Я - богиня любви и содрогания (СИ) - Юраш Кристина (чтение книг .TXT) 📗
Блеск медальона был настолько ярким, что пришлось зажмурить глаза. Мои пальцы прикоснулись к блестящей поверхности, а я очутилась в своей комнатке.
— Что там? — недовольным голосом выдохнула я, всем настроением намекая, что меня оторвали от важного тела. Зеркало засветилось и показало картинку. Возле моего алтаря стояла разгневанная тетка, которую всячески пытались успокоить перепуганные жрицы. «Тише! Богиня Любви занимается любовью! Приходите попозже, — шептали они. — Именно сейчас она соединяет чьи-то судьбы». Я упала в кресло, закинув правую судьбу на левую судьбу, понимая, как это нелегко в свете предыдущих событий.
— Ты что мне подсунула! Ты мне обещала высокого, зеленоглазого, красивого, умного, доброго, богатого! — орала недовольная, но прилично одетая тетка на весь храм. — А ко мне что пришло? Открываю я дверь, а там мужик в рванине с топором! Огромный, бородатый, глаза бешенные, морда красная! Не нужен мне такой! Разочаровала ты меня, богиня!
В храм тем временем устало входил тот самый герой с топором в руке. Вид у него был потрепанный и измученный. Но больше всего меня поразили штаны из … медведя. Придется исправлять статистику. На тридцать девять медведей один случайный путник. Жрицы испугано спрятались за старшую, которая быстро оценила и мужика, и ситуацию.
— О, моя богиня! Ты меня просто разбалуешь! — крякнула старая жрица, приосанившись и идя к нему. — Эй, разбойник, не желаешь припасть к древним святыням? Учитесь, девочки, как надо!
— Вот так мы и умрем девственницами! — вздохнули молодые жрицы, тоскливо переглядываясь и тяжело вздыхая.
«Разбойник» грозно прорычал. Жрицы испуганно переглянулись и дернулись, прячась друг за дружку. Старая жрица отшатнулась. «Я потом вам расскажу, как понять больной мужчина или нет, — заметила она. — Этот — больной! К нему не подходить!» Путник прислонился к колонне, медленно сполз по ней и сел, бросив топор и хватаясь за голову.
— Нет! И сюда приперся! Покоя от него нет! Тьфу ты! Рвань! А ну пошел отсюда! Не мешай нормальным людям молиться о любви! — негодовала разгневанная тетка, уперев руки в боки. — Давай мне нового! Я кому дары приносила? Я кому леща дала! У кого любви просила?
Бедняга сидел на полу, глядя пустыми глазами на безрукую статую, на тетку, которая гневно требовала, чтобы я лично пришла и вышвырнула «жениха» из «приличного заведения». Жрицы поглядывали на путника с тем самым непередаваемым ужасом собаки любителя спонтанных путешествий в экстремальных условиях, который после трехлетней кругосветки, снова достал поводок и стал собирать рюкзак.
И тут я увидела, как из-за колонны появляется маленькая ручка, протягивает путешественнику кусок хлеба и тут же исчезает. Герой обернулся, а за колонной мелькнула розовая туника. Он смотрел на хлеб, а потом жадно вгрызся в него, постанывая от удовольствия. Маленькая ручка опасливо протянула ему миску, наполненную водой, и снова спряталась. Кто бы это мог быть?
— … молодого, богатого, здорового, красивого, умного, ответственного, заботливого, — загибала пальцы дарительницу леща, но я не обращала на нее внимания. Затаив дыхание, я следила за тем, как из-за колонны появляется еще один кусочек хлеба. В тот момент, когда огромная грязная рука случайно прикоснулась к маленькой ладошке, та испуганно застыла и тут же исчезла.
— Не бойся меня. Я не причиню тебе зла, — вздохнул герой, пытаясь изобразить улыбку на обветренном лице и заглянуть за колонну. — Я — не разбойник, не вор и не убийца. Я прошел через вечную мерзлоту, через леса, через реки… Богиня обещала мне, что даст мне настоящую любовь…
Он медленно встал, пытаясь обойти колонну, а я увидела, как за ней прячется побледневшая и напуганная Леора, опасливо глядя по сторонам.
— Я прошу тебя, — хрипло произнес путник, а в его зеленых глазах было столько тепла и благодарности, что мне стало очень интересно, чем дело закончиться. — Не надо прятаться… Я не обижу тебя… Я — не чудовище… Меня привела сюда богиня любви… Она сказала мне во сне, что здесь я встречу свою настоящую любовь… И сердце шепчет это — ты…
Леора замерла, а над ней нависал огромный бородатый мужик, глядя на ее милое, смущенное личико с непередаваемой нежностью.
