумя руками и произнес:
– У нас есть кое‑что… – помялся, стискивая мешочек, и продолжил: – Приютите нас хотя бы на два дня, позвольте нам отдохнуть, а потом мы уйдем дальше. По нашей вине сгорели все, кто нам был дорог, и мы лишились дома, от нас отвернулись духи, но – пожалуйста! – разве вы не видели?!
И он мешочек на пояс нацепил и снова суетливо лиф с сестры стал сдергивать – тонкая ткань треснула, разошлись швы, грудь оголилась больше необходимого. Шан’ниэрдка с опозданием спрятала ее, кое‑как натягивая ткань, но старший брат, охваченный идеей всем доказать, что это они жертвы, напротив, спускал лиф, мешая сестре нормально прикрыться.
– Ну кто бы не захотел проучить виксартку за такое? – Он вскочил, указывая на порез. – Я тогда испугался! Все ведь кровью залито было! Думал, что Ланка умирает. А тут еще и нога… Вы ведь видели!..
– Хватит! – Его ухватила за руки полноватая фангра прежде, чем он снова продемонстрировал бы всем стройные ноги сестры. – Верим мы тебе, видели все.
Он на нее уставился брезгливо, руку из ее рук вытащил и, будто не понимает, как оскорбительно все выглядит, вытер запястье плащом. Проговорил при этом:
– Проявите доброту, а мы расплатимся. Там, в мешочке у нас… – на миг замолчав, губу закусил, – вам потом хватит, чтобы еще такую же деревню построить. А может, даже обитель возвести.
Толпа молчала. Все переглядывались, словно не могли разобраться в услышанном. Диррейк как‑то быстро принял решение и озвучил его:
– Мы будем рады принять вас! Вам не помешает отдохнуть с дороги и хотя бы пару рассветов пожить в тепле и с крышей над головой!
Народ нехотя расходился, будто еще ожидал развития событий. Друзья Диррейка же стали всячески отводить толпу, направляя проверить выпивку, закрыть ворота, принести еще поленьев для костров и выполнить многие другие никому не нужные поручения. Спустя несколько стаканов выпитого и пару спетых песен народ почти забылся весельем, танцами и поиском романтики. Почти…
Я отходила по нужде, когда услышала приглушенные мужские голоса, исходящие из тени раскидистого дерева:
– Слышали, как он время отмеряет?
– Да, запрещено так говорить. Беды накликает, невежда.
– Я слыхал, что так северяне все еще говорят.
– Эти выродки? Так, может, он изгой? Придумал все, разбойник, а потом нам уши греет враньем.
– А сестрица у него какова? – самый высокий из компании цокнул языком. – Красавица.