— Я одену тебя в бархат и шелка… За маленький кусочек хлеба, я готов бросить к твоим ногам все мое золото… — негромко произнес герой, боясь спугнуть свое счастье.
— Мне не нужно ваше золото, — прошептала Леора. Она казалась такой маленькой, такой нежной, как бабочка. — Мне нужна любовь…
— Я сделаю все, чтобы ты …, - голос путешественника дрогнул, — чтобы ты всегда чувствовала себя любимой… Любимой… Такая маленькая, хрупкая… И как тебя не любить и не беречь… Я — купец… Я прибыл из …
— Так! Погодите! — раздался визгливый голос разгневанной тетки, разрушая все очарование этой милой сцены. Она уверенным шагом приближалась к паре. — А ну пошла прочь от моего мужика! Я тебе все космы повыдергиваю! Купец, говоришь? Богатый? Ну что ж ты мне сразу не сказал! Милый, любимый, единственный! Я тебя сейчас искупаю, накормлю… Брось ты этот кусок хлеба и эту вертихвостку! Я тебе такой пир устрою…
Я прокашлялась, пуская свет, который напомнил мне о том сладком мгновении, когда мир растворяется от одного поцелуя.
— А ну быстро сделала так, чтобы он в меня влюбился! — потребовала тетка, обращаясь к статуе.
— Вы не заслуживаете любви! Прочь из храма! — брезгливо произнесла я, глядя на нее с омерзением. — Здесь не место тем, у кого вместо сердца — кошелек! Молитесь другим богам, чтобы они бросили в него монетку!
— Обман! Кругом обман! Куда ни плюнь, даже боги обманывают! — орала разгневанная просительница, гордо удаляясь со скандалом. Ее визгливый голос слышался, даже когда она покинула храм. — Всем деньги нужны! Видать заплатила деваха, чтобы ей мужика нормального дали! Еще бы! Вы тут дары лопатой гребете!
— Путь будет долгим, опасным… Через льды и леса… Но я сумею защитить, — уговаривал путешественник смущенную Леору, которая снова спряталась за колонну. — Мое сердце выбирает кусок хлеба. Один бесценный кусок хлеба… И маленькую ручку, которая протянула его… Если она согласиться, я буду целовать ее каждый день…
— Я…, - растерялась Леора, с какой-то смущенной нежностью, выглядывая из своего укрытия. — Я служу богине любви… Я поклялась служить ей вечно!
— Понимаю. Спасибо за хлеб. Разреши мне поцеловать твою руку, — тяжко вздохнул путник. Огромная рука взяла маленькую дрожащую ручку, а он склонился и прижался к ней губами. — Меня ждет долгий путь домой.
— Глупая, — прошептала я, глядя на подернутые поволокой слез глаза юной жрицы, которые растеряно смотрели то на остатки статуи, то вслед путнику. — Чего стоишь? Если он уйдет, то навсегда… Это — он…
Леора смотрела на жриц, которые молчали, на розовый свет, струящийся на пустой алтарь, а потом заплакала: «Благослови меня, дорогая богиня!», и бросила из храма. Я видела, как она бежит босиком по ступеням, как он с надеждой оборачивается и ловит ее на руки. Маленькая ладошка провела по обветренному лицу, а Леора смущенно прятала глаза.
— Знаешь, я должен был жениться когда-то на девушке из вашего города… Пару лет назад, мой компаньон предложил мне в жены свою дочь… Я ее даже не видел. Потом, говорят, она сбежала… — произнес путник, обнимая Леору. — Как хорошо, что я не женился тогда… Иначе бы мы с тобой никогда не встретились…
— Ну-ну! Прямо на слезу прошибло! Вижу, тебе заняться нечем, — послышался насмешливый и неприятный женский голос позади, а я обернулась, видя перед собой красивую черноволосую женщину, которая надменно улыбалась. В ее руках были книги, а рядом стояли огромные чемоданы на колесиках. — Как поживаешь? Не ждала? Прибралась, молодец!
— Ты…, - я смотрела на нее, сжимая кулаки. — Ты та богиня! Но… как?
— Именно! — усмехнулась она, а я бросилась в зеркало, но ударилась об стекло. — Тише, зеркало не разбей, дурочка. Смотрю, что сила моя возросла! Все-таки раскачала любовника на храмы? Быстро же ты его окрутила! Я — то думала больше времени уйдет!
